Лякмунт - Основание
Глава I
Траутману снятся кошмары. В купе подселяют девушку Оксану. Совместный ужин с пивом. Рассказы очаровывают девушку, и она позволяет себя соблазнить. Траутман собой недоволен, хвалит себя, но неубедительно и вспоминает свою работу в журнале для успешных женщин.
Меня сильно тряхнуло, и раздался визгливый скрежет металла, трущегося о металл. Оказалось, что я заснул, и снилась какая-то гадость. Из-за этого, открыв глаза, я не сразу сообразил, что происходит. Пришлось сосредоточиться, а затем негромко произнести: «Я – Андрей Траутман. Я еду на поезде в Москву. Меня там ждут» – и всё встало на свои места.
Поезд, похоже, собрался остановиться. Я бросил взгляд в окно – там уже совсем стемнело. Мимо, замедляясь, проплывал пустой перрон, освещенный белым светом фонарей. Вагон напоследок дернулся еще раз и остановился. Вскоре в коридоре раздались шаги и в дверь купе деликатно постучали. Я привстал и потянул влево дверную ручку, потом дернул посильней и дверь наполовину открылась. За дверью стояла проводница – толстая, веселая тётка в форменной куртке. Мы с ней немного поболтали еще в Праге, когда я просил её пристроить в холодильник свои скоропортящиеся продукты и пиво. Проводница обещала по возможности никого ко мне в купе не подселять, но, похоже, не сложилось – у нее за спиной виднелась фигура пассажира.
– Вот, соседку к вам привела, встречайте, – жизнерадостно произнесла проводница. – Проходите, пожалуйста, – это уже относилось к девушке с небольшим чемоданчиком в руках.
– Девушка – это не самый худший вариант, – рассудил я. – Девушки, они, как правило, не храпят и от них хорошо пахнет.
– Ну, устраивайтесь тут, – гостеприимно сказала проводница. – Если захотите, есть чай горячий.
Я сел поближе к окну, чтоб не путаться под ногами у новой соседки, и максимально приветливо предложил помочь поставить чемодан на багажную полку.
Девушка, повернувшись ко мне спиной, прикрыла дверь, сняла куртку и пристроила ее на вешалке.
– Там свет можно включить, – любезным тоном сказал я, указывая на выключатель, будто она могла увидеть мой жест. Девушка защелкала выключателями, не угадав с первого раза, какой их них отвечает за верхний свет. Наконец свет зажегся, и соседка повернулась ко мне лицом. Я увидел, что она очень красива. Не милая или симпатичная, а просто невероятная красавица. Длинные светлые волосы, темные брови, огромные голубые глаза. У меня прямо дыхание перехватило, и я неприлично уставился на ее лицо. Наверное, у меня приоткрылся рот. Я смотрел на ее губы и думал, что они, наверное, очень мягкие. Мне очень захотелось прикоснуться к ним своими губами. Потом я перевел взгляд на ее глаза и увидел, что девушка внимательно смотрит на меня. Мне показалось, что она уловила мои мысли. Кажется, я покраснел. Смутившись, я опустил взгляд и, невольно, стал смотреть на ее большую грудь, обтянутую голубой пушистой кофточкой. Сообразил, что она видит, куда я смотрю, и смутился еще больше. Снова поднял глаза на губы и обнаружил, что они шевелятся – девушка что-то говорила, обращаясь ко мне. Не сразу я понял, что она просит разрешения переодеться.
– Да, конечно, – пробормотал я, пытаясь перевести свой взгляд куда-нибудь туда, куда смотреть было бы прилично. Начал смотреть на ее руку, маленькую очень белую кисть с длинными пальцами и светло-розовыми ногтями. Еще через секунду понял, что ее большой палец руки цепляется за передний карман джинсов и туда, куда я смотрю, порядочный джентльмен смотреть не должен. Только после этого я сообразил, что мне следует покинуть купе, чтоб дать даме возможность привести себя в порядок. Я быстро вскочил, больно ударился коленом о столик и ринулся к выходу, задев по дороге ногой чемоданчик новой соседки. Добравшись до двери, я начал дергать ручку. Проклятая дверь открылась только с третьего раза, при этом купе содрогнулось от моего мощного рывка. Воистину, сила есть – ума не надо. Я выкатился в коридор и захлопнул за собой дверь – снова сильно и очень громко. В коридоре я обнаружил, что стою на ковре босиком, но возвращаться не стал. Кажется, я и без того произвел сильное впечатление. Ругая себя последними словами, я уставился в окно. Поезд уже отошел от станции, вагон болтало, за окном было абсолютно темно, и в стекле отражалась моя обескураженная и злая физиономия. Ступая на цыпочках, чтоб окончательно не испачкать носки, я добрался до купе проводника. Там мне было выдано моё пиво и пакет с всякими вкусностями, которые я оставлял на хранение. Вернувшись к своему купе, я обнаружил, что дверь уже приоткрыта. Верхний свет был погашен, горели только ночнички в изголовьях. Соседка успела переодеться в легкий голубой халатик и сидела на кровати, уютно подобрав под себя ноги. Дверь на сей раз мне удалось закрыть без грохота.
Девушку звали Оксана. Студентка, учится в Москве, ездила навестить родителей. К моей радости, Оксана с удовольствием согласилась разделить со мной поздний ужин из чешских вкусностей и попить пива. Мне нравятся девушки, которые любят пиво. Кстати, по моим наблюдениям, отношение дамы к пиву никак не коррелирует с объемом ее талии. Этот мой вывод в очередной раз блестяще подтвердился. Оксана, обладательница отличной фигуры, пиво пила с удовольствием и большими глотками – именно так, как его и положено пить. Сначала мы немного поговорили про пенный напиток, который в тот момент с удовольствием поглощали. Я рассказал всё, что знал про каждый из сортов, что мы дегустировали. Часть знаний этих были довольно свежими, приобретенными во время посещения Чехии. Разумеется, я их расцветил подробностями, которые бы сильно удивили чешских пивных экспертов. Не упустил я возможности рассказать о том, как мой немецкий коллега поинтересовался у меня, зачем старые женщины в Москве у метро продают сухую рыбу. Когда я объяснил зачем, он страшно удивился: «Пиво? С рыбой?!» – дикие люди эти немцы, и в правильной пивной закуске ничего не понимают! Интонация вопроса про рыбу напомнила мне анекдот про «гусэй». Разумеется, я его тут же рассказал девушке.[1]
Мне очень понравилось, как Оксана смеется. Я считаю, что по манере смеяться можно многое сказать о человеке. Хотя, по ночному времени и в купе, лучше бы это было делать потише. Изложив всё, что знаю про пиво, я сменил тему и перешел к повествованию о своем путешествии. Здесь мне удалось показать себя остроумным рассказчиком, склонным к самоиронии. Последнее, как мне казалось, должно было помочь понять, что я являюсь обладателем невероятного количества полезных дарований и талантов, но отношусь к этому вполне легкомысленно, как и положено истинно одаренному человеку. Чтобы девушке было интереснее, к своим приключениям я добавил несколько историй, услышанных от разных знакомых и произошедших, якобы, со мной. Несколько раз Оксана, не сдержавшись, снова начинала громко смеяться. Потом испуганно прикрывала рот ладошкой, боясь разбудить соседей.
