Иар Эльтеррус - Вечер черных звезд
— А как же мы-то войдем? — спросила Даша.
— Как-нибудь, — пожал плечами Ит. — Сначала туда еще дойти надо.
Ну так вот. Когда Контроль ушел, стали поступать сведения от официалов. Очень разные, очень противоречивые. Анализ этих сведений занял неделю, а после этого Санкт-Рена приняла решение — спешно организовывать сеть порталов и оказывать помощь всем, кому еще возможно помочь.
— То, что мы видели, когда сюда пришли — один из гуманитарных караванов. На каждом таком корабле пятнадцать тысяч человек и куча всего, что может быть необходимо — от медоборудования до провизии. Санкт-Рена никогда и ни с кем не воевала, поэтому боевых кораблей, конечно же, нет. Социальную систему она имеет очень развитую. Равно как и общественное сознание. Можно их, конечно, ругать за излишний этикет и все эти церемонии, но сам факт того, что та же Королева ушла на одном из первых кораблей…
— А Королева там зачем? — не поняла Даша.
— Так она же врач, — пояснил Ит. — Ведь уходит кто? Врачи. Психологи. Ученые. Группы эмпатов. Государство свои собственные ресурсы до половины выбрало, если не больше. Несколько кораблей они потеряли.
— Неофиты? — неприязненно спросил Скрипач. Ит кивнул.
— Они самые. Но зато успехов, по их словам, уже порядочно. Пару сотен миров из коллапса им удалось вывести. Еще на десятке — сумели остановить спонтанно возникшие войны. Говорят, что в пораженной зоне в пострадавших мирах тут и там вспыхивают эпидемии какой-то непонятной заразы — тоже останавливают, купируют. Помогают, чем могут, проще говоря. Всем подряд.
— Молодцы, — серьезно заметила Даша. — Ит, это стандартное государство для Мадженты, верно?
— Верно, — кивнул Ит. — Нет, у нас все немного не так устроено, но… знаешь, я думаю, что если бы в Д-35-ст это все было… у нас бы тоже объявили, что требуются такие-то и такие-то, для того-то и для того-то.
— А ты бы пошел? — спросила Даша.
— Дурацкий вопрос. Пошел бы, разумеется, — пожал плечами Ит. — По-моему, любой бы пошел. Если он, конечно, считает себя человеком.
Санкт-Рена сейчас поспешно создает блокпосты, не боевые, а для наблюдений за тем, что происходит в черной зоне. Корабли неофитов в прямой видимости за все время появлялись всего три раза и близко к блокпостам не подходили — видимо, просто их не заметили. До того, как уйти работать наравне с другими своими гражданами, Королева, женщина немолодая и с очень хорошо развитой интуицией, велела ни в коем случае не отправлять на эти блокпосты эмпатов. А на людей корабли неофитов не реагировали…
— Они очень хорошо держатся, — заметил Ит в конце своего рассказа. — Уверенно, спокойно. Молятся этой своей Небесной Царице, но присутствия духа не теряют и не паникуют.
— Почему — Небесной Царице? — не понял Скрипач.
— А у них Бог — женского рода, — безмятежно ответил Ит. — Редкий такой вариант. Обычно ведущий демиург — мужчина, а тут — женщина. Королева — Божья избранница… ну и так далее. Однако матриархата нет, все обычно.
— Дадут мне сегодня поесть чего-нибудь? — жалобно спросил Скрипач.
— Дадут, обжора, — отмахнулся Ит. — Знаете, что хорошо? Что до этого сегмента флот Блэки еще не добрался. Ни один из тех, что этот урод отправил за нами следом. У нас есть запас времени. Завтра мы еще на одном совещании посидим и отправимся дальше.
— Времени у нас все равно мало, — Даша посмотрела на Скрипача. Ит тяжело вздохнул. — Ну да ладно. Где, в конце концов, обещанный обед? Ит, мы, между прочим, все это время не ели, потому что ждали тебя.
* * *Ри, утомленный дневными забегами по городу и бесконечными разговорами, очутившись у себя в номере, тут же рухнул на кровать, как подкошенный. Он ужасно устал. С одной стороны, надо бы поработать. С другой — очень хотелось спать. Полежав минут десять, он заставил себя сесть, вывел визуальную панель биокомпа и принялся за расчеты, но голова нормально работать категорически не желала. Ри заказал еды в номер, наскоро перекусил и снова лег. Лучше сейчас выспаться, а потом встать пораньше и на свежую голову все быстренько сделать.
Морис, часом позже заглянувший к нему, застал следующую картину. Бедный замученный пилот дрых без задних ног поперек кровати, не удосужившись ни раздеться, ни разуться. Сэфес, чертыхаясь, стащил с него ботинки, укрыл покрывалом и ушел — они втроем решили закончить разговор с официалами, касающийся важной и, что греха таить, неприятной темы. Официалы просили их взять на борт тела двоих погибших Встречающих, которых им доставили недавно через один из порталов. Таенну эта перспектива совершенно не нравилась, а Леон, напротив, тела хотел взять. Спорили уже долго, и спор грозил затянуться.
Ри спал.
Спал и видел сон.
В этом сне он стоял на дне огромного амфитеатра, заполненного тысячами беснующихся и орущих людей. Гигантский зал-котлован выл, грохотал, стонал, визжал; тут и там вспыхивал ослепительный свет, вспыхивал и тут же гас.
Толпа начала скандировать какое-то слово, но Ри не мог разобрать, что именно они кричат. Кажется, повторяли без конца чье-то имя, и вдруг Ри понял, что имя это — его, и кричат — ему. Тяжело дыша, словно после быстрого бега, он поднял голову, откинул со лба длинную черную прядь — и толпа снова взорвалась приветственным воплем. В зале, видимо, было несколько десятков тысяч человек, захваченных сейчас единым порывом восторга и предвкушения чуда.
Он опустил глаза вниз, и обнаружил, что в руках у него находится какой-то невиданный музыкальный инструмент. Рука сама собой привычным жестом легла на…
…на обечайку, и Ри тут же понял, что этот инструмент — гитара, просто очень необычная. Он поднял руку, призывая толпу к тишине, и тут же за его спиной вдруг раздался единый и огромный звук. Ри понял, что там, позади него, находится оркестр, и по его знаку все они приготовились, и сейчас…
А дальше — пришла музыка. Нет, пожалуй, даже Музыка — с большой буквы. Эта Музыка, которую он играл и играл невидимый оркестр, разрывала на части пространство, уносила, возносила, возвеличивала… руки его двумя безумными птицами летали над инструментом, и в мире, казалось, не осталось больше вообще ничего, кроме сумасшедшей мелодии, обезумевшего оркестра и замершего в немом восторге зала…
И вдруг все остановилось.
Замерла, как впаянная в лед, рука над струнами, смолк оркестр, словно его разом кто-то выключил. Ри почувствовал, что не может пошевелиться. Кажется, даже дыхание прервалось.
— Так… — произнес где-то в пространстве тихий голос. — Да-да-да… И не скроет их даже камень…
Ри почувствовал, что откуда-то из пустоты протянулась невидимая ему рука и опустилась на лоб. По ней словно пошел электрический ток, сначала слабый, но становящийся все сильнее и сильнее. Лоб покалывало, потом от головы, вниз по телу, побежала волна дрожи. Он рванулся, отчаянно, ожесточенно, но не смог сдвинуться ни на миллиметр.
