Марина Канаева - Подарочек из прошлого
Устроившись на сиденье, я с внимательным интересом стала оглядываться по сторонам: новые способности усиливали проницательность, и стоило задержать взгляд на человеке, чтоб прочитать его, как книгу. Вот, например, миленькая такая домохазяечка. Чёлочка, как у пони, глазки томные, улыбочка дежурная. Первый взгляд — неплохо, но слегка фальшиво. А всмотришься чуть глубже — и сердце леденеет. И зависти сколько, и злобы, и лживости. И любви в сердце никакой нет, и не счастлива она вовсе, как другим показывает. Мужа своего за подлость и «девочек» просто ненавидит, а слова не скажет, только улыбается и дома сидит, ведь спутник-то богатый попался, не хочется кошелёк терять.
А вот сидит исключительно благостный на вид дяденька: всё прилизано, всё убрано, ничего личного. Такой себе милый скромный трудоголик. В мышиного цвета глазах вечный вопрос: «Чайку не желаете?». Но ручки-то в грязи! Какой-нибудь финансист или секретарь, наверное…
А напротив стоит и нежно смотрит на меня явно пожилая женщина, только уж очень ярко раскрашенная. Надо же — ногти розовые. Вся такая чопорная, вальяжная. Хотя за маской видно подлость и трусость. И несусветную злость на тех, чья весна ещё не позади. Женщина смотрела на меня, явно ожидая, что я ей уступлю место. Я только мягко улыбнулась и пожала плечами. Мгновение спустя я отвернулась от опешившей от моей наглости матроны.
А вот стоит действительно неплохой экземпляр. На первый взгляд — совершенно замороченный работой дяденька. Но всмотришься глубже — и видишь, что он едва ли не единственный в этом вагоне, кто думает о других, а не о себе любимом. Его мысли были дома, с теми, кто был ему дорог. На мой взгляд, он был не в меру педантичен, но никто не знает, что б я увидела, поглядев на себя. Жизнь — не магазин, и на нас не вешают ценники. И я не хотела бы знать, что увидят со стороны во мне другие.
Скрипучий инфантильный голос объявил о прибытии на нужную остановку. Я вышла.
* * *— Стой, красавица, погоди! Послушай меня!
Я удивлённо оглянулась. Нет, это издевательство. Сколько можно уже? Опять гадалка!?
А это, видимо, таки была гадалка. Кому ещё в здравом уме придет в голову нарядиться в цыганский костюм среди жаркого летнего дня? Бабка стояла и смотрела на меня с сочувствием.
— Проклятие на тебе, бриллиантовая! Позолоти ручку — сниму!
Особа тараторила ещё что-то, но я уже не слушала: смотрела только в глаза, и мне казалось, что они завораживают, постоянно меняют форму. Рука отчего-то потянулась к карману. Эта женщина мне показалась такой доброй. Отдам ей все деньги — и она снимет с меня ужасное проклятие…. В сознании вспыхнул яркий тревожный огонёк.
Я уставилась на цыганку. Наши взгляды скрестились.
«Иди прочь!»- крикнула я мысленно. Женщина отшатнулась, с недоверием и непониманием глядя на меня. Она попробовала ещё раз использовать на мне свой гипноз, но дороги в моё сознание ей больше не было.
— Банк закрыт, сейф увезли, — сказала я, и, развернувшись, пошла к входу в музей.
* * *Надо признать, он смотрелся очень неплохо. Экспозиция была интересная, в помещении было прохладно. Тут были представлены экспонаты из многих стран мира, веяло историей и тишиной могилы. К тому же, на горизонте не наблюдалось никого приблизительно моего возраста. Честно говоря, после недавних событий у меня возникла нездоровая аллергия на развлечения ровесников. Видимо, переобщалась. Из молодняка наблюдалась парочка маленьких оболтусов, которых мамы явно затащили сюда просвещаться. Видимо, женщины просто не нашли другого места для того, чтоб обсудить причёску соседки. Пока они по ходу дела обмусоливали данный вопрос, один из юных гениев попробовал отвинтить голову какой-то статуэтки, изображавшей не то корову, не то Богиню-Землю. Зазвенела сигнализация, прибежал сонный охранник с дубинкой, так что на некоторое время музей превратился в филиал московского цирка. Сполна насладившись зрелищем, я перешла в другой зал.
Внимательно осмотревшись, я слегка удивилась наличию четверых парней, повернувшихся ко мне тем местом, на котором нет пуговиц. Дело в том, что для людей моего и чуть старше возраста слово «музей» звучит очень немодно. А вечно издающая свой последний писк дама для многих моих друзей приравнивается к божеству. Потому вполне понятно, что мне стало интересно, и я постаралась как можно бесшумно подойти к этим зоологическим уникумам.
— Хорошо, что твой отец согласился проспонсировать выставку.
— Да, точно. О пропаже ничего не слышно?
— Нет, и домработницу так и не нашли.
Я замерла на месте соляной статуей. Фигура и голос одного из парней показались мне смутно знакомыми. Тем временем заговорил индивид в самой навороченной одежде, манерно растягивая слова.
— Я не понял, Димон, что мы вообще здесь делаем? Да и я не понимаю, что с нами делают эти двое.
— Это сугубо твои личные проблемы, — меланхолично бросил парень, голос которого мне показался знакомым, — Твой уровень интеллекта просто не позволяет тебе осознать всю глубину процесса, который простые смертные называют разговором.
Все сомнения пропали. Вот уж точно судьбоносная встреча! Он-то что здесь делает? Его что, на культуру потянуло?!
Видимо, моя челюсть слишком громко стукнула об пол, поскольку Марк стремительно повернулся и уставился на меня. Возникла немая сцена, достойная развязки любой комедии.
— А ТЫ ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ? — пришла нам обоим в голову одна и та же мысль, которую мы хором и озвучили. С гениальными выражениями на лицах мы принялись разглядывать друг друга. Марк приоткрыл рот, явно намереваясь что-то сказать, но непонятливый индивид нагло влез в разговор:
— Что, Марк, очередная поклонница? Толпами ходят и устанавливают видеокамеры в унитазе?
— А ты завидуешь?
Этот вполне резонный вопрос пришёл на ум троим участникам комедии: мне, Марку и симпатичному пареньку, в карих глазах которого, как мне показалось, плескалась какая-то давняя боль. Это было странное зрелище: молодое лицо, яркое и подвижное, но с него смотрят глаза старика. Я вздрогнула. Глаза парня потеплели, и выражение пропало. Тем временем очень габаритный пацанчик, до этого молчавший, глубокомысленно спросил:
— Марк, слушай, это случайно не та цыпочка, которой ты помог в том ночном клубе?
— По каким ночным клубам вы без меня шлялись? — невежливо влез в разговор индивид. Марк и его друг одарили его и габаритного пацанчика взглядами, от которых молоко скисает. Повисло неловкое молчание, и я пришла к выводу, что разговор не стоит продолжать.
— Ладно, ребята, я пошла.
