Барб Хенди - Об истине и зверях
Сегодня вечером Чейн был одет так же, исключая очки и маску. Единственным заметным отличием был старый меч, прилаженный к другому его бедру. Он упомянул, что относил его кузнецу, чтобы припаять сломанный конец к основанию, таким образом, его можно использовать снова. Конец старых ножен был урезан для обновлённого лезвия и неаккуратно ушит.
Винн задалась вопросом: зачем он вообще взял его с собой? Ведь меч, который он получил от Красной Руды, был намного лучше. Но она не стала спрашивать. У Чейна также были обе его сумки — или, вернее, его собственная и та, что досталась ему от Вельстила. Обе висели на его плече. Более чем когда-либо Винн не нравились приспособления этого коварного вампира, находящиеся во владении Чейна, за исключением разве что бронзового кольца.
Винн надела свою старую эльфийскую тунику и штаны под серую мантию странницы до колен и тяжелый зимний плащ. Она несла посох, его длинный кристалл был зачехлён, и собственную сумку, наполненную принадлежностями для работы. Она также подпоясалась старым боевым кинжалом Магьер. Последним из их багажа был сундук среднего размера, который стоял у ног Чейна, загруженный припасами, одеждой и записями Винн.
Они были настолько готовы, насколько только могли.
Чейн указал вдаль:
— На воду спустили ялик.
Но Винн оглянулась назад к береговой линии Колм-Ситта.
Она не видела и признака Красной Руды, хотя послала ему сообщение этим утром относительно времени и места их отъезда. Спустя некоторое время, она пересмотрела свои взгляды на это: если он был полон решимости следовать за ними, она мало что может сделать, чтобы остановить его. Однако, если Красная Руда сам пропустит посадку, то это будет не ее ошибка.
— Сколько кают нам выделили? — спросил Чейн.
Винн обрадовалась этому вопросу, поскольку тишина между ними становилась давящей. Что-то обыденное откладывало разговор о том, что произошло между ними.
— Две, — ответила она. — Я сказала Красной Руде готовиться самому.
Она и Тень нуждались в отдельной каюте. Чейн по очевидным причинам охранял свою личную жизнь. Красная Руда мог сам позаботиться о себе.
— Возможно, он передумал, — сказала она.
— Я так не думаю.
Чейн, скорее всего, был прав. Живущая отдельно сестра Красной Руды, бывшая отличным кузнецом, оказавшимся в затруднительном положении, сделала для Чейна новый меч. Винн не могла и предположить, чего эта поездка стоила Красной Руде в финансовом отношении, но она задалась вопросом, как он добыл меч, чтобы торговаться для включения в их группу.
Ялик почти достиг пристани. Винн даже могла разобрать щетину на подбородке матроса, стоящего на коленях на носу. Когда лодка приблизилась к лестнице пристани, худой человек поднялся, чтобы встретить их, и мельком взглянул на сундук.
— Есть что ещё? — спросил он.
— Только наши сумки, — ответила Винн. — Мы сами понесём их.
Она предпочла взять только один сундук, потому что ещё неизвестно, найдут ли они лошадей, уже не говоря о фургоне, когда сойдут на берег.
— Залезай, Тень, — сказала она, указывая на ялик.
Тень вертелась позади Винн, все еще наблюдая за стоящим рядом Чейном.
Винн очень сожалела, что даже не пыталась вчера вечером скрыть свои воспоминания от Тени, но она была слишком потрясена. Хотелось надеяться, что Тень придёт в себя и вспомнит, что Чейн всегда защищал Винн в прошлом. Они нуждались в нем в этом путешествии.
— Тень, иди, — сказала она.
Собака, рыча, развернулась и приблизилась к краю пристани. При этом один из матросов, сидящих на веслах, взглянул на неё. Его глаза расширились при виде крупного волка, и рука потянулась к ножу на поясе.
— Отставить! — скомандовал моряк со щетиной.
Хайтауэр, должно быть, предупредил о Тени, когда покупал им проезд.
Тень спрыгнула с края причала. Она приземлилась на дне ялика, и он резко закачался. Оба гребца схватились за канаты пирса, чтобы унять качку. Когда их вперёдсмотрящий поднял сундук, звук тяжелых шагов заставил доски завибрировать под ногами Винн.
Ей даже не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто это.
Красная Руда спустился в доки, остановившись в стороне от Винн, его длинные, красные волосы вспыхивали под фонарями. Перегруженный мешок висел на его широком плече. Он все еще был одет как ширвиш Отца Языка.
Винн прикусила губу, когда он протянул листок бумаги бородатому матросу.
Оказалось, он сам мог заплатить за проезд. То, как Ходящий-сквозь-Камень добыл деньги, оставалось загадкой, но у Винн теперь не было законного повода оставить его. Вдруг она почувствовала непрошеный мелкий проблеск злорадства.
Красная Руда смотрел вниз на ялик и хмурился. Большинству гномов сильно не понравилось бы морское путешествие. Не то, чтобы они не могли научиться плавать, просто это не имело значения — потому что они всё равно тонули.
Матрос, несущий сундук, следил за Красной Рудой с тревогой. Он поглядел на расписку, а потом на ялик. Вес одного только гнома мог заставить его очень низко просесть в воде.
Чейн проигнорировал их обоих и передал в ялик свои сумки, как и Винн, и ждал, пока она спустится. Как только она оказалась на борту ялика, он последовал за ней, но Красная Руда все еще стоял на месте.
— Ты идёшь? — спросила Винн, устраиваясь на корме рядом с Чейном.
Бородатый матрос нахмурился:
— Пожалуйста, господин, садитесь в центр около весел.
Лицо Красной Руды немного напряглось. Когда он начал спускаться, две ступеньки тихонько скрипнули. Он заколебался снова, прежде чем поставить одну ногу в тяжелой обуви в ялик.
— Осторожно, — предупредила Винн.
Он посмотрел на нее:
— Ты боишься утонуть?
— Боже мой, конечно нет, — ответила она. — Я умею плавать… по крайней мере, на плаву удержусь.
Красная Руда всем весом вступил в лодку.
Злорадство Винн тут же исчезло, поскольку ялик закачался так сильно, что ей пришлось схватиться за борт.
Красная Руда с удивительной скоростью присел в центре. Маленькое судно выровнялось, и бородатый матрос со вздохом облегчения поднялся на нос, использовав их сундук в качестве стула.
Винн наконец начала долгое путешествие, чтобы найти и добыть мощный инструмент Древнего Врага — и у нее было совсем немного навыков или оружия. Ее единственными товарищами были: тайный служитель гномского предателя, вампир, одержимый ею, и юная, нервная маджай-хи.
Матросы схватили свои весла и начали грести по направлению к фрегату, и Винн сидела, притихшая от минутной жалости к себе. Теперь она не могла повернуть назад.
![Барб Хенди - В тени и мраке [СИ] [любительский перевод]](/uploads/posts/books/85633/85633.jpg)
