Надежда Первухина - Признак высшего ведьмовства
Дарья отправилась в свой рабочий кабинет — тот самый строгий, выдержанный и лишенный намека на легкомыслие. Десятью минутами позже в кабинет вошла и Хелия и обнаружила Дарью сидя-шей за рабочим столом и просматривающей текущие бумаги.
— Мистрис Гудвайф покинула Дворец Ремесла в крайне подавленном настроении, — не преминула сообщить Дарье Хелия.
— Не сомневаюсь, — ответила Дарья.
— Дарья, с вами все в порядке? — осторожно поинтересовалась Хелия, выдержав положенную паузу.
— А что такое? Я отреагировала на бредовые заявления этой дуры неподобающим образом?! — подняла бровь Дарья. — Надо было захлебываться от восторга, что кучка каких-то болванов хочет дать доброе имя старым убийцам и насильникам?!
— Нет конечно, — ответила секретарша. — Я также не преминула заявить мистрис Гудвайф, что идеи их движения слишком бесчеловечно звучат, если они взялись ворошить кости проклятых мертвецов. Сомнительно, что она поняла меня. Но зато теперь она является не только вашим, Дарья, но и моим личным врагом.
— Это что-то меняет? — усмехнулась Дарья.
— Да, если вам понадобится человек, готовый вместе с вами сражаться в любом бою.
— Я… Благодарю вас, Хелия.
— Не за что, Дарья. А по поводу моего вопроса, в порядке ли вы… Мне кажется, вы слишком взволнованны и неуравновешенны в последнее время. И выглядите усталой, особенно сегодня. Могу я знать причину этого?
Дарья вспомнила про список из дела «Наведенная смерть». Про то, как он исчез из ее компьютера и из базы Ложи Магистриан-магов.
— Нет, Хелия, — покачала она головой. Добавила, чтоб не обидеть секретаршу: — Это очень личное, правда.
— Кстати, о личном, — немедленно перевела стрелки разговора Хелия. — Не забывайте, сегодня вам предстоит ознакомиться с артефактами целых шести женихов.
— Приятная перспектива, — усмехнулась Дарья.
— Но до этого будут вудуистки.
— Не слишком приятная перспектива. Кстати, Хелия, — лицо Дарьи стало непроницаемым, — я давно хотела узнать…
— Да, Дарья?
— Существует ли вероятность проникновения в базу данных Дворца Ремесла?
Хелия проницательно посмотрела на Госпожу Ведьм и спросила:
— Когда вы обнаружили, что ваш компьютер взломан, Дарья?
Глава четвертая
SIC ITURAD ASTRA[4]
Вряд ли можно назвать человеческим жилищем дворец, где почти все стены были из обсидиана или нефрита. По каменным стенам струились символы и письмена, напоминая водоросли, колышущиеся на песчаном дне бурливого ручья. С высоких потолков, украшенных черно-белой мозаикой, свешивались люстры, больше похожие на застывшие слезы. Люстры состояли из сотен свечей, но их никто никогда не зажигал. Вообще этот дворец напоминал странный и немного страшный музей. Такой музей мог бы быть у Смерти, если бы люди додумались всерьез сделать Смерть экспонатом для выставки.
Но для женщины, чье лицо чаще всего напоминало ртутно-серебряную маску, а глаза полны были светом, напоминавшим свет раскаленных звезд, обсидиановый дворец был родным домом. Местом отдыха, раздумий, решений.
А теперь этот дворец принадлежал еще и им. Правда, пока они этого совершенно не осознавали, поскольку были младенцами — слишком задумчивыми, некрикливыми и спокойными.
Младенцев в обсидиановый дворец привезла ртут-нолицая женщина. В гостиной, где всегда царил полумрак и только пламя камина выглядело живым, ртут-нолицую женщину, державшую на руках младенцев, встретила другая женщина. Ее лицо было вполне человеческим, разве что не по-женски жесткая складка залегла у красивых губ да еще волосы серебрились ранней сединой.
— Вот я и привезла их, Лариса, — сказала ртутно-лицая женщина и аккуратно положила младенцев на мягкую низенькую софу. Седоволосая Лариса подошла и опустилась рядом с большим свертком на колени. Снизу вверх взглянула на ртутнолицую:
— Было трудно, Фрида?
— Относительно, — усмехнулась Фрида. — Нет, детей мне отдали даже без разговоров. Кому они нужны там. Сложнее было с их матерью. Она умерла.
— Разве она не была фламенгой?
— Не беспримесной. Но даже небеспримесная не могла бы умереть окончательно.
— Я знаю, — сказала седоволосая Лариса. — Признак фламенги — бессмертие.
— Неуничтожимость, — с улыбкой поправила Ларису Фрида. — Я попыталась воззвать к их матери, чтобы восстановить ее, но, похоже, она слишком глубоко распалась. К тому же ее тело сожгли, а смешение пламени фламенги с обычным пламенем всегда приводит к плохим последствиям. И у меня не было времени разбираться. С детьми на руках. Кстати, взгляни, Лариса! Ну разве малютки не прелесть!
Лариса аккуратно развернула сверток из нищенских больничных одеялец и пеленок. Распеленутые младенцы засучили ножками и недовольно пискнули. Лариса побледнела:
— Они… Сиамские близнецы! О господи!
— Тебя это пугает? Вызывает отвращение? — быстро спросила Фрида, глядя на седую женщину.
— Нет, — покачала головой Лариса, пристально рассматривая младенцев. — Мне жаль их. Они обречены на…
— На что, дорогая Лара? Ты смотришь на них и судишь о них с обычной позиции человека. А тебе пора бы забыть о том, что ты человек.
— Но они, — указала Лариса на детей. — Эти девочки — люди?
— Мне еще предстоит это узнать, — сказала Фрида. — Они родились от фламенги и человека. Чего в них будет больше… Это покажет время. А жалеть их не надо. Здесь они будут обеспечены всем. Будут расти, и любая их прихоть станет исполняться неукоснительно, как воля Всевышнего. Что же касается их так называемого уродства… Ты ведь, кажется, считаешь их уродцами? Отклонением от нормы? Молчи, я знаю, что считаешь. Но вот что я скажу, Лариса: что для обычного человеческого понятия — уродство, то для Истинного Сияния — символ великой силы. Эти девочки будут великими…
— Великими кем! — спросила Лариса.
— Кем — зависит от нас, моя дорогая подруга. А теперь скажи: разве не замечательно, что их двое и в то же время — одна? И ты, и я — мы так мечтали о дочерях, ..
— Ты мечтала о ребенке, Фрида?
— Допустим, мечтала. Иногда. Не перебивай. Мы с тобой очень разные, Лариса. Но в то же время — ты знаешь это — мы с тобой одно целое с тех пор, как я отыскала тебя в сумасшедшем доме и забрала к себе, сюда. Мы ведь тоже сиамские близнецы с тобой, Ларочка, меж нами такая крепкая связь…
— Разве, Фрида?
— А почему же я тогда тебя искала? Почему вытащила из лечебницы, где ты с твоей безумной писательницей медленно, но верно теряли человеческий облик и представляли, что совершили побег и заняты спасением морферов?
— Да, я была уверена, что вернулась в курортную зону «Дворянское гнездо», в руины. И там получила задание похитить Великие Камни у фламенг, чтобы восстановить Последовательность Видов.
