Андрей Мартьянов - Видение былого
Семь лет я безвылазно обитаю в Новом замке, занимаясь приведением в порядок обширного архива и сочинением мемуаров. Моя дражайшая супруга скончалась четыре года тому, оставив мне дочь и сына. Меллис, старшая, недавно вышла замуж за отпрыска пуантенской герцогской фамилии, племянника небезызвестного Просперо, доныне занимающего высочайшее положение при дворе Конана. Сыну Ротану вскоре исполнится семнадцать, его привлекает военная служба, и Конан в редких письмах, приходящих из столицы в Юсдаль, напоминает, что моего сорванца ждет не дождется место в гвардии Черных Драконов. Будущим летом отправлю Ротана в столицу с надеждой, что он однажды прославит родовое имя баронов Юсдалей на полях сражений. К несчастью, талантов к овладению учеными дисциплинами у Ротана не обнаружилось,- он более похож на деда — воинственного барона Зенса — чем на меня. Но в конце концов, не каждому же становиться чернильной крысой, наподобие вашего покорнейшего слуги?
Сейчас я не желал строить никаких планов на будущее. Пятьдесят два года не столь уж солидный возраст, иные и в семьдесят скачут, будто шестнадцатилетние. Не хотелось лишь одного — тихого старческого угасания в отдаленном поместье. Пока Ротан остается дома, я могу надеяться на нескучную жизнь (маловозрастный негодяй никому не даст заскучать — от его проделок стонет вся округа!), но что потом? Остаться в одиночестве, заниматься хозяйством, разбирать жалобы кметов друг на Друга, сочинять новые книги, а однажды тихо умереть в любимом кресле? Увольте...
Видимо, придется оставить замок на попечение управляющего и отправиться путешествовать. Можно будет навестить друзей в Немедии и Пограничье, заглянуть в Туран — всегда мечтал там побывать! Хватит, отдохнул. Перед смертью стоит набраться впечатлений, чтобы было что рассказать на Серых Равнинах. А вернувшись, я обнаружу повзрослевшего и остепенившегося Ротана, выводок внуков и внучатых племянников — у моего старшего брата уже родилось одиннадцать детей, а его молодая супруга сейчас ждет двенадцатого. Эргин и в шестьдесят остается большим любителем прекрасного пола. Странно, отчего я начал столь часто задумываться о смерти? Все мои предки были долгожителями, папенька скончался в девяносто восемь лет, дед протянул до ста четырех и умер на охоте — сломал хребет, свалившись с лошади... Может быть, предчувствие? Я ощущаю себя абсолютно здоровым человеком, никогда даже не простужаюсь, войны нынче не предвидится, так как варвар расправился со всеми мало-мальски серьезными противниками Аквилонии. Да и на войну меня теперь никакими посулами не заманишь — хватит, навоевался:
Тотлант однажды объяснял мне, что изредка смерть другого человека чувствуешь, будто собственную. Особенно, если этот человек был тебе очень близок. Может быть, кому-то из друзей грозит беда, или — упаси Митра! — что-то может случиться с Ротаном?
«Хватит! — сказал я самому себе.— Откуда такие нелепые мысли? Ты образованный, много повидавший человек, которому не следует предаваться унынию. Скорее всего, ты, Хальк, просто заплыл жиром от бездеятельности. Надо отвлечься, съездить в столицу, например. Тарантия, наверняка, сильно изменилась за прошедшие годы... Решено, отправлюсь в гости к королю!».
Решено, так решено. Я начал было собираться, сказал конюшему, чтобы ездовые лошади были наготове через два дня, а потом... Потом просто забыл о своем желании посетить Тарантию. Отвлекли мелкие повседневные заботы.
* * *
...Утром я первым делом начал разбираться с крайне запущенными податными делами — каждый дворянин обязан платить налоги в казну, а я как-то не догадался попросить у Конана освобождение от ленных податей. Окопавшись в кабинете, я завалил стол горой пергаментов и попробовал высчитать, сколько же задолжал Новый замок родимому королевству. Получилась умопомрачительная сумма в четыре тысячи золотых — разорение! Вот что значит два года не платить налоги и, не глядя, отправлять в камин вежливые депеши из Танасула, где находилась податная управа. Довольно долго меня, как фаворита короля (пусть и отставного), не беспокоили, но терпение у мытарей наконец истощилось, и в Юсдаль пришло грозное предупреждение: не заплатите, отберем часть земель в качестве возмещения!
В замке тихо — Ротан с рассветом отправился к соседям, в баронство Линген, надо полагать, заниматься соблазнением юной дочери месьора Антилия, племянника того самого Омсы Кабана, первым сообщившего королю о появлении Зеленого пламени двадцать семь лет назад. Старик Омса давно покинул бренный мир, не оставив сыновей, а потому Линген перешел во владение Антилия, с которым я поддерживаю наилучшие отношения. Остается надеяться, что Ротан не перейдет известные границы приличий по отношению к милашке Эльге, за которой он приударяет уже полтора года. Иначе придется жениться, хочешь или нет...
Я с отвращением составил извинительное письмо в танасульскую управу, запечатал и, отправив пергаменты в шкаф, хотел было идти в подвал замка, где хранились деньги. Конечно, отправить четыре тысячи золотом в город можно было бы поручить и управителю, но я предпочитаю все делать самостоятельно.
— Папа? — Дверь открыли пинком. Я обернулся, узрев в темном проеме стройную фигуру возлюбленного отпрыска — Ротан превзошел меня ростом уже на два пальца, а с возрастом вырастет еще больше.— Пап, тут такое!..
— Выйди, постучись, и когда я разрешу — войди.— С ним приходится быть строгим. Никаких манер! Если Ротан будет так же вести себя во дворце короля, его выставят из гвардии с позором.— Я что сказал?
— Папа, не время для церемоний! Ты с ума сойдешь от подобного сюрприза!
Я внезапно заметил, что Ротан излишне возбужден — светлые волосы, которые он обычно стягивает в хвост на затылке, растрепались, серые глаза разгорелись азартным пламенем, а узкий рот готов растянуться в улыбке. Что такого могло произойти?
— Рассказывай,— вздохнул я.— Коза в хлеву опоросилась? А может, ты наконец решил жениться на Эльге из Лингена?
— Хуже! Точнее, гораздо лучше! У нас гости! По дороге встретил!
Мое воображение тотчас нарисовало образ угрюмого сборщика податей в окружении десятка королевской стражи. Хальк, барон Юсдаль, вы арестованы. Проследуйте в долговую тюрьму. Замок подлежит проскрипции. Внесите кандалы!
— Из Танасула гости? — безнадежно спросил я. Почему-то никак не могу избыть страх перед разного рода чиновниками.
— Из Тарантии!
Ого, это уже лучше. Наверное, кто-нибудь из прежних друзей заехал проведать.
Пока я спускался по лестнице во двор, Ротан хранил таинственное молчание, не желая называть имена визитеров. Сказал лишь, что их двое. Но, судя по тому, как Ротана распирало от восторга, я понял — гости в Новом замке необычные.
