Джим Батчер - Доказательства вины
Скорее всего ему — кем бы он ни был — полагаюсь просто следить за мной. Раз так, лучше держать его в поле зрения, а не пытаться сбросить с хвоста. Спокойнее знать, где он находится, чем терзаться неизвестностью. Что ж, поиграем: пусть смотрит на здоровье, а я, может, пойму, что он там задумал. Я кивнул сам себе и шагнул к такси; Мыш не отставал от меня ни на шаг.
— О'кей, дети, — бросил я через плечо. — Марш в машину.
Мы с Мышом залезли на заднее сиденье. Молли, не оставив Нельсону ни малейшего выбора, села вперед, рядом с водителем. Нельсон занял место рядом со мной.
— Который? — спросил я у него.
— О'Хара.
Я ретранслировал это водителю, и мы поехали в аэропорт. Время от времени я поглядывал назад — тень держалась за нами на некотором отдалении, и фары ее следовали позади до самого О'Хара. Мы доставили Нельсона туда как раз вовремя, чтобы он успел встретить своего короля фильмов категории «Б», и он выпрыгнул из машины едва ли не на ходу. Молли отворила дверцу, чтобы выйти за ним следом.
— Постой, — сказал я. — Ты остаешься.
Она оглянулась на меня через плечо и нахмурилась.
— Что еще?
— Нельсон на свободе, он рассказал мне, что случилось, и успел встретить этого своего Дарби Крейна. Мне кажется, я полностью исполнил все, что обещал.
Ей очень шло хмуриться.
— Да. И что?
— То, что теперь твоя очередь. Закрой дверцу.
Она покачала головой.
— Гарри, разве вы не видите, ему грозит какая-то опасность? И ведь он не верит в... — Она покосилась на таксиста. — Ну, вы понимаете.
— Может, грозит. — сказан я. — А может, и нет. Я заеду сегодня к вам на этот ваш конвент и посмотрю, не было ли в нападении на мистера Пелла чего-то сверхъестественного. Сразу же после того, как мы поговорим с твоими родителями.
Молли побелела.
— Что?
— У нас уговор, — напомнил я. — И я считаю, Молли, что нам необходимо повидаться с ними.
— Но... — пробормотала она. — Но ведь не меня же пришлось из тюрьмы вытаскивать.
— Могла бы подумать об этом, прежде чем со мной договариваться.
— Не поеду я туда, — заявила она, скрестив руки на груди. — Не хочу и не поеду.
Мне даже не понадобилось прилагать особых усилий к тому, чтобы голос и лицо у меня сделались ледяными как айсберг.
— Мисс Карпентер, у вас имеются хоть малейшие сомнения в том, что я в состоянии отвезти вас туда — вне зависимости от того, хотите вы того или нет?
Перемена в моем голосе, похоже, изрядно ее потрясла. Секунду-другую она смотрела на меня, шевеля губами, не в силах издать ни звука.
— Я отвезу тебя к ним, — сказал я. — Потому что это самое разумное, что можно сделать. Самое правильное. Ты сама согласилась, и клянусь небом и землей, если ты попытаешься ускользнуть, я упакую тебя в поролон, перетяну скотчем и пошлю к родителям по почте.
Она глядела на меня, моргая, в полнейшем потрясении.
— Я тебе не папа и не мама, Молли. Я сейчас вообще не самый приятный собеседник. Ты уже злоупотребила моим хорошим к тебе отношением — оторвала от работы, от которой, возможно, зависят чьи-то жизни. Из-за твоих дурацких штучек я не смог помочь людям, которые действительно нуждались в моей помощи. Которые, возможно, пострадали или погибли. — Я придвинулся к ней, и она чуть отпрянула, избегая смотреть мне в глаза. — Так что кончай валять дурака и садись в машину.
И она села.
Я продиктовал водителю адрес и, зажмурившись, откинулся на спинку сиденья. Я не встречался с Майклом... сколько? Года два, если не больше. О чем я жалел. Ну конечно, не видеть Майкла означало не видеть и Черити, о чем я не жалел. И вот я ехал к ним на такси с их дочерью. Черити это наверняка понравится не больше, чем мне, скажем, чистить Мыша после прогулки в непогоду. Полагаю, с ее точки зрения одно мое присутствие в непосредственной близости от ее дочери приравнивалось к гнусным мыслимым и немыслимым домогательствам.
Знак на моей сожженной ладони горел и зудел. Я почесал его сквозь перчатку, но это не помогло. Снимать перчатку я боялся. Стоило Майклу увидеть знак или каким-либо другим образом ощутить присутствие у меня в голове Ласкиэли, и он вполне мог бы отреагировать в духе жены — это не принимая в расчет естественного отцовского стремления оградить свою... скажем так, созревшую дочь от посторонних посягательств.
В общем, я ожидал красочных фейерверков. Вот уж свезло так свезло.
Ну и — если допустить, конечно, что я останусь жив, — мне предстояло потом ехать на фестиваль ужастиков, на котором, вероятно имело место нападение потусторонних сил. таинственный наблюдатель следовал за мной по пятам, а тот тип в «крайслере», возможно, оттачивал мастерство вождения в ожидании нашей следующей встречи.
Развлекаться так развлекаться.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Я попросил водителя не выключать счетчик и зашагал к дверям дома Карпентеров. Пока мы пересекали лужайку-палисадник, Молли оставалась спокойной, отрешенной и не произнесла ни слова. Спокойно поднялась на крыльцо, спокойно подошла к двери — и только когда я позвонил, вдруг взмокла как мышь.
Что ж, приятно сознавать, что не одного меня предстоящий разговор с Майклом пугает до усеру. Впрочем, если я не буду затягивать беседы и не позволю Майклу слишком уж ко мне приближаться, возможно, он и не заметит сидящего во мне демона. Может, и пронесет.
Стоявшая рядом со мной Молли передернула плечами и порывистым движением взбила волосы. Потом оправила старательно изорванную юбку и скривилась при взгляде на свои башмаки.
— Как по-вашему, не слишком грязные?
Пару секунд я молча открывал и закрывал рот.
— У тебя, — произнеся наконец, — пара татуировок выставлена на всеобщее обозрение, и чтобы наколоть их, ты, возможно, использовала поддельное удостоверение личности. Твоего пирсинга достаточно, чтобы свести с ума любой уважающий себя металлодетектор, и понацепляла ты его себе на такие места, о существовании которых тебе по расчетам твоих родителей не положено даже догадываться еще пару лет. Одета ты как подруга Франкенштейна — если у него, конечно, была подруга легкого поведения, — и волосы у тебя таких цветов, какие я прежде видел только у сладкой ваты. — Я снова повернулся лицом к двери. — На фоне всего этого я бы на твоем месте не слишком переживал из-за нескольких пылинок на башмаках.
Краем глаза я видел, как беспокойно переминается с ноги на ногу в ожидании, пока откроется дверь, Молли.
— Молли! — взвизгнул детский голос. В дверном проеме мелькнуло что-то розовое, послышался счастливый писк, и Молли крепко обняла одну из своих младших сестер.
