Энгус Уэллс - Темная магия
— Хорошо, — согласился Теккан, поднимаясь со стула. — Завтра надо встать пораньше.
— Тогда пошли. — Менелиан предложил Кате руку. — У меня достаточно комнат для всех. Вам нужно четыре?
Девушка взглянула на Брахта и весело сказала:
— Да, четыре.
Брахт с хмурым лицом смотрел, как она берет колдуна под руку.
Менелиан проводил их в расположенные одна за другой вдоль длинного коридора комнаты на втором этаже. Большие окна и балконы выходили в подсвеченный Луной и окутанный легкой дымкой сад. Каландрилл настолько устал, что думал лишь о том, как бы поскорее растянуться на кровати, не сомневаясь более в искренности Менелиана. Небо уже серело, предвещая близкий рассвет. Надо пораньше встать. Теперь каждая пара рук дорога. А чем быстрее они отремонтируют судно, тем раньше уберутся из Вишат'йи и вообще из Кандахара и отправятся вслед за Рхыфамуном. Он снял меч и бросил его на кровать, подле которой стоял столик с кувшином. Он плеснул водой в лицо и вздохнул. Глаза его слипались, руки и ноги были тяжелыми как свинец. Каландрилл наслаждался мыслью о том, что по крайней мере пару дней будет жить в роскоши, не страшась ужасных существ. О зомби Аномиуса он подумает позже. Интересно, как она выглядит? Он вытер лицо полотенцем, припоминая все, что знал о зомби, об их силе и слабости и о том, как с ними бороться. Книги, в свое время столь важные для него. ныне представлялись ему чем-то неопределенным. Каландрилл зевнул во весь рот, решив оставить все эти заботы до утра.
Дверь вдруг открылась, и, мгновенно схватив меч, он направил его в живот входившему. Это был Брахт.
— Дера! — промычал Каландрилл, раздраженный появлением кернийца. — Я же мог тебя проткнуть.
Брахт пожал плечами.
— Я неплохо тебя учил.
Керниец отвел в сторону клинок, прошел к окну и хмуро уставился на сад. Он сутулился, словно нес на плечах тяжелый груз. Каландрилл вздохнул и сунул меч в ножны.
— Ты не устал? — спросил он.
— Еще как устал. — Керниец отошел от окна и сел на кровать. — Но нам надо поговорить.
Каландрилл понял, что сегодня ему спать не придется.
— О чем?
— О нашем деле, — ответил керниец. — И о Менелиане.
Каландрилл с трудом подавил зевок, жестом предлагая Брахту объясниться.
Керниец откинулся на кровати, мускулистыми руками обхватив себя за коленку.
— Ты ему веришь? — поинтересовался он. Каландрилл кивнул.
— Да. Не вижу причин ему не доверять. Мне показалось, что ты тоже ему поверил.
— Он колдун, — пробормотал Брахт, словно это все объясняло.
— Но Менелиан предупредил нас об опасности. Он помогает нам отремонтировать судно. Эти его поступки не лишены риска.
Брахт нехотя кивнул. Однако сомнение не оставляло смуглого лица кернийца.
— Почему? — опять спросил он. — До сих пор колдуны использовали нас. Сначала Рхыфамун, потом Аномиус. Почему этот должен быть другим?
— Он же сам все объяснил. Почему ты сомневаешься в том, что он может не желать пробуждения Безумного бога, как ты и я? Он служит тирану, а если Рхыфамун добьется своего, то все тираны и доммы, ханы и цари — все будут повержены. Помешать этому — в его личных интересах.
Может быть, — согласился Брахт. — Но все же… но все же…
— Дера! — Каландрилл покачал головой, раздраженный упрямством меченосца. — Будь ему нужна «Заветная книга», зачем было бы приказывать эк'Нилю помогать нам ремонтировать судно? Он мог бы задержать нас здесь своим колдовством и выкачать из наших мозгов все, что мы знаем. Для него это не составит труда. Но он этого не сделал. Он даже подгоняет нас.
— Время покажет, — промычал Брахт. Каландрилл всмотрелся в хмурое лицо товарища, чувствуя, что для недоверия у него есть другие причины.
— Именно, — согласился он. — Если Менелиан поможет нам отремонтировать судно, мы очень скоро оставим Вишат'йи. На рассвете мы сами пойдем в гавань, и ты в этом убедишься.
— А до тех пор мы будем здесь, у него в гостях?
Каландриллу было нелегко вспомнить, что сам он ощущал, когда наблюдал за Надамой и Тобиасом. Он разозлился, а потом рассмеялся про себя. Брахт просто сердится на Менелиана за внимание к Кате и на Катю за то, что ей оно, видимо, льстит. Каландрилл, словно старший многоопытный товарищ, положил кернийцу руку на плечо. Вот они и поменялись ролями.
— Ты же знаешь, Менелиан нас не предаст, — мягко сказал он.
— Знаю, — согласился Брахт. — Только…
— Или ты думаешь, что нас предаст Катя?
Керниец покачал головой, не сводя взгляда со стены.
— Она поклялась доставить «Заветную книгу» в Вану, — сказал Каландрилл. — К святым отцам, дабы они ее уничтожили.
— Все верно. — Брахт кивнул. — Но…
— Но что? — поинтересовался Каландрилл. — Ей известны твои чувства к ней, и она их не отвергает. Она лишь просила тебя не настаивать до окончания путешествия.
Брахт вновь кивнул. Но когда он повернулся, Каландрилл увидел в его глазах неподдельное беспокойство.
— Он привлекательный мужчина, этот Менелиан, — медленно произнес керниец.
— Верно. — Каландрилл с трудом сдерживал смех. — И богат, насколько я понимаю. И воспитан, и галантен.
— Она ему нравится, — сказал Брахт. — Ты обратил внимание, как он на нее смотрел?
— Обратил, — сказал Каландрилл. — И мне показалось, ей льстит его внимание. Если не ошибаюсь, Киндару эк'Нилю она тоже понравилась.
— Она красива, — угрюмо буркнул Брахт. — Разве она может кому-то не нравиться?
— Верно, — согласился Каландрилл, стараясь говорить серьезно. — Тебе она тоже нравится.
— Я ее люблю, — возразил Брахт.
— И она это знает, — ответил Каландрилл.
— Тогда почему… — начал было керниец, но тут же осекся.
— Почему она не отказалась ужинать с эк'Нилем? Почему не отвергает ухаживания Менелиана? Почему не осадила его? Почему не оттолкнула предложенную им руку?
— Именно, — прорычал Брахт.
— Потому что ей это нравится, — рассмеялся Каландрилл. — Дера! Катя уже более года на военном судне. Как ты не понимаешь, что при желании она уже давно нашла бы себе любовника среди команды?
Брахт нахмурился и пожал плечами.
— Однако она никого себе не искала. Да всякому, у кого есть глаза, ясно, что, не будь мы заняты столь важным делом, она давно бы ответила тебе взаимностью! Так неужели ты думаешь, она изменит себе сейчас и растает от пары комплиментов Менелиана?
— Я… — начал было Брахт, но снова пожал плечами.
— …временами бываешь туп, — закончил за него Каландрилл. — Не думаю, чтобы богатство или власть могли прельстить Катю. Мне она представляется женщиной независимой, знающей, что ей нужно.
