Николай Воронков - Хочу остаться собой
— Я приношу извинения, что неправильно истолковала твои намерения и была несдержанна.
— Я принимаю ваши извинения, леди Лара.
Настроение было испорчено. Ещё немного посидев, молчком пошли домой. Она не брала меня под руку, я не предложил. Так и шли домой рядом, но поодиночке.
Укладываясь спать, подумал — вот и знак. Какие бы у неё мысли обо мне не были, но подобных представлений я больше не хочу.
Утро побега выдалось пасмурное. За завтраком я был сдержанно спокоен, Лара — сдержанно виноватой. Завтрак прошёл в молчании. Я уже собирался уходить, когда она подошла ко мне и нерешительно остановилась. Неожиданно мне стало жаль её. Ведь после того представления, что я собирался сегодня устроить, она и вправду будет чувствовать себя виноватой. Неплохая вроде женщина, хотя и со своими тараканами в голове. Легонько погладив её по плечу, я ободряюще улыбнулся ей и ушёл. Уже отъезжая от дома, заметил силуэт Лары в окне. Во, блин, бразильские страсти. Мне теперь точно возвращаться нельзя. Как теперь строить отношения — совершенно непонятно. Прибыв на место, я сразу собрал всю охрану и провёл краткий инструктаж.
— Сегодня я буду проводить опыты, которые могут оказаться очень опасными. Возможно всё — и пожар и взрыв. Поэтому слушайте внимательно. В блиндаже для охраны остаются только двое. Остальные отходят в лес на метров на 300 и ждут там. Дежурят один солдат и одна курсантка. Если начнётся пожар, а тем более взрывы, из блиндажа не выходить. Помочь вы уже ничем не сможете, а вот погибнете запросто. Испытывать я буду очень опасные вещи, поэтому подходить к лаборатории можно будет не раньше, чем через час после того, как исчезнет последний дымок. Всем ясно? Я надеюсь на ваше благоразумие.
Спустившись в лабораторию, посидел немного, собираясь с мыслями. Потом развёл печку, изображая начало деятельности. Не торопясь проверил сидор с едой и небогатой одеждой. Переоделся в одежду паломника и стал ждать. Устроить пожар я решил ближе к обеду. Пока прогорит, пока решат спуститься, пока будут искать — будет уже вечер. Пока сообщат, будет утро. Даже если заподозрят, раньше следующего полудня погони не будет.
Наконец я решился. Внимательно осмотрел едва различимое окошко блиндажа. Если кто и смотрит, то не очень внимательно. Скоро обед, у всех уже мысли о еде. Теперь пора. Я уже присмотрел себе выступ, на который удобно будет «прыгнуть», а потом уйти в противоположную от охраны сторону.
Я немного напрягся и уже на выступе. Сразу присел и замер, стараясь не привлекать внимание. Потихоньку отполз за край впадины. Найдя себе местечко с хорошим обзором, начал свой пиротехнический концерт.
Для начала я забросил в сарай маленькую канистру с напалмом. Сарай деревянный, горел очень хорошо. Потом я подкинул туда пару десятков термитных шашек. Зрелище великолепное. Сквозь все щели сарая сверкал ослепительный свет и с гулом вырывалось пламя. Не прошло и десяти минут, как сарай сложился сам в себя. И практически весь сгорел. С такой температурой огня там действительно ничего не осталось. Напоследок я бросил килограмм десять динамита. Гулкий взрыв разнёс золу и остатки сарая по впадине. Всё! Теперь меня официально нет. Если они ничего не заподозрят, а я не наслежу, то скоро стану свободным. Сделав три «прыжка» на пару километров, я определился с направлением и побежал. Бежать предстояло долго. Себе я поставил рубеж в полторы сотни километров. Физическое состояние у меня было отличное, погода хорошая. Где была возможность, пробегал по ручьям пару километров в сторону, пробовал запутывать следы на перекрёстках. Обходя поля и людей, двигался почти непрерывно, с небольшими перерывами на еду. К концу третьего дня, наконец, успокоился и позволил себе полноценный отдых с костром и спокойным ужином.
Обдумывая дальнейшие действия, решил, что просто прикрыться липовым обетом не получиться. Для этого мира, где боги могут запросто явиться к смертным, такая шутка может быть чреватой. Так что я решил принести обет всерьёз. Имя одной из богинь было «Мира». Для местных имя как имя, а для меня — совершенно другой смысл. Если начинаешь к ней обращаться, то звучит как обращение к главной. Я начал просто и без затей.
— Богиня Мира! Я благодарю тебя, что ты была благосклонна ко мне и позволила обрести свободу. Я иду в приграничье. В качестве обета я обещаю, что всю дорогу пройду пешком, зарабатывая на пропитание трудом своим. Я не возьму в руки оружие и не буду я пользоваться магией, пока не приду в пограничье, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. А в приграничье я посещу твой храм, чтобы отблагодарить тебя.
Я и так собирался всё это сделать, а тут вроде как законное прикрытие. Первый раз за последние дни я спокойно уснул.
На следующий день, опираясь на вырезанный посох, выбрался на ближайшую дорогу и уже не скрываясь, отправился на север. Встречных было немного. Я в своей невзрачной и уже потрёпанной одежде почти не вызывал интереса. Ближе к вечеру решился зайти в деревню. Подойдя к одному из выбранных по наитию домов, аккуратно постучал. Вышедший на стук кряжистый мужик меня внимательно оглядел.
— Чего надо?
— Да благословят тебя и твой дом боги. Я паломник, идущий в приграничье. Не найдётся ли у тебя работы для меня за скромный ужин и место переночевать?
Он опять оглядел меня, смиренно склонившего голову.
— Что умеешь?
— Могу дров поколоть, тяжести потаскать или что укажешь.
— Тебе повезло, как раз привезли брёвна, заходи.
Мужик оказался хозяйственным и прижимистым. До самой темноты мы ворочали брёвна, пилили, кололи.
Правда и на ужин не поскупился. Был суп из курицы, каша, пироги. За столом с нами сидела жена, трое детей лет восьми-двенадцати. Немного насытившись, хозяин приступил к расспросам.
— И откуда ты идёшь, мил человек?
— Из столицы.
— А почему решил идти этой дорогой? По тракту ведь удобнее, подают больше. Да и по тебе видно, что не из простых ты, мог бы и на лошади ехать.
— Лихие люди обидели — потупился я.
— Тебя — лихие люди — обидели — тут он откровенно развеселился.
— Посмотрел я, как ты топором махал, это разбойникам надо от тебя хорониться. Приходилось и мне в солдатах служить, понимаю такие вещи.
— Воры — коротко объяснил я — боги послали мне испытание и я дал обет пройти всю дорогу пешком.
— Обет надо исполнять — сразу отступил он.
Говорить мне расхотелось, и я отпросился спать. Ворочаясь на постели, ругал себя последними словами. В первый же день чуть не попался. Надо срочно дорабатывать легенду. Теперь перед встречей с людьми надо подкладывать камешек в сапог, получится вполне естественная лёгкая хромота. Ещё я придумал себе лёгкое заикание, чтобы скрыть мой акцент и выиграть время на ответы. Теперь я — бывший охранник из богатого дома, получивший увечье и идущий к святым местам. Это, надеюсь, объяснит мои странности.
