Дэвид Эддингс - Обитель чародеев
— Что с ним?
Полгара молчала. Одной рукой она нащупала пульс Белгарата, а другой приподняла веки и уставилась в пустые, невидящие глаза отца.
— Дерник! — резко позвала она. — Неси мой мешочек с травами. Быстро!
Кузнец стрелой вылетел за дверь.
Король Чо-Хэг, бледный как смерть, привстал на стуле.
— Он не…
— Нет, — сухо ответила она. — Он жив, но очень плох.
— На него что-то наслали? — Силк вскочил на ноги, дико вращая головой и хватаясь за кинжал.
— Нет. Ничего подобного.
Тетя Пол принялась растирать грудь отца.
— Во всем виновата я, — запричитала она. — Упрямый гордый дурак! Я должна была следить за ним.
— Пожалуйста, тетя Пол, — упавшим голосом спросил Гарион. — Что с ним?
— Сказалась борьба с Ктачиком. Она измотала его… потом эти камни в ущелье. Но разве его остановишь?.. Он не жалел ни воли, ни сил, так что еле дышит.
Гарион поднял голову дедушки и положил себе на колени.
— Помоги мне, Гарион!
Он инстинктивно понял, чего она хочет от него, сосредоточился и вытянул руку. Полгара крепко схватила её, и он почувствовал, как его жизненная сила передается ей.
С широко открытыми глазами дочь смотрела на неподвижное лицо отца.
— Еще! — потребовала она.
— Что мы делаем? — с испугом спросил Гарион.
— Пытаемся возместить то, что он потерял. Может быть… — Она бросила взгляд на дверь. — Быстрее, Дерник!
Запыхавшийся Дерник влетел с мешком в руках.
— Открывай, — приказала Полгара, — и дай вон ту черную банку… опечатанную свинцом… и железные щипцы.
— Открыть банку, госпожа Пол? — спросил кузнец.
— Нет. Только сломай печать… осторожно. Перчатку… кожаную, если есть под рукой.
Не говоря ни слова, Силк вытащил из-за пояса кожаную рукавицу и протянул Полгаре. Она надела её, открыла черную банку и опустила туда щипцы. С большой осторожностью был извлечен темно-зеленый маслянистый лист.
— Раскрой ему рот, Гарион.
Гарион сунул пальцы между стиснутыми зубами Белгарата и медленно разжал их. Тетя Пол отогнула нижнюю губу отца и положила в рот блестящий листок, протолкнув его щипцами в горло.
Белгарат встрепенулся, конвульсивно дернув ногой. Он глубоко вздохнул и начал размахивать руками.
— Держите его, — приказала Полгара, быстро вынимая листок из горла отца, в то время как Мендореллен с Бэйреком вскочили и принялись удерживать бьющееся тело Белгарата. — Чашку! — продолжала она. — Деревянную.
Дерник подал широкую чашку, в которую она положила лист со щипцами. Затем, соблюдая величайшую осторожность, сняла перчатку и положила на лист.
— Возьми это, — сказала она кузнецу, — и не смей прикасаться к перчатке.
— Что делать, госпожа Пол?
— Сожги… вместе с чашкой, и не дай бог кому-нибудь вдохнуть запах дыма.
— Он насколько опасен? — спросил Силк.
— Ты даже не представляешь, как он опасен, но других мер предосторожности у нас нет.
Дерник вздрогнул и вышел из повозки, неся в вытянутой руке чашку как живую змею.
Полгара взяла небольшую ступку с пестиком и принялась измельчать травы, вынутые из мешка, не сводя глаз с отца.
— Далеко ли до крепости, Чо-Хэг? — спросила она олгарского короля.
— На хорошей лошади можно добраться за полдня.
— А в повозке — в повозке, запряженной лошадьми, которая не будет трястись?
— Два дня.
Она нахмурилась, продолжая толочь в ступке травы.
— Ладно, ничего не поделаешь… Пожалуйста, пошлите Хеттара к королеве Сайлар. Пусть передаст ей, что мне потребуется теплая и хорошо освещенная, без сквозняков комната с широкой постелью. Дерник, ты будешь править повозкой. Избегай ухабов… лучше потеряем пару часов, Кузнец молча кивнул.
— Он поправится, да? — дрожащим голосом спросил Бэйрек, который никак не мог прийти в себя от припадка Белгарата.
— Об этом рано говорить, — ответила она. — Он ходил по краю пропасти последние дни, совершенно потерял голову. Но, я думаю, опасность миновала, хотя, вероятно, новых вспышек не избежать. — Она приложила руку к груди отца. — Положите его в кровать… только осторожно… и отгородите это место. Одеяла подойдут. Он должен лежать в абсолютном покое… и никаких сквозняков… тем более шума.
Все уставились на неё, осознав смысл слов мудрой Полгары.
— Не медлите, господа, — сказала она твердо. — Его жизнь в определенной степени зависит от вашей расторопности.
Глава 6
Повозка едва тащилась. Набежавшее облако вновь закрыло солнце, и холод, точно невесомый полог, опустился на однообразную равнину южной Олгарии. Гарион сидел, мало что соображая от усталости, и с беспокойством следил за тетей Пол, склонившейся над Белгаратом, который лежал без сознания. О сне не могло быть и речи. В любую минуту кризис мог повториться, и тогда ей немедленно потребовалась бы его помощь, чтобы она могла соединить его силу духа и власть амулета со своей. Миссия с серьезным видом тихо сидел на стуле, крепко держа мешочек, который для него смастерил Дерник. Мелодия Ока немного приглушенно продолжала звучать в ушах Гариона. Он почти свыкся с песнопением, звучавшим с тех пор, как они оставили Рэк Ктол; в моменты покоя или когда усталость давала о себе знать, Око всегда восстанавливало силы и успокаивало душу…
Тетя Пол склонилась над лежащим отцом.
— Ну как он? — тревожно прошептал Гарион.
— Ничего, Гарион, — ответила она спокойно. — Пожалуйста, перестань твердить одно и то же всякий раз, когда я прикасаюсь к нему. Если что-то будет не так, я скажу.
— Извини… мне тревожно.
Она повернулась и пристально посмотрела на него.
— Почему бы тебе не взять Миссию и не присоединиться к Силку с Дерником, сидящим впереди?
— А если я понадоблюсь?
— Я кликну тебя, дорогой.
— Я предпочел бы остаться, тетя Пол.
— А я бы предпочла, чтобы ты предпочел не торчать тут.
— Но…
— Ступай, Гарион.
Понимая, что спорить бесполезно, он подхватил Миссию и по ступенькам поднялся наверх.
— Ну что? — сразу спросил Силк.
— Почем я знаю? Она прогнала меня, — почти грубо ответил Гарион.
— А знаешь, это хороший признак.
— Может быть. — Гарион оглянулся. На востоке виднелась гряда низких холмов, за которой маячила гора;
— Стронгхолд, крепость олгаров, — указывая в ту сторону, сказал Дерник.
— Так близко?
— Ехать еще целый день.
— Она высокая? — спросил Гарион.
— Футов четыреста — пятьсот, не меньше, — прикинул на глаз Силк. — Олгары сооружали её тысячелетиями. Надо же им было чем-то заниматься после сезона отела.
