Виктория Иванова - Создательское
Дарг зло рыкнул и поднял взгляд вверх. Я тут же лихорадочно забралась повыше, где ветки уже угрожающе похрупывали под моим весом. А внизу из кустов выломились еще Сорт с Дилоной, явно бросившись за даргом во избежание. Поглядев на замершего с задранной головой беловолосого они медленно перевели взгляд наверх и недоуменно заморгали.
– Мирина? Ты что там делаешь? – удивленно протянул воин. – Слазь.
Морни так… жадно оскалился, что я вцепилась в ствол руками и ногами, отчаянно замотав головой.
– Не дождетесь! – взвизгнула я.
– Моррен?.. – вопросительно глянула на дарга Дилона.
Тот ответил ей настолько невинным взглядом, что лучница невольно спряталась за спину воина.
– Мирин, и не думай слезать! – воскликнула она.
Из кустов, не удержавшись от любопытства, высунулся Виллис.
– Чего это вы тут не поделили? – полюбопытствовал он.
– Да как обычно, – пожал плечами Сорт. – Морену не повезло …
– А–а–а–а… – протянул маг–и–так–далее, – там ужин уже готов…
Сорт кивнул и решительно направился на поляну. Дилона вопросительно посмотрела на него, а потом на нас. На что воин, буркнув ей «Сами разберутся», решительно потащил лучницу за собой.
Желудок предательски екнул. Дарг предвкушающе ощерился. Ну и что делать?.. Решив проявить характер я спустилась чуть ниже, на более толстую ветку и стала демонстративно готовиться ко сну, благо солнце уже почти скрылось за горизонтом. Под деревьями уже вступала в свои права ночь, а самые–самые верхушки высоких деревьев еще золотились от последних лучей солнца.
Я снова поглядела вниз. Дарг сидел, привалившись к стволу и закрыв глаза. Не–е–е, меня так просто не обманешь! Можно подумать, что я из деревни и не знаю, насколько быстро ты вскочить можешь! Щас же, спущусь я вниз. И Сорт с Дилоной – предатели такие! Бросили меня, на растерзание… А еще клялись и божились, что будут защищать, оберегать… ага! Что бы я им в следующий раз поверила, этим… редькам мутагенезным! Все, обиделась я на них. Пусть сами едут и выкручиваются как хотят.
Обняв дерево я с тоской посмотрела туда, где исчезло солнце. Домой… как же я хочу домой… Глаза слипались и с протяжным зевком я словно бы провалилась во тьму…
Вокруг была ночь. Не та теплая, подсвеченная желтоватым светом фонарей и расцвеченная неоновыми вспышками вывесок. И даже не та, что бывает, когда выезжаешь за город. Когда черное бархатное покрывало укрывает все вокруг, а с неба глядят неправдоподобно крупные звезды, изредка закрываемые облаками… Я вообще–то люблю ночь, но тут… Тут она была холодной и какой–то… склизкой. Опасной, хищной. Злой, голодной и… беспощадной. Недоуменно завертев головой я пыталась определить, где же нахожусь. Это совсем не было похоже на дерево.
– Сорт? – осторожно позвала я, но голос словно бы завяз в тумане, едва отдалившись от меня. – Дилона? Виллис? Морни?…
Туман зловеще клубился, густой пеленой скрывая все, оставляя только небольшой пятачок, пару шагов в поперечнике.
– Ребята? – уже громче крикнула я. – Это не смешно! Я боюсь!!
Под конец, уже растеряв все чувство собственного достоинства, если оно, конечно, у меня было, уже откровенно закричала я:
– Кто–нибу–у–у–удь!!!
А в ответ – тишина. Он вчера не вернулся из боя…
Погано. Нет, даже не погано – мерзко! Противно и страшно. Неожиданно откуда–то из–за спины раздался детский плачь. Абсолютно позабыв обо всем я ринулась на голос. Пару раз по лицу хлестнуло ветками, один раз я зацепилась за что–то и едва не полетела на землю, но успела выровняться. А еще через пару шагов выскочила на такую же небольшую полянку, на которой сидела, обняв колени, девчушка лет пяти, испуганно глядя на меня широко раскрытыми заплаканными глазами. В тоненьком платьице и босая.
– Ты здесь откуда? – непроизвольно вырвалось у меня.
– Не надо меня есть… – тихо, и как–то обреченно прошептала девочка.
– Да что ты такое говоришь! – я подошла поближе и, скинув куртку, укутала ребенка. Промозглый туман с радостью полез под тунику но, натолкнувшись на толстую рубаху, обиженно заворчал и прянул назад. – Как же тебя угораздило?..
Ребенок недоверчиво пощупал куртку, коснулся моей руки, пристально посмотрел в глаза и недоверчиво спросил:
– Ты… настоящая?
– А какая я еще могу быть? – немного нервно хмыкнула я, соображая, что же такого придумать ребенку на ноги.
– На не знаю… Пожиратель может принять любые формы… – обреченно протянула девочка, поплотнее прижимаясь ко мне.
– Пожиратель? – удивилась я. Если моя память мне ни с кем не изменяет, то таким в моем мире и не пахло…
– Ты не знаешь? – искренне удивился ребенок.
– Я издалека! – пояснила я. Да… уж из такого далека…
– Ты тоже заблудилась? – уточнила девочка.
– Ага. Ты даже не представляешь себе – КАК! – невольно хмыкнула я, криво улыбаясь. – Так что за Пожиратель?
– Туман, – как само собой разумеющееся, объяснил ребенок.
– И что он делает? – только задав вопрос, я поняла его… дурацкость. Не зря же это погодное условие назвали Пожирателем. – Прости, я не подумала…
Девочка сочувствующе поглядела на меня, видимо, уже не раз общалась со взрослыми, так что привыкла не обращать внимания на наши… странности. На полянке повисло тягучее, как патока, молчание. Стало жутко. Казалось, что где–то в густой молочной взвеси затаилось что–то злобное, жестокое и безжалостное. Наблюдающее за нами, как удав за кроликом.
– А как тебя угораздило сюда попасть? – поинтересовалась я, что бы сменить тему.
– Я… пряталась… – тихо отозвалась девочка.
Постепенно, вопрос за вопросом выяснилось, что она живет тут недалеко. В городе под названием Тамилат. Большой торговый город, красивый и с мощной каменной стеной. Да и оборона на уровне. И проживает она в нем со своей матерью, но без отца. Его она вообще не знает. Да к тому же её мать – приезжая. В общем – стандартная история. Если женщина чужая и живет одна, то или вдова (это если соседи все о ней знают) или… падшая женщина, как тут называется (это если соседям прищемят нос).
Соответственно ребенка постоянно шпыняли и дразнили на улице. И детвора, и взрослые. Вот девочка и привыкла прятаться. В основном – в лесу. А тут, пару лет назад появилась эта гадость. Сперва просто пропадали люди, а потом кто–то увидел, как наползший туман съел заблудившуюся овцу. Даже костей не оставил. Люди стали бояться и в лес после заката не ходить.
