Леонида Подвойская - Тьма
- Не надо «Ай». У вас всех представление о цыганах, как о подлецах неблагодарных. Но мы всегда с добром к тем, кто и к нам также.
- Все и всегда?
- А вы? Вы все и всегда?
- Ты первый начал. Да не надо мне от тебя ничего. Не могу даже и придумать. Моим проблемам… Хотя, слушай. Пока я буду с вашими пацанятами возиться, попробуй всё-таки узнать, откуда эта зараза.
- Ты так о нас волнуешься?
- Жаль, если вернётся. Получится - всё впустую.
- Ладно. Попытаюсь. А теперь - пока. Дела. Ну, я кое-кому покажу!
Исцелённый что-то закричал и в оранжерею вновь ворвалась та же компания. И ещё молодая цыганочка, улыбающаяся не только радостно, но ещё и виновато.
«Невеста. Которая уже на сторону поглядывать начала» - понял Максим. Ничего, многим нетерпеливым теперь достанется на орехи. Отмахнувшись от восторженных изъяснений благодарности, Максим побрёл в свой гостевой домик. Правда, пришлось ещё сфотографироваться. На паспорт. А посему - переодеться в принесенный пиджак и белую рубашку с галстуком. Взглянув на экран фотоаппарата, Макс досадливо поморщился - в таком прикиде он был ещё страшнее. Хотя, - пожал он плечами, какое мне дело? И кому вообще какое дело?
Вечером к нему пришёл сам барон.
- Моё слово твёрдое. Проси, что хочешь. Скажу даже - приказывай. Ты вернул мне счастье в этой жизни, - начал хозяин. А Макс уже решил, что попросить или покомандовать. Барон долго молчал, переваривая сказанное.
- Что я скажу?
- А перед кем вам оправдываться?
- И перед своими, и перед чужими… Но это мои проблемы, да?
- Договорились?
- По крайней мере, на то время, пока я барон.
- Спасибо.
- Это вам спасибо. Вообще-то, после того, что мне сказала????? я ожидал чего - то подобного.
- Скажите… а вот… с Ромой. Всё- таки племянник. И Аза - тоже. И вдруг - в тоннеле…
- У нас все должны добывать деньги. Все. Даже если такая беда. Даже если из моей семьи.
- А эти, которые тоже…
- Завтра их соберут вместе. А их матери… Они уже собрали, что могли, чтобы расплатиться.
- Но мне…
- Тогда можете повторить Ваше условие. И мне будет проще.
Вечером Макс вновь прошёл все оздоровительные процедуры - тело, хоть и чужое, просило отдыха. Вновь ужинал под песни того же трио. Только на гитаре не играл. И когда вместе сидели за столом, отводил взгляд от лучистых глаз Азы.
- «Артистка, ну артистка!» - злился он. Довольно рано он закончил трапезу и распрощавшись, поднялся к себе наверх. Влез и Интернет. О чём-то подумал, кинулся к входной двери и закрылся изнутри. Затем набрал Синичкины анкетные данные. Вошёл в её сайт и задумался. Набрал текст. Стёр. Надо набрать такие слова, чтобы сделала. Даже если не верит. Надумал.
«Ради Максима, передайте его отцу следующее. Жив. Влип в историю, но выберусь. Прости за опоздание в школу. Твой Макскартни». Так его называл отец, когда он пытался с классики перебираться на что-то «неаккордеонное». Называл только наедине и довольно давно (два года назад!). Так что должен, должен поверить отец, что послание от его Максима.
А затем кто -то попробовал открыть дверь и тихо постучал, когда это не удалось.
- Уходи, - тихо сказал Максим через дверь. По дыханию слышал - не ушла.
- Мне «благодарного» секса не надо. Уходи. Не мучь себя «за обчество». Это я только сдуру мог вообразить…
Он услышал лёгкие шаги и прекратил свою обличительную речь. Только информация о доставке его сообщения смогла немного успокоить бедного юношу.
Представив Синичку, озабоченно нахмурившись читающую сообщение, он улыбнулся, потом выключил комп и завалился спать. Завтра его опять ждал переполненный болевыми ощущениями день.
Оно так и случилось. Правда, в детях вся эта мерзость ещё не основательно закрепилась - двое даже не совсем ослепли. И Максим расправился с заразой за один день. Правда, и вымотали его эти бациллы порядочно. Но счастливые детские улыбки и радостные слёзы цыганок вознаграждали за перенесенную боль.
- Что мы для тебя можем сделать? Ну? Не молчи! - наседали на него счастливые матери. На его ответ также озадаченно, как и барон, замолчали, пожимая плечами.
- Да что же тут такого? - начал срываться измученный болью Максим. - Я вылечил ваших детей. А вы перестаньте травить наших! Разве это что-то неисполнимое?
- Ты не обижайся. Мы разве отказываемся? Но «мы» травим? А вы друг друга не травите? Не будем мы - будут другие. Только платить будут не нам - вот и всё.
- Я не хотел делить на «вы» и «мы». Но без нас давно поделили. А «другие»… Ай, - махнул Максим рукой, и пошёл в свой домик, где завалился на койку.
А ведь врут. Врут, врут, врут! Не завяжут они с наркотой. Максим сел на кровати, задумался. Где то здесь всё складируется. Здесь. Главная схованка - здесь. Никто к барону не полезет. Надо попробовать. Но как? Типа зондажа, этого… эхолота? А как это зелье должно отзываться? Юноша вскочил и заходил по комнате, прикидывая свои возможности. Тайники в стенах он же видит! Значит, прогуляться и…
В дверь постучали.
- Уходи! - отреагировал в полудрёме Максим.
- Ещё чего! - возмутился за дверью «наследный принц». - Я не в гости!
Извиняясь, Максим рванулся к дверям.
- Кого это ты таким тоном прогоняешь? - поинтересовался цыган, входя в комнату.
- Так. Приснилось.
- Понял. А то я подумал, что уже кого из наших. Смотри, наши девушки гордые - и зарезать может за такое отношение.
- Никаких отношений. Кроме деловых.
- Ну и хорошо, - уселся в кресле принц. - Вот паспорт - барон передал. И я узнал. Спросил твоих пациентов, где это каждый из них лазил. Вспомнил, где я бывал. Где Роза… В общем, километрах в десяти отсюда…
- И эта пацанва… так далеко…, - удивился Максим, рассматривая паспорт со своей фотографией.
- Мы летом в городе не сидим.
- Значит это…
- Завтра отвезу, посмотришь. Ну, я пошёл. Приятных снов.
- Подожди! - вдруг осенило Максима. Зачем такие сложности с этим зондажом? Он заглянул глубоко в глаза принцу и приказал отвести к главному тайнику с наркотиками. И цыган повиновался. Они спустились на первый этаж гостевого домика, прошли пустой и тёмный сейчас банкетный зал, оказались на кухне. У здоровенной плиты принц немного повозился, чем-то щёлкнул, затем, как понял Макс, отключил сигнализацию, и отодвинул блин нагревательного элемента. Там оказался узенький лаз. Протиснувшись через него сквозь плиту, они оказались в довольно просторном подвале. Да-а-а. На сколько же здесь отравы? И они ещё нищенствуют? Да не откажется барон от такого куша! Ладно. Не откажется - пусть пеняет на себя. Приказав баронову преемнику замереть, Максим тронул своим полем один из пакетов. Тот засветился в ответ злобным оранжевым светом. Хорошо же! Макс не задумывался, что и как делает, просто своим полем уничтожал зло, находившееся в тысячах аккуратно разложенных пакетиков. Пока оно не сдалось и вещество не начало светиться под его лучами нейтральным бледно - голубым свечением. Теперь эта дрянь была безвредной. Ухмыльнувшись своей пакости, Максим вернулся с принцем в свою комнату и убедил того, что они никуда не уходили.
