Джули Кагава - Потерянный принц
Кензи прищурилась.
— Откуда столько таинственности, крутой парень? — спросила она, ловко маневрируя вокруг стола, сохраняя между нами расстояние: — Это что, координаты, где можно достать наркоты или что-то вроде того?
— Чего? — я схватил ее, но она вырвалась. — Конечно, нет. Это дерьмо не по мне.
— Письмецо от тайного обожателя, что ли?
— Нет, — рявкнул я и остановил свой забег вокруг стола. Это полный абсурд. Мы что, в третьем классе? Я взглянул на Кензи через стол, оценивая расстояние между нами: — Это не любовное письмо, — сказал я, кипя от злости. — Оно даже не от девушки.
— Уверен?
— Да.
— Тогда ты не будешь возражать, если я прочту, — сказала она и развернула записку.
Как только она отвлеклась, я перепрыгнул через стол, заскользив по его поверхности, и, схватив ее руку, приземлился на другой стороне. Кензи удивленно взвизгнула и попыталась вырвать свое запястье из моей хватки, но тщетно. Оно было настолько тонким, что легко помещалось в моей ладони.
Мгновение мы просто глядели друг на друга. Я мог видеть свое хмурое отражение в ее глазах. С легкой ухмылкой на губах Кензи смотрела на меня так, будто эта неловкая ситуация забавляла ее.
— И что же теперь, крутой парень? — она изогнула тонкую бровь, и мое сердце вдруг забилось быстрее.
Не торопясь, я поднял руку и выхватил бумажку из ее пальцев. Отпустив Кензи, я повернулся к ней спиной и прочитал записку. Она была короткой, запачканной и подтверждала мои худшие подозрения:
«Они здесь! Нужно бежать. Если ты нашел это, скажи моим родным, чтобы не беспокоились. Прости, чувак. Я не хотел тебя втягивать во все это. Тодд».
Скомкав записку, я засунул ее в карман джинсов. Чего он от меня ожидал? Что я пойду к его родителям и расскажу им, что за их сыном охотится горстка жутких невидимых фейри? Да меня точно в психушку отправят.
Я почувствовал спиной взгляд Кензи. Сколько, интересно, она успела прочитать за ту долю секунды, что потребовалась мне, чтобы добраться до нее, перемахнув через стол?
— Похоже, твой друг в беде, — тихо сказала она.
Что ж, вот и ответ на мой вопрос.
— Он мне не друг, — ответил я, не оборачиваясь. — И ты не должна в это влезать. Это не твое дело.
— Черта с два не моё, — огрызнулась она. — Если кто-то в беде, нам нужно что-то делать. Кто преследовал его? Почему он просто не пошел в полицию?
— Полиция тут не поможет. — Я, наконец, повернулся к ней лицом. — Не в этом деле. К тому же, что ты им скажешь? Мы даже не знаем, что происходит. Все что у нас есть — записка.
— Ну, тогда нам нужно хотя бы узнать, добрался ли он до дома.
Вздохнув, я почесал в затылке.
— Я не знаю, где он живет, — признался я, чувствуя себя немного виноватым из-за того, что мне о нем практически ничего неизвестно. — И номера его телефона у меня нет. Да я даже фамилии его не знаю.
Кензи тоже вздохнула.
— Парни, — проворчала она и вытащила свой мобильный. — Его фамилия, кажется, Уиндхэм. Тодд Уиндхэм. У нас с ним пара совместных уроков. — Она нажимала на кнопки, не поднимая на меня глаз. — Секундочку. Сейчас я погуглю.
Пока Кензи искала в интернете информацию о Тодде, я пытался сохранять спокойствие, но не переставал осматривать библиотеку в поисках притаившихся врагов. Что это за прозрачные, призракоподобные фейри и почему я никогда не видел их раньше? Что им нужно от Тодда? Мне вспомнилось обмякшее тело пикси — пустая, безжизненная оболочка, испарившаяся у меня на глазах, и я вздрогнул. Кем бы они ни были, они опасны, и мне нужно найти полукровку до того, как они сделают с ним то, что сделали с пикси. Я должен ему, потому что не сдержал обещания.
— Нашла, — объявила Кензи. — Но только номер домашнего телефона. — Она взглянула на меня, приподняв бровь. — Хочешь сам позвонить, или мне это сделать?
Я достал свой мобильный.
— Сам позвоню, — ответил я, страшась этого, но, понимая, что должен закончить то, что начал.
Она назвала мне цифры, и я вбил их в телефон. Подняв мобильный к уху, я слушал гудки — первый, второй, — на третий кто-то ответил.
— Дом Уиндхэмов, — произнес женский голос.
Я сглотнул.
— Эмм… Я… друг Тодда, — запинаясь, сказал я. — Он дома?
— Нет, он еще не вернулся из школы, — ответили мне. — Ему что-нибудь передать?
— Э-э, нет. Я надеялся… эмм… надеялся поймать его сегодня вечером, чтобы мы могли… позависать, — я поморщился, насколько отстойно это прозвучало, а Кензи хихикнула. Я хмуро на нее посмотрел: — У Вас есть номер его мобильного? — добавил я, спохватившись.
— Да, у меня есть его номер, — в голосе женщины появилась подозрительность. — А тебе зачем? Кто это? — резко продолжила она, и я вздрогнул. — Ты один из тех мальчишек, о которых он постоянно рассказывает? Думаешь, я не замечаю, когда он приходит домой с синяками и фонарями под глазами? Думаешь, это забава такая? Выбрал того, кто меньше тебя? Как тебя зовут?
Я хотел повесить трубку, но это было бы еще подозрительнее и ни на йоту не приблизило бы меня к Тодду. Я гадал, сказал ли он ей, что ночевал у меня дома.
— Меня зовут Итан Чейз, — произнес я, надеясь, что голос прозвучал спокойно и рассудительно. — Я просто… друг. Тодд остался у меня прошлой ночью, когда был шторм.
— Ох! — Было непонятно, успокоило это маму Тодда или нет, но через мгновение она вздохнула. — Прости. У Тодда не так много друзей, во всяком случае, тех, кто приглашает его к себе домой. Я не хотела набрасываться на тебя, Итан.
— Все нормально, — смущенно пробормотал я. Мне не привыкать.
— Подожди-ка, — продолжила она, и ее голос стал тише, когда она положила трубку. — У меня записан его номер на холодильнике. Секунду.
Минутой позже я поблагодарил маму Тодда и повесил трубку, радуясь, что, наконец, покончил с этим.
— Ну что? — спросила Кензи, с надеждой смотря на меня. — Ты его получил?
— Да.
Не дождавшись от меня ничего более, она подпрыгнула от нетерпения.
— Ну, так ты позвонишь ему?
— Да позвоню сейчас. — По правде говоря, мне не хотелось этого делать. Что, если с ним все в полном порядке, а записка — всего лишь розыгрыш, месть за то, что я им пренебрег и не пришел, как обещал? Что, если он уже на полпути к дому и посмеивается над тем, как облапошил меня дурака? Тодд — полуфука, а фуки известны своей шкодливостью и любовью к беспорядку и хаосу. Так что все это может оказаться одной большой, хорошо продуманной шуткой, и, если я позвоню Тодду, он будет тем, кто посмеется последним.
Но глубоко в душе я знал, что все это — лишь отговорки. Мне не привиделся ни жуткий фейри, ни мертвая пикси. И Тодд не разыгрывал, что жутко напуган. Что-то случилось — что-то очень плохое — и он находился в самом эпицентре этого.
