Сергей Шкенев - Джонни Оклахома, или Магия массового поражения
Дамы не отставали от кавалеров как в скорости питья, так и в количестве, разве что некоторые юные особы в силу субтильного телосложения физически не могли предаваться обжорству. А что вы хотите? Вассалы сэра Людвига тоже не самые богатые люди в королевстве, и потому пользуются всякой возможностью попировать за чужой счёт. Ничто человеческое им не чуждо.
Виконт был вынужден сбежать в героический поход как раз к вечеру четвёртого дня. Мог бы выдержать и больше, но после того, как сразу восемь почтенных леди поддались на провокации рыжей ведьмы и устроили стриптиз, Джонни сорвался в квест. Ирка, кстати, воспользовалась минутной слабостью жениха и тоже увязалась. Именно этот факт и беспокоил Ивана больше всего — уж не становится ли он подкаблучником ещё до свадьбы?
Зато качество питания в этом походе в лучшую сторону отличалось от сухомятки и подгоревшей каши, надоевшей во время путешествия от замка Ла Фергюс до Оклендхайма. Тогда даже не мечталось о горячей еде трижды в день, а сегодня к тому же обещан обед из трёх блюд с десертом. Именно обещан, так как пока Ирка приготовила лишь завтрак.
— Что, Ванечка, невкусно? — забеспокоилась рыжая, увидев, как Иван размазывает кулеш с салом по стенкам котелка.
— Вкусно, спасибо.
— Тогда почему не ешь?
— Не выспался.
Ответил честно. Так оно и было на самом деле — всю ночь преследовали видения, достойные самого святого Антония, воображение услужливо подсовывало соответствующие картинки, и… и проворочался без сна до рассвета, не решаясь втихаря пробраться к ведьме в палатку. Господи, если ты можешь услышать в другом мире, помоги грешнику!
Вова же отсутствием аппетита не страдал. Он моментально смолотил предложенную порцию, три раза попросил добавки, почти не пережёвывая проглотил копчёного тетерева из домашних запасов, и сейчас изучал карту королевства, лениво переругиваясь с риттером фон Тетюшем.
— Серёга, ты какого чёрта нас тогда кругалями водил?
Бывший участковый не менее лениво отмахнулся:
— Мы по дороге ехали.
— Вот! А можно было срезать километров двадцать.
— По старому тракту? Да там же гномьи банды расплодились.
— Настоящие разбойники? — ахнула Ирка. — Как у Шиллера?
Риттер плохо расслышал названную ведьмой немецкую фамилию, но кивнул:
— Ага, те ещё гестаповцы. Папаше Мюллеру сто очков вперёд дадут. Людоеды.
— В каком смысле?
— В самом прямом. В гномьи банды сбиваются те, кого выгнали из родов и кланов из‑за тупости и рукожопости. В наёмники по тем же причинам не берут, работать они не хотят, охотиться не умеют… А жрать каждый день нужно, вот и скатились до каннибализма.
— Ужас, — Ирка прикрыла кулачком широко раскрытый рот.
— Точно. Маркиз де Рамбуйе ублюдков не трогает, используя как дополнительную полосу безопасности.
— Мы пойдём по дороге!
Но тут уже упёрся Вован, которому страсть как не терпелось испытать полученные от демонической половины способности. Видимо проснулся в нём инстинкт учёного, готового сбросить «Кузькину мать» на Бродвей только лишь для утоления любопытства, или подтверждения теории о повышенной выживаемости популяции чёрных тараканов в условиях ядерной зимы. Прирождённый ботаник!
— Ирочка, тебе жалко гномов — людоедов?
— Мне жалко нас, а себя ещё жальче!
— Джонни, ну скажи ты ей!
А Иван ничего не говорил, он думал. Думал о том, что с одной стороны неплохо бы побыстрее обчистить кладовки замка Рамбуйе и тихонько смыться, а с другой… Нет, подвергать Ирку опасности не хочется с любой стороны.
И неожиданно для самого себя произнёс:
— Нормальные герои всегда идут в обход! Но мы же ненормальные, да? Прём напролом.
Ближе к обеду виконт Оклендхайм пожалел об опрометчивом решении, принятом под влиянием бушующего в организме гормонального шторма. Покрасоваться перед невестой захотелось, ага. Нестандартным мышлением! И забыл, что чаще всего такое встречается у идиотов в самом плохом смысле этого слова. Довыпендривался, короче говоря.
Полуденное солнце пробивалось сквозь кроны деревьев и освещало картинку, знакомую всем без исключения любителям приключенческих книжек — широкая поляна, многочисленные разбойники, заставшие героев врасплох, и непременный бандитский главарь с гнусной беззубой ухмылкой, держащий нож у горла прекрасной девы. Классика жанра и расплата за беспечность.
Ирку подловили в момент, когда она попросила остановиться и, соскочив с седла, отправилась на поиски редких растений для своего гербария. Ведь никто же не будет отрицать, что красивые девушки скрываются в кустиках исключительно с возвышенными, практически ботаническими целями?
— Бросайте мечи, благородные сволочи! — заорал беззубый гном, а потом, поглядев на хмурую рожу норвайского рикса, добавил. — Топоры тоже бросайте.
Демон шепнул Ивану:
— Тех, что справа, я сейчас сожгу, а вы с Серёгой рубите остальных. На счёт «три», договорились?
— А этот чмошник успеет Ирку зарезать.
— Может успеть, — согласился Вован. — Есть другие предложения?
— Давай заплатим выкуп.
— Они его вроде бы не требовали.
— А мы предложим.
Риттер фон Тетюш заметил:
— Переговоры с террористами до добра никогда не доводят.
— Наплевать, — ответил Иван и, дав коню шенкелей, выехал вперёд. — Будем доводить до зла.
— Стой на месте! — занервничал главарь.
— Стою, — виконт вынул из седельной сумки нечто, приятной округлостью радующее сердце настоящего разбойника. — Ты старший у этих низкосраких ублюдков?
— От высокосракого слышу! — обиделся гном. — Меч бросай на землю!
— Или кошелёк?
— Его мне отдай.
— Просто так?
— Могу снять с мёртвого тела.
Разбойники шутку главаря не оценили. Три всадника, среди которых настоящий варварский рикс, внушали уважение, да и лейтенанта королевской гвардии многие знали в лицо. Скольких ловцов удачи этот риттер порубил при арестах и облавах в лесах и столичных притонах? И не сосчитать.
Самый младший выглядит наименее опасным, но и в его глазах читается угроза. Если дело дойдёт до схватки, то…
— Отдай ему девку, Арчи, — посоветовал главарю старый одноглазый гном. — А деньги забери.
— Иди к нечистому, пенёк трухлявый!
— Хрюмли дело говорит, — поддержали старика остальные разбойники. — Посмотри на кошелёк, там не меньше четырёх марок!
Главарь сплюнул:
— А потом будут вопить, что Арчи Вилкинс испугался каких‑то там людишек? Этому не бывать! И не поместится туда четыре марки.
