Вольфганг Хольбайн - Кольцо нибелунгов
Зигфрид снова попытался напасть на противника, однако Гизельгер ловко уклонился от него и ударил кузнеца ногой в зад. Зигфрид упал. Весь двор взорвался от хохота, а Гундомар ухмыльнулся. Это был злорадный смех — но все же смех, который раздался здесь впервые за последние несколько месяцев. Однако старший кузнец и Зигфрид не смеялись.
Зигфрид вскочил, кипя от ярости, посмотрел на оружие в своей руке и отбросил меч в сторону.
— Ты так легко сдаешься? — услышал Гернот насмешливый голос брата. — Судя по всему, ты действительно лучше куешь мечи, чем управляешься с ними.
Да уж, великодушие не относилось к добродетелям старшего сына Гундомара Бургундского.
Словно дикий медведь, Зигфрид бросился на Гизельгера, сжав кулаки. Он обхватил тело кронпринца, прежде чем тот успел поднять свой меч. Они упали на землю, и Гизельгер, на которого навалился Зигфрид, начал задыхаться. Однако, будучи хорошо вышколенным воином, наследник короля быстро приспособился к новому положению. Сначала ему удалось высвободить ногу и сбросить с себя противника, а затем, когда молодой кузнец упал на живот, Гизельгер мгновенно воспользовался преимуществом. Вскочив, он уселся на Зигфрида и, придавив противника коленями, сжал его шею.
Небрежная игривость, с которой Гизельгер начинал этот бой, была позабыта. Сейчас в глазах кронпринца светилась только необузданная воля к победе, поскольку простая тренировка за несколько секунд превратилась в борьбу за статус вождя своих воинов.
Гернот с изумлением наблюдал за тем, как молодой кузнец, казалось, покорился судьбе, однако предчувствовал, что это еще не конец борьбы. И правда, уже в следующее мгновение Зигфрид резко дернулся и перевернулся, как кошка. Гизельгер отлетел в сторону, отпустив шею юноши. В какой-то момент их движения замедлились, и все присутствующие могли подробно рассмотреть противостояние молодого кузнеца и кронпринца. Гизельгер был еще в воздухе, когда Зигфрид перевернулся на спину, выставил два кулака и ударил ими кронпринцу в живот.
Гернот не верил в то, что кровное родство создавало неразрывную связь между людьми, но в это мгновение ему показалось, что он ощутил боль старшего брата. Краем глаза он заметил, как Хаген, положив руку на рукоять своего широкого меча, наклонился к королю и начал шептать ему на ухо. Гундомар прошипел что-то в ответ, очевидно запретив советнику вмешиваться в борьбу.
Спотыкаясь, Гизельгер попытался занять боевую стойку. Его стошнило, и в рвоте была видна кровь. Зигфрид тоже выглядел достаточно помятым, но его воля к победе оставалась неизменной. Обернувшись, он присел в пыли, и в этот миг его глаза поймали взгляд старшего кузнеца.
Гернот не знал, был ли он единственным, кто заметил знак, поданный Регином своему воспитаннику: сейчас борьбу следует прекратить.
Зигфрид посмотрел на короля и его свиту, а затем на Гизельгера. Все они хотели этой борьбы, хотели увидеть ее исход. Однако Зигфрид опустил руки и положил ладони на землю. По толпе пронесся недовольный гул, а Гизельгер, победно улыбнувшись, поднял кулак к небу. Слуга принес ему воды и тряпку, а Гундомар удовлетворенно кивнул сыну.
Регин помог Зигфриду подняться на ноги.
Гернот чуть не закричал от досады и переполнявших его чувств. Это было несправедливо! Зигфрид хорошо боролся, и у него было все, чтобы сразиться с Гизельгером на равных. Впервые за долгое время у Гизельгера появился достойный соперник.
Кроме того, Гернот понимал, что произошло на самом деле. Зигфрид отдал победу, чтобы наследник трона не ударил в грязь лицом. Может, кузнец и проиграл в этом поединке, но зато, несомненно, улучшил свое положение при дворе. Гернот поспешно вскочил на ноги. Нужно рассказать обо всем Кримгильде!
Юноша, в свои восемнадцать лет выглядевший очень хрупким и нежным, чуть не сбил с ног бледную худую девушку, стоявшую у входа на балкон. Ее гладкие черные волосы, прилегающие к узкому черепу, так блестели, что казались влажными.
— Эльза! — удивился Гернот. — Что ты… Ну, я имею в виду, что ты тут делаешь… Слушай, ты это видела?
Он не мог сказать, могла ли она видеть с этого места происходящий во дворе поединок. Но иначе с чего бы это ей здесь стоять?
Тихий, казавшийся слабым голос прозвучал немного сонно:
— Тут сыро. Вы можете заболеть.
Гернот привык, что Эльза никогда не давала ему прямых ответов.
— Нужно рассказать об этом сестре! — воскликнул юноша и побежал мимо Эльзы, нечаянно задев ее.
Почувствовав его прикосновение, девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула. Когда Гернот скрылся из виду, она со скучающим видом выглянула во двор. Сражение? И это все, что могут представители сильного пола? Иногда мужчины казались ей более похожими на зверей, чем на людей. Слепых зверей.
— Я мог бы его побить, — мрачно произнес Зигфрид, чувствуя на себе руку Регина, который поддерживал его при ходьбе. — Я сильнее его.
— Ты мог бы его убить, — прошипел кузнец ему на ухо. — И тогда нас выгнали бы из Вормса. Я благодарю богов, что ты впервые в жизни прислушался к моему совету.
Несмотря на недовольство в голосе, Регин с любовью провел рукой по волосам воспитанника.
Гундомар подошел к ним в сопровождении своей свиты, в то время как Гизельгер остался на месте. Регин и Зигфрид поклонились, как того требовал этикет, отметив про себя, что многие из придворных смотрели на них недружелюбно. Большинство опытных воинов понимали, что Зигфрид на самом деле не проиграл этот поединок.
Гундомар был немного ниже своих сыновей, но испещренная шрамами кожа на его бугристых мышцах свидетельствовала о боевых победах. Как и его второй сын, Гунтер, Гундомар тщательно следил за своей бородой.
— Отличный результат! — провозгласил король. — Нет никакого позора в том, чтобы проиграть сыну Гундомара — лучшему воину Бургундии!
Некоторые, но далеко не все придворные, зааплодировали, соглашаясь с королем.
— Мы пришли сюда служить, — учтиво поклонившись, сказал Регин.
— И каково же ваше ремесло? — осведомился Гунтер.
У среднего сына короля было открытое и дружелюбное лицо. Он приветливо улыбнулся.
— Мы — кузнецы, — ответил Зигфрид. — Мы пришли сюда с нашими изделиями, чтобы помочь королевству.
— Как будто в Вормсе своих кузнецов нет, — проворчал Хаген.
Левый глаз Хагена был закрыт кожаной повязкой.
Гундомар поднял руку, заставив своего советника замолчать.
— Хорошие мастера всегда нужны, тем более в столь непростые времена. Да и место за трапезой вы себе заслужили.
Зигфриду не терпелось спросить, что означают эти смутные намеки, но он догадывался, что за столом у него будет больше возможностей все для себя выяснить.
