Юлия Игнатова - Хранитель
Лаер ссадил мертвое тело с лезвия пинком в плечо, случайно заметив тусклый блеск золота под отогнутым меховым воротником. И нагнувшись сорвал странный прямоугольный медальон на длинной цепочке. Сунул в карман, и повернулся к оставшимся, поразившись количеству противников Ирте увеличившихся в двое. Об этом Хранитель судил по семи трупам, и еще двоим пока живым, но обреченным, с которыми забавлялся Ирте, неведомо когда, успев обзавестись еще и двуручным мечом.
Двое противников Рийского, окончательно запутавшись во множестве хитроумно выправленных сплетающих и рознящих ударов, каждый раз глубоко царапающих незащищенные части тела, выронили клинки, в страхе глядя на Ирте, за весь поединок так и почти не сдвинувшеюся с места.
Тому, что стоял справа от Рийского, искренне верившему, что безоружных не убивают, Ирте загнал лезвие ятагана в живот, под правое подреберье, в печень. Левому, все же не такому наивному удалось сделать два скачка в бок, прежде чем Ирте засадил ему в бок острие его же меча, до открытого перелома лучевой кости вывернув руку.
Ирте часто дыша, попытался утереть кровь с лица рукавом плаща, но только сильнее ее размазал.
Хранитель склонился над бандитом с ятаганом Ирте. Его зрачки невероятно расширенные от боли были устремлены в светающее небо, синие губы что-то неслышно шептали. Лаер смог лишь прочитать: "…простив прегрешения мои…".
— Кто нанял тебя? — грубо рванул его за грязные патлы Лаер.
Отрезвляющая боль отразилась багровой пеной на беспрестанно шевелящихся губах.
— Кто?! — зло прорычал ему в лицо Хранитель.
— Все, Лаер. Он тебе ничего не скажет. Пойдем, осталось недалеко, уже светает. — Просительно коснулся плеча Хранителя Ирте. Лаер презрительно сплюнул умирающему бандиту в лицо швырнув его на землю, обтер о дорогой кожух кровавые клинки и медленно пошел вслед за Ирте, уже сворачивающего на другую улицу. Кровавые ручейки покрыли каменную кладку ровно на девять шагов. Девять шагов по дороге омытой кровью. Лаер поскользнулся и едва не рухнул.
— Знакомая дрянь? — нагнав Ирте зло сунул ему медальон Лаер.
Рийский изумленно посмотрел на хитросплетения трех видов вязей заклятий, образующих единую, неизвестную Лаеру.
— Что за?.. — Хранитель впервые видел Рийского настолько потерянным. — Где ты взял эту штуку?
— Она рассеивает любую магию, направленную против обладателя, — Лаер, прежде чем Ирте успел понять, напел запрещенную формулу, третий раз в жизни выплеснув своей истинной магии в силу заклятия, направив ее против Ирте.
Сила такого заклятия с использованием своеобразной родовой магии самого Хранителя, способна была испепелить на месте больше двадцати человек. Ирте даже копотью не покрылся.
— Ты что, сдурел?! — взвился Ирте, почему-то хватающийся за самое пострадавшее за сегодня место и непонимающий каким чудом избежал гибели.
— Что я говорил? — торжествующе посмотрел на него Хранитель. — Эта хрень рассеивает любую магию. Хотя и прямого зрительного контакта со мной не выдержала.
— Еще один такой фокус и одна твоя "хрень" не выдержит прямого контакта с моей ногой!
Лаер пораженный догадкой спешно пошел обратно.
— Ну куда ты опять? — удержал его за локоть Ирте.
— У них у всех есть эти Фесовы медальоны!
— И что? Что это изменит? Мы уже пришли, — кивнул в сторону вывески "Кабаньей головы" произнес Ирте.
Лаер устало оглянулся. Да, это то самое здание из его видения. Где-то там, на задворках, в отстроенном гостевом доме мирно дремлет Талант. Его Талант, который он на всю ночь оставил одну.
За ним самим послали головорезов. Которые знали, что Лаер обладает магической силой, и были хорошо охраняемы от магических воздействий. Кто-то очень хорошо понимал с кем имеет дело, и соответствующе готовился. Вполне вероятно, что прошелся по всем фронтам. Лаер едва ли не бегом ринулся к трактиру, обогнул дом, и заметил на деревянном крыльце гостевого дома, прикорнувшего Смотрителя.
Ирте тронул за плечо Лаера вынуждая Хранителя сбавить шаг и спокойнее пересечь отделенный конюшней и коровником пятачок размытой дождем тропинки до брусчатого трехэтажного дома.
— Где она? — от ледяного голоса Лаера Смотритель вздрогнул и мгновенно проснулся.
Осмотрел окровавленного с ног до головы Хранителя, с оголенными мечами и перевел взгляд на человека позади его плеча. Мгновенно узнал его. И окончательно растерявшись посмотрел на Хранителя.
— Где? — с нажимом повторил Лаер.
— Спит, — отведя глаза, негромко ответил Смотритель, — я проверил ее минуту назад, все спокойно, разве что печать нужно подновить. Господин, при входе в город вы разгневались, и третья Дортенская вязь по руне Истока несколько ослабла…
Они не нашли ее. Лаер с удивлением понял какое облегчение принесло осознание того что Талант в безопасности.
Лаер бросил на колени Смотрителя медальон.
— Разберись с ним. Найди мне бадью, воду можешь холодную. Комнаты какие?
— Второй этаж, четвертая, пятая и шестая комнаты справа. Девушка в пятой.
— Хорошо. Для Ирте найдешь бадью и поставишь в своей комнате. Меня не будить пока сам не встану, ясно?
Смотритель кивнул и ушел к трактиру, вероятно выпрашивать у спящего хозяина бадьи.
Ирте пошел в отхожее место а Хранитель неслышно поднимался по лестнице, когда нос к носу столкнулся с заспанной Уной.
— Простите пожалуйста! — пискнула девушка, кутаясь в просторную рубашку и поддерживая другой рукой сползающие штаны.
— О, милосердый Алдор! — ее глаза испуганно расширились, узнав Лаера, — ты… ты ранен?!
— Нет, — устало ответил Лаер, уже быстро и незаметно убедившийся, что с ней абсолютно все в порядке, пытаясь обогнуть Уну, видя лишь дверь с заветной цифрой четыре.
— Но кровь… — девушка протянула руку, не смея коснутся забрызганной куртки и рубашки.
— Не моя.
— Какая милая семейная сцена! — умилился бархатный голос Ирте.
Лаер оглянулся и выжидательно приподнял бровь. Ирте уже успел где-то умыться, собрать иссиня — черные волосы в аккуратный хвост, запахнуть темный плащ, скрывавший кровяные пятна на одежде. И выглядел теперь вполне представительно.
— Ах, простите госпожа, мой друг так несносно не вежлив, что мне остается представится самому, — Ирте прямо-таки плыл к завороженной Уне, ловко подхватил ее ладошку и едва ощутимо скользнул губами по тыльной стороне кисти, — Нуар.
Ну конечно, Лаер саркастично улыбнулся. Кто ж с такой поганой репутацией будет называться настоящим именем? Лучше избрать второе, давно всеми позабытое. Тем более такое мягкое, прямо — таки тающее слово на языке. Как жаль, что Уна не знает перевода, точно отображающего всю суть Ирте. Лаер оперся плечом о косяк. Сейчас будет этот коронный взгляд из-под ресниц и улыбка уголками губ.
