Временные трудности 2 (СИ) - Томилко Максим

— Ну, а у тебя, соколик, возражений вообще не должно быть. Априори. Всем бы такие легенды, — рассмеялась Юля и лихо опрокинула в себя рюмку не закусывая.

— Зачем это всё? — спросил Егор, — Какая цель спектакля?

— Суть нашего задания такова: захватить немецкого офицера и потребовать за него выкуп.

— Выкуп? — удивился Егор, — Думаешь заплатят? Что-то я о подобном не слыхал…

— Это несущественно. Но думаю, что заплатят. Их должна заинтересовать возможность завербовать нас. Даже не нас, а того, кто нами руководит. Вы ведь обязательно проговоритесь о наличии высокопоставленного прикрытия. Дом, где будет содержаться пленный или пленные, уже подготовлен. Слышимость там хорошая.

— Понятно теперь, зачем тебе урки понадобились. Ох уж мне эти шпионские игры… Где же мы этого офицера искать будем?

— С этим проблема. Диверсантов к нам каждый день забрасывают, но настоящих кадровых разведчиков среди них очень мало. Обычные предатели или идейные придурки с недавно присоединённых территорий. Из бывших тоже попадаются. Но есть у меня одна идейка…

— Твои идеи обычно работают, — похвалил Егор, — Хвастайся, что придумала?

— Тут недалеко есть Пироговская плотина. Она сдерживает огромные массы воды из целой сети водохранилищ. Если её разрушить, то есть вероятность затопления Москвы. Думаю, немцы постараются не упустить такую возможность. Ребята из 2-го полка ОМСБОН, которые её охраняют, конечно же предупреждены. Ну, а мы в окрестностях покараулим — разведку-то они должны будут выслать. Будем готовы выдвинуться по сигналу, если где-то в том районе наблюдатели их десант засекут.

— Так это сколько ждать придётся? И где именно тоже непонятно. Ты уверена, что они вообще попытаются?

— Конечно уверена. Мне Адольф на днях звонил, спрашивал — готовы ли мы к отражению атаки или им ещё повременить…

— Остроумно, прям сил нет смеяться, — вздохнул Егор.

— Согласна, так себе шутка, — огорчилась Юля, — Есть другие предложения?

— Не знаю, — честно сказал Егор, — Не думал ещё. Но если так навскидку, то почему бы не предложить подобное тем, кто уже в плену. Типа побег устроить как-то. Наверняка ведь найдётся кто-нибудь из богатеньких буратино.

— Подозрительно будет. А так мы ловим группу. Узнаем, есть ли нужный пассажир. Пакуем его и на хазу, а остальных типа в расход. Это придаст ему сговорчивости.

— Может не надо в расход? — подала голос Лена, — Они ведь тоже могут что-то знать, а как с офицером сложится: ещё неизвестно.

— Лен, ну я же сказала «типа в расход». Резинкой шмальнем разок — никто ничего не поймёт в темноте, да на адреналине. Порепетировать, конечно, нужно будет. Да и сам захват отработать. Ну это завтра побегаем, попрыгаем, притрёмся друг к другу. Это я в смысле боевого слаживания группы, — уточнила Юля в ответ на недоуменный взгляд Лены и, не удержавшись, добавила, — Но любая инициатива приветствуется.

— Хватит девочку в краску вгонять, — заступился Егор, — Я так понял, это твои вольные вариации на тему операции «Монастырь»?

— О, да ты читал не только Солженицина! — восхитилась Юля.

— Да его, я как раз и не удосужился прочесть.

— Это правильно. Нечего разным мусором мозги засорять. Неплохой каламбур выходит, — лукаво рассмеялась Юля,

— Только зачем это всё? — спросил Егор — У наших же и так всё неплохо получилось. А эта тема может испортить и так удачную операцию.

— Если так думать, то лучше вообще ничего не делать. Мою идею одобрили, так что работаем. Если вопросов по существу нет, то предлагаю ещё по рюмочке и баиньки.

— Кто такие Бонни и Клайд? — спросила Лена.

— Американские грабители известные, — ответил Егор.

— А Карлеоне? — не унималась она.

— Тоже преступник. Из Италии.

— А адреналин?

— Вещество такое в организме. Выделяется, когда страшно или волнуешься.

— А Солженицын это кто? Писатель?

Егор уже открыл рот, что б ответить, но Юля его опередила.

— Значит так, товарищ сержант госбезопасности, мы, наверное, не учли твой опыт следователя и поэтому вели себя несколько непринуждённо. Давай договоримся на будущее: то, что ты от нас услышишь, ты тут же забываешь. Это для твоего же блага. Я не пытаюсь тебя сейчас напугать, а просто предупреждаю по-дружески. Ладно, ребятки. Спать пора. Соседняя комната свободна. Там поговорите, если заняться больше нечем. Давайте допьём жалкие остатки, — предложила Юля.

— Вы нас что вместе поселили? — спросила Лена и взглянула на вторую кровать в комнате Юли.

— Привыкайте друг к другу. Я одна сплю. Иначе не засну, — отрезала Юля.

— Пойдём, Лена. Это бесполезно. Обещаю, что не стану покушаться на твою честь, — сказал Егор, направляясь к выходу. Лена двинулась следом.

— Ну и дурак, — сказала ему вслед Юля, — Зря зарекаешься. Жизнь вообще скоротечна, а на войне и подавно.

Егор хотел было обернуться и ответить что-то язвительное, но потом передумал и молча вышел из комнаты.

В коридоре перед их дверью Егор остановился и сказал:

— Заходи, располагайся, я подожду.

Лена взглянула на него с каким-то немым укором, и не говоря ни слова вошла. Быстро разделась, и выключив свет, скользнула под одеяло. Практически сразу дверь распахнулась и вошел Егор. Громко протопал сапогами к своей кровати, зашуршал одеждой и заскрипел пружинным матрасом.

Лена несколько секунд помедлила, набираясь решимости, а потом тихо прошептала:

— Егор, иди ко мне.

Глава 6

Мытищи.

Егор, буквально в первый же день тренировок, заподозрил Юлю в садизме, так как охарактеризовать её методы каким-нибудь другим словом, было решительно невозможно. И это он, сдавший в свое время экзамен на краповый берет и считавший себя, в общем-то, неплохо подготовленным солдатом. О том, что творилось в головах остальных, можно было только гадать.

Незавидной участи смогла избежать, пожалуй, только одна Лена, но и она расстреливала каждый день такое количество дефицитных боеприпасов, что немолодой мужик, выдававший ей патроны, вскоре потерял способность выражать свои мысли литературным языком, и начал изъясняться исключительно непечатно. Дошло до того, что Егору пришлось отвести его в сторонку и провести разъяснительную беседу, после которой мужик притих, замкнулся в себе, и с тех пор стал хранить гордое молчание.

Но результат был. И для такого сжатого срока обучения неплохой, надо признать. Конечно, в придуманные Юлей фантастические нормативы они не укладывались, но действовали уже не в пример более слаженно и эффективно.

С тремя уголовниками Батыром, Мотылём и Пикой Егор понемногу нашёл общий язык, так как общими у них были не только приём пищи прямо на полигоне, но и все тяготы и лишения теперь приходилось преодолевать тоже вместе. Четвертый уголовник неудачно свалился вниз во время прохождения полосы препятствий и сломал себе ногу. Подвывающего от боли парня сразу же куда-то унесли, и больше его никто не видел.

Егор нисколько не удивился, когда понял, что никаких поблажек ему тут не светит. Да и орала Юля на него почаще, чем на остальных. Причем, как казалось Егору, самые язвительные насмешки и обидные эпитеты доставались именно ему. Он даже не пытался апеллировать к её совести, понимая всю бессмысленность этой затеи.

Наконец, пришел тот долгожданный день, когда Юля собрала их всех в своей комнате, где был накрыт неплохой, конечно же по местным меркам, стол. Вторая кровать куда-то исчезла и места теперь хватало на всех.

— У меня для вас приятное известие. Тренировки ваши закончены, потому как мне стало понятно, что ничего путного из вас всё равно не получится, — с горечью сказала Юля, — Так что, можете расслабиться сегодня. А завтра начинается работа.

Уголовники, в первые дни прям поедавшие девушек глазами, теперь были замордованы Юлей до такого состояния, что старались на неё лишний раз даже не смотреть. Они сидели молча, безучастно глядя на еду, и слова Юли вызвали у всех лишь слабые вымученные улыбки.