Ник Перумов - Адамант Хенны
— Ты что, собрался в гости к этой братии? — удивился Малыш, когда Фолко решительно направился к лагерю эльдрингских наймитов.
— Хочу взглянуть, что у них там делается, — отозвался Фолко. — Строри, ты что, боишься?
— Не подначивай, — вздохнул Маленький Гном. — Ничего я не боюсь. Просто не люблю, когда так смотрят, словно зарезать мечтают…
— Именно об этом они и мечтают, — усмехнулся Торин. — Думаешь, имя мастера Строри, командира панцирного полка в войске короля Эодрейда, не известно никому в этих степях? Или ты забыл, как месяц назад крошил тех же дунландцев под Тарбадом?
Строри промолчал.
В лагере трех друзей и впрямь с самых первых шагов обдало презрительным, холодным молчанием. Все ломали перед ними шапки и кланялись, но вслед сквозь сжатые зубы летели проклятия. Ни Фолко, ни гномы ничем не показывали того, что слышат.
Лагерь оказался самым обычным скопищем на скорую руку возведенных землянок, полуземлянок, легких балаганов, палаток и шалашей. Фолко только дивился, как здешние обитатели переживают зимы — хоть и юг, хоть и возле моря, а холод все равно холод.
В отдалении возле костра сидела на корточках группа хазгов — человек десять, с саблями, но без своих страшных луков. Один из сидевших внезапно бросил в костер щепотку какого-то порошка, отчего пламя тотчас же стало синим. Бросивший медленно выпрямился, заведя протяжную песню на своем языке; слова в ней были сплошь древние, непонятные, и Фолко, неплохо зная обиходную речь хазгов, ничего не мог понять в этом песнопении.
Продолжая петь, хазг выбрался на открытое место. Кривоногий, седой, старый, весь в сабельных шрамах… Лицо его показалось хоббиту знакомым — уж не в отряде Отона ли вместе ходили? Хазг закружился, широко раскинув руки и запрокинув голову.
Фолко внезапно замер, прислушиваясь.
— Ты чего? — удивился Малыш.
— Тихо! — бросил хоббит.
«Свет, свет, свет! Льется, льется, льется! Встает враг, встает, встает!
Надо вам тоже вставать, братья! Мы встанем! Встанем! Встанем! — разобрал хоббит. — Огонь! Огонь! Огонь! По старой земле, да по нашей земле! Прежде чем разольется свет — сами навстречу пойдем! Пойдем за светом, за светом пойдем! Земля — наша! Наша! Наша! С огнем и за нею!»
Кружившийся быстро терял связность речи, приводя себя в какое-то странное исступление. Остальные хазги тоже вскочили на ноги, начиная один за другим кружиться столь же неистово. Кое-кто выхватил сабли.
— Эй, Фолко, идем отсюда! — нахмурился Малыш. — Они, по-моему, тут все белены объелись.
Старый хазг внезапно дернулся, словно от удара, услыхав имя хоббита.
Сабля в тот же миг оказалась у него в руках.
— Предатель! — услышал Фолко низкий яростный рык. Глаза хазга полнило безумие; широко размахнувшись, он бросился на хоббита.
— Ты что?! — выкрикнул по-хазгски Фолко, уклоняясь от удара, и в тот же миг узнал нападавшего.
Как он мог забыть? Тот самый старый предводитель хазгов из отряда Отона!
— Остановись! — Меч хоббита проскрежетал о саблю хазга.
— Когда твоя голова пойдет на корм свиньям! — последовал ответ.
С двух сторон на помощь хоббиту ринулись гномы. Остальные хазги, ни о чем не спрашивая, тоже схватились за оружие. Словно из-под земли появились страшные луки. Прогудела отпущенная тетива; по прилобью предусмотрительно надетого хоббитом шлема скользнула стрела. Фолко пошатнулся, и старый хазг мгновенно атаковал. Лезвие полоснуло по наплечнику хоббита — и бессильно отскочило от мифриловой пластины.
— Тебе со мной не справиться! — Хоббит отбил в сторону саблю, поднявшуюся было для нового удара.
Хазг не ответил. Фолко крутнул меч над головой, открываясь, и, поймав противника на замахе, четко направил острие клинка в правое плечо старого воина. На хазге не было доспехов; хоббит хотел обезоружить противника, однако того словно бы подхватила какая-то злая сила: хазг внезапно споткнулся, неловко качнулся вперед, разворачиваясь, и меч Фолко насквозь пробил ему сердце.
Гномы отбросили нападавших; однако вид мертвого тела, похоже, лишь еще больше взъярил степняков.
— Да остановитесь же, болваны! — заорал Малыш, но хазги, похоже, не понимали Всеобщего Языка.
— Мы ж вас всех перебьем! — с присущей ему скромностью продолжал Маленький Гном. Меч и дага его так и сверкали. Правда, пока он больше развлекался. Невелика честь справиться с бездоспешными, когда на тебе мифриловый бахтерец.
— А потом наши — ваших! — неожиданно проревел еще один хазг, выныривая из-за спин атакующих. Меч Малыша соскользнул по подставленной сабле, и хазг ловкой подсечкой сбил гнома на землю. Четверо хазгов тотчас же навалились сверху.
Дело принимало серьезный оборот.
— Хватит церемониться! — рявкнул Торин, и его топор тотчас же нанес смертельный удар.
Фолко молча и не теряя времени проткнул насквозь еще одного степного воина. Тяжелые стрелы били его в грудь и живот, пара лязгнула по забралу.
Если бы не мифрил, Фолко давно уже был бы мертв.
Торин дважды взмахнул топором, помогая Маленькому Гному. Тот стряхнул с себя оставшихся в живых и уже начал было подниматься; однако, помогая другу, гном на миг упустил из виду того самого хазга, что так удачно опрокинул Строри на землю. Могучий, широкоплечий, он едва ли уступал силой сыну Дарта. Эфес сабли ударил в забрало Торина. И тут — то ли гном по небрежности плохо затянул крепеж, то ли порвался ремешок — шлем слетел с головы гнома. В тот же миг сверкающая сталь рассекла лицо. Малыш с диким воплем вскочил на ноги, размахнулся, но хазг ловко отскочил в сторону и поднял руку, останавливая своих.
— Хватит! Я хочу, чтобы вы ушли. А этому, — он презрительно кивнул на Торина, упавшего на вытоптанную траву, — я оставил свою метку. Второй раз ему не уйти. Забирайте его и проваливайте, только сперва бросьте оружие!
— Это еще почему?! — зарычал Малыш.
— Потому что без своего знаменитого шлема он будет мертв через секунду.
— Вожак хазгов кивнул на лучников, что уже целились в незащищенную голову гнома. — Если вам дорога его жизнь, делайте, что я говорю!
— Мы снимем доспех, а ты всадишь нам по стреле в спину?! — Малыш хрипел от ярости.
— В отличие от вас мы не нарушаем слова, — презрительно бросил степняк.
— Погоди, Малыш. — Фолко говорил и двигался нарочито замедленно, словно боясь, что его резкое движение заставит кого-то из стрелков отпустить натянутую тетиву. — Погоди. Наши доблестные противники забыли об одной очень важной вещи… Очень, очень важной вещи…
Говоря так, хоббит повернулся боком к обступившим их воинам.
