Гревил Винн - Человек из Москвы
Обзор книги Гревил Винн - Человек из Москвы
Винн Гревил
Человек из Москвы
Гревил Винн
ЧЕЛОВЕК ИЗ
МОСКВЫ
(История Винна и Пеньковского)
Перевод с английского
Юрия Зыбцева
Предисловие автора
Думаю, только сейчас настало время издать книгу о моей работе с Пеньковским. До сих пор я молчал, поскольку хотел быть полностью уверенным в том, что моего друга Олега Пеньковского действительно нет в живых и что появление этой книги уже никак не сможет ему повредить. Он был приговорен к смертной казни, но приговор не был приведен в исполнение. Лишь два года спустя я узнал, что Пеньковский, которого продолжали держать в заключении в отдаленном месте для дальнейших допросов, покончил с собой.
Наверное, читатель вправе спросить: "А что дала вся эта операция?" Что касается меня, то я участвовал в ней не в качестве специалиста по экономическим, политическим или военным вопросам, моя миссия носила лишь посреднический характер. Однако в общих чертах, исходя из моего длительного общения с Пеньковским, из некоторых прошедших через мои руки материалов и ряда других наблюдений, я могу утверждать, что среди информации, переданной Пеньковским на Запад, было следующее:
1. Фамилии (в частности, Лонсдейла), а в ряде случаев и фотографии свыше трехсот советских агентов, действовавших на Западе, и нескольких сот агентов, проходивших подготовку в Советском Союзе, Чехословакии и других восточноевропейских странах, а также данные о западных гражданах, которые были на содержании у советских коммунистов или тайно сотрудничали с ними. Тем самым Пеньковский нанес сокрушительный удар по советской шпионской сети. После его ареста глава советской разведки Серов был смещен со своего поста.
2. Дислокация ракетных баз на всей территории Советского Союза, подробные статистические данные о личном составе и его подготовке, о производстве вооружения, резервах и складах; чертежи разрабатываемых систем вооружения. После ареста Пеньковского командующий ракетными войсками маршал Баренцев был уволен в отставку.
3. Информация о том, что вместе с ракетами Хрущев приказал отправить на Кубу важнейшие системы управления, которых в СССР не хватало. В результате этой авантюры Хрущева, которому хотелось устроить пропагандистскую показуху на Кубе, советская противовоздушная оборона была оголена.
4. Фотокопии документов, которые Хрущев представил Президиуму, выдав их за отчет о своих встречах с Кеннеди и итальянским министром иностранных дел. Когда фотокопии передали Кеннеди, он увидел, что отчеты Хрущева мало соответствуют тому, о чем действительно говорилось на этих встречах. Подлинные протоколы были посланы Президиуму. Через некоторое время после ареста Пеньковского Хрущев был снят со своего поста.
5. Статистика сельскохозяйственного производства на всей территории СССР, детально показывающая его неэффективность. С тех пор колхозная система была децентрализована, сельскохозяйственные предприятия несут ответственность за свою продукцию, а контроль Москвы стал не таким жестким.
6. Производственные показатели, размещение и планы заводов и сведения о технологических процессах всех основных отраслей советской промышленности, включая электронную, сталелитейную, авиационную и оборонную.
7. Подробная информация об отношениях Советского Союза с восточноевропейскими странами, фотокопии секретных соглашений между ними и сведения о том, какую политику советское руководство намерено проводить в этом регионе в будущем.
Вся эта информация усилила позицию стран Запада по отношению к коммунистической России. Пеньковский помешал Советскому Союзу продолжать свой блеф, в результате чего политический климат полностью изменился. СССР стал проводить более реалистичную и сбалансированную политику и последние год- Два проявляет подлинное стремление установить более дружественные отношения с Западом. Сегодня советская пропаганда меньше пугает Запад ракетами и делает большой упор на необходимости переговоров и экономического сотрудничества.
В заключение хочу выразить признательность всем моим друзьям и коллегам, которые своим участием и поддержкой способствовали появлению этой книги.
От души благодарю профессионального писателя Джона Гилберта за его ценные советы.
Грезил Винн
Арест
Итак, война окончена, и я возвращаюсь к гражданской жизни: начинаю торговать электротехническим оборудованием. Иногда я работаю на какую-нибудь фирму, иногда только на себя. Я основываю свое собственное дело, разъезжаю по Дальнему Востоку, Индии, но в особенности по Европе. Я женюсь на Шэйле. У нас рождается сын Эндрю. Мы поселяемся в Челси [фешенебельный район Лондона. (Здесь и далее - прим.пер.)]. Так проходит десять лет, война кажется чем-то очень далеким, и хотя я иногда вспоминаю о своих друзьях из разведки - которых знал только под вымышленными именами, - я не рассчитываю когда-нибудь снова их увидеть.
Но в одно прекрасное утро в конце лета 1955 года у меня дома раздается телефонный звонок. Я снимаю трубку и слышу: "Это Джеймс. Не забыли?" И он называет место, где я проходил подготовку, хотя в этом нет нужды - я помню его голос.
- Как здоровье? - спрашивает он.
- О, на здоровье не жалуюсь. - Но Джеймс, конечно же, это знает.
- Не хотите ли пообедать со мной сегодня?
- Хорошая мысль.
- Тогда у "Айви" в час дня!
Обед превосходен. Джеймс спрашивает, чем я занимался последние годы, хотя, думаю, ему это отлично известно, потому что, когда я рассказываю о своих поездках на Дальний Восток, он говорит: "Кажется, и в Индии вы тоже бывали?" Он дает мне закончить мой рассказ и, когда мы допиваем кофе, спрашивает:
- А нет ли у вас желания проложить новые маршруты?
- Какие именно?
- Ну, утверждают, например, что сейчас очень подходящее время для торговли с Восточной Европой... - говорит Джеймс, подзывая официанта.
Вот так все и началось. Никакого инструктажа не было.
Я знал, что получаю задание, но не имел ни малейшего представления ни о его характере, ни о времени и месте его осуществления. Если бы я захотел отказаться, достаточно было сказать, что Восточная Европа меня не интересует. Но я этого не сказал и тем самым дал согласие.
Когда придет время, мне все объяснят, а пока моя задача состояла в установлении законных торговых отношений со странами Восточной Европы. В зависимости от того, куда мне нужно было ехать, я сотрудничал с той фирмой, которая уже имела деловые связи с интересующими меня странами.
Я начал с Польши. Оформление таких поездок занимало много времени, поэтому я попал в Варшаву только в начале следующего года. На обратном пути наш самолет совершил вынужденную посадку в Праге. Я воспользовался этим, чтобы обратиться к чешским властям с просьбой выдать мне временную визу, и получил ее незамедлительно.
По возвращении в Лондон у меня состоялась новая встреча с Джеймсом. Он знал о пражском эпизоде и одобрил мое поведение: "Отлично, Гревил. Так и действуйте.
Не избегайте новых маршрутов". И вот я уже посещаю столицы балканских стран: Будапешт, Бухарест, Софию и Белград- сугубо по коммерческим делам. Я не знал, какую операцию разрабатывают в Лондоне, но твердо выполнял свою задачу: наладить легальные коммерческие связи с Востоком.
В 1957 году, во время проведения Британской промышленной ярмарки в Хельсинки, я обратился к советским властям с просьбой выдать мне визу на въезд в СССР. Получив ее без всяких затруднений, я отправился в Москву для выяснения перспектив взаимовыгодной торговли.
Я сразу же обнаружил, что по части ведения дел Советский Союз отстал от Запада на десятилетия, если не на столетия. Мой импровизированный план заключался в том, чтобы предложить Советскому Союзу ту продукцию британских фирм, в которой я хорошо разбирался: автоматические линии, оборудование для шахт, детали для компьютеров, двигатели для судов и автомобилей, оборудование для выделки кож, станки. Однако я никак не мог найти способ установить нормальные деловые отношения и вскоре убедился в том, что это просто невозможно сделать в непролазных дебрях многочисленных заместителей, референтов и мелких служащих - в основном женщин, - с которыми мне пришлось столкнуться. Я попробовал обратиться в вышестоящие инстанции - в частности, жаловаться в Министерство внешней торговли. Безрезультатно. Власти в СССР очень хотят получить западную технологию, но чрезвычайно подозрительно относятся к тем, кто ее предлагает, а их представления о том, что может привлечь западных бизнесменов, весьма нелепы.
Конец пятьдесят восьмого и весь пятьдесят девятый год я сновал между Москвой, столицами восточноевропейских стран и Лондоном, стараясь найти в СССР рынок для сбыта британских товаров. Большинство фирм, интересы которых я представлял, находились в Центральной и Северной Англии, и хотя их руководство умело вести дела лучше, чем русские, око было почти таким же подозрительным. Я заверял англичан в том, что установил прочные контакты с русскими, а русских - что англичане полны желания торговать. Я был уверен в осуществлении своих планов - и они осуществились, но только после двух лет переговоров, потребовавших от меня немало терпения.
