Энгус Уэллс - Темная магия
— Возможно, помощь эта столь искусна, что вы ее просто не замечаете, — возразил Менелиан.
Меченосец лишь пожал плечами.
— Мы делаем, что должны делать, — вступил в разговор Теккан. — И настроены и впредь поступать так же.
Каландрилл кивнул, встал и наполнил кружки.
— Что еще нам остается? — спросил он.
— Хороший вопрос. — Брахт поднял оловянную кружку и отпил несколько глотков. — Что?
— Только надежда, — заявил Каландрилл, сбрасывая наконец с себя черную меланхолию и наполняясь угрюмой решимостью.
На мгновение он даже подумал, что именно Менелиан повлиял на его настроение, но тут же отогнал от себя это предположение. Миндалем не пахло, да и сам маг выглядел уставшим. Возможно, перемена в его настроении была вызвана тем, что помощь пришла от того, кого ранее он считал своим врагом, и сознанием, что даже среди колдунов тирана у них есть союзники. Как бы то ни было, он почувствовал себя более уверенно — Я пью за надежду, — сказал он, поднимая кружку.
— За надежду, — поддержал его Теккан.
— Истинно, — сказал Менелиан. — За надежду и победу.
Брахт словно нехотя поднял кружку и пробормотал:
— За надежду и победу.
Затем открылась дверь и в дверном проеме появилась та, чье отсутствие так беспокоило меченосца. Откинув капюшон мокрого плаща с льняной роскоши волос. Катя настороженно обвела комнату взглядом и вдруг улыбнулась.
— Так вот, значит, как? Я там надрываюсь, а вы здесь пируете?
Менелиан встал и галантно поклонился. Брахт уже был на ногах, улыбаясь во весь рот.
— Мы заговорили о чайпаку, — пояснил он, — и я испугался, что…
— …они придут за мной? — Девушка покачала головой. — Никого не было. К тому же там все наши. Да и солдаты вексиллана! Сядь, Брахт! Хотя нет! Пока ты на ногах, налей-ка мне кружечку и положи мяса.
— Моя дочь Катя, — представил ее Теккан. — А это Менелиан, колдун на службе у тирана.
Приветствовав улыбкой мага, Катя небрежно бросила плащ на стоявший рядом с ее отцом стул. Каландриллу вдруг показалось, что ухаживания кернийца приятны ей. Брахт, услужливо положив на тарелку мясо и наполнив элем кружку, подал их Кате с видом слуги или сраженного любовью поклонника.
— Благодарю, — сказала она, располагаясь поближе к очагу. Свет от огня играл на кольцах ее кольчуги. — Здесь у вас побогаче, чем у Киндара.
— У Киндара? — переспросил Брахт, недовольный фамильярностью, с которой Катя назвала вексиллана по имени.
— Да, Киндар эк'Ниль, — улыбнулась Катя. — С появлением посыльного от Менелиана он стал сама любезность.
Колдун поклонился, не поднимаясь со стула, и сказал:
— Рад служить…
— И у тебя это неплохо получается.
Катя улыбалась, и Брахт даже покраснел от ревности, когда Менелиан улыбнулся ей в ответ. Каландрилл смутно, как во сне, вспомнил, что тоже некогда знавал ревность, когда Надама ден Эквин одаривала вот такой же улыбкой Тобиаса. Лицо ее теперь почти стерлось из памяти, и его единственной заботой было не позволить любви кернийца помешать их миссии.
— С появлением посыльного Киндар разрешил нам свободно передвигаться по гавани и даже выделил в помощь людей. Ремонт уже начался при свете факелов, — пояснила Катя.
— Добрые вести, — порадовался Теккан.
— Да, — кивнула Катя и, взглянув на Брахта, добавила: — Но мне пришлось ужинать с Киндаром.
Керниец еще больше покраснел, крепко сжав зубы, и желваки заходили у него на скулах. В другое время подобная реакция обычно сдержанного кернийца развеселила бы Каландрилла, но сейчас он расстроился и даже рассердился на Катю.
— У нас есть новости, — произнес он таким тоном, что Катя сразу посерьезнела.
Менелиан вкратце ввел ее в курс дела. Когда он закончил, она кивнула и серьезно сказала:
— Если все будет хорошо, мы выйдем в море через два дня.
— Я думаю, вы успеете, — кивнул колдун. — Если богам будет угодно, то вы отплывете до того, как Киндар получит приказ задержать вас. Что касается погони, — он ухмыльнулся, — я сделаю все возможное, чтобы помешать ей.
Кате, осознавшей дьявольскую опасность зомби, было уже не до шуток. Она едва сдерживала нервную дрожь.
— Я и не подозревала, что подобные существа бывают на самом деле. В Вану ими пугают детей.
Керниец и кандиец заговорили одновременно, словно наперегонки:
— Если будет угодно Ахрду, мы оставим ее позади.
4 — Зомби — это редкость. Ибо только самые безумие из колдунов решаются на подобное.
— И постараемся держаться от нее подальше, — продолжал Брахт.
— Я воспользуюсь всем своим волшебством, дабы помешать ей, — вторил ему Менелиан.
— Пусть только она нас обнаружит! Я ее убью. Чего бы мне это ни стоило! — категорично заявил Брахт.
— Надеюсь, я помешаю ей найти вас. Имей я такую возможность, я бы отправился с вами и оберегал вас.
Каландрилл переводил взгляд с меченосца на колдуна, смеясь и возмущаясь про себя. Неужели и он когда-то так же соперничал с братом? Да как они не понимают, что стоящая перед ними задача много важнее Катиной улыбки? Неужто они так и будут хорохориться друг перед другом до тех пор, пока не объявится зомби? Или пока Ксеноменус не прикажет препроводить их в Нхур-Джабаль? Неужели Катя допустит это?
— Извините, — сказала она. — Пока вы тут болтали, я работала и страшно устала.
Менелиан тут же поднялся на ноги.
— Я провожу вас в комнаты. Но сначала… Твой отец говорил о волшебном камне…
Катя посмотрела на Теккана, и тот кивнул. Катя вытащила из-под рубашки тусклый красный камень.
Колдун подошел поближе, скользнув взглядом с камня на ворот кольчуги и загорелую шею. Брахт нахмурился.
— Можно? — спросил колдун, протягивая руку. Катя кивнула, и Менелиан дотронулся до камня, на мгновение закрыв глаза. Под пальцами его загорелся слабый красный свет, погасший, как только колдун убрал руку.
— Редкий камень, — едва слышно пробормотал Менелиан. — Нацеленный только на одно. Святые отцы Вану обладают огромной силой. Это, как вы и говорите, оккультный путеводный камень. В Кандахаре нет колдуна, способного создать нечто подобное.
— Он правильно нас ведет? — хриплым голосом спросил Брахт, сердито поглядывая на мага.
— Он связан с другим камнем, — ответил Менелиан, не сводя взгляда с Кати, прятавшей камень под рубашку. — И он обязательно выведет вас к цели.
— Значит, в Лиссе. — сказал Брахт. — Подальше отсюда.
— Скорее всего — да, — согласился Менелиан с некоторым разочарованием, разглядывая девушку. Затем, улыбнувшись, повернулся к остальным: — Позвольте проводить вас в комнаты. Уже на самом деле поздно.
