Марина Добрынина - Невольник
А сейчас я, пожалуй, дам понять королю, насколько меня "радует" сложившаяся ситуация.
— Хорошо Вам, Вальдор, Вы вправе не смотреть на печать. А она передо мной постоянно. Вы можете себе представить, что вынуждены и днем и ночью носить на себе табличку со словами "раб" или "вещь"? Вам не хотелось бы ее снять? Неважно, как меня называют, важно, чем я себя чувствую. А я сам уже начинаю считать себя чьей-то собственностью.
— А я буду чувствовать себя последней сволочью, если тебя отпущу!
О, он будет чувствовать себя сволочью! А сейчас — нет? Сейчас не чувствует?!
— Я могу Вас каким-нибудь образом убедить отпустить меня?
— Нет. Не сейчас. Не знаю. Я постараюсь что-нибудь придумать. Да, ты можешь идти. И спасибо тебе за Иоханну.
— Пожалуйста.
Направляюсь к выходу, но по пути решаю, что неплохо бы задать еще один вопрос. Понимаю, что ответ может меня не обрадовать, но в любом случае, по крайней мере, станет окончательно ясно, чем я кажусь своему владельцу.
— Скажите, Вы тоже считаете, будто я защищал Иоханну только лишь потому, что Вы мне это велели? Что иначе я спокойно отошел бы в сторону?
— Нет, конечно! — кажется, искренне возмущается король, — я и не мог о тебе такое подумать!
Не даю удовлетворенной усмешке появиться на лице, хотя она туда так и просится, протягиваю Вальдору руку. Пожмет, нет? Должен пожать после таких-то слов. Может быть, еще и растрогается. И, правда, умилился. С видимым удовольствием пожимает мою ладонь. Изображаю на лице грустную улыбку, впрочем, и изображать особо не надо, сама появилась, благодарю и удаляюсь с гордо поднятой головой.
Пусть Вальдору будет стыдно. И неловко. Пусть переживает. Хоть какая-то компенсация за все. Особенно за то, что он вмешался и все испортил. Ну кто просил его отменять казнь?! Кто? Не сделай он этого, все было бы гораздо проще. Аргвар бы не дал этому произойти. Я ему слишком нужен. Кроме меня, у него никого нет. Он сам мне это говорил.
Шагая по коридору в поисках Иоханны, позволяю, наконец, себе усмехнуться. Любопытно, каким образом Аргвар уговорил бы того же Лина Эрраде на подобную авантюру? Да княжич, скорее всего, даже не дослушав, ударил бы по нему атакующим. Едва ли это могло хорошо закончиться. Для Лина. А вот Кардагол бы поторговался. И в итоге Аргвар не получил бы ничего, а артефакт достался бы Кардаголу. Хотя, кто знает…
Интересно, а сам я согласился бы, если бы рос в семье отца, а не матери? Что было бы, если бы старший брат Терина — Ларрен Эрраде Кайвус, мой отец, признал своего отпрыска? Вероятно, сейчас я был бы мертв, как и отец, уж слишком сильно Терину хотелось стать князем Эрраде. Да, как поворачивается судьба. Если бы да кабы… Не жизнь, а сплошное сослагательное.
Впрочем, не случилось и ладно. А Терин мне не нужен. Не хочет он иметь со мной что-либо общее, да это и к лучшему. Колоритная, надо сказать, у него семейка, но мне в ней нет места. Даже, несмотря на то, что жена Терина как-то нелепо, неуклюже, но пытается меня опекать. А теперь еще и с их сыном отношения наладились. Как все просто. Надо было только лишь настучать ему по физиономии, пару раз позволить ударить себя, и вот мы уже почти друзья. Смешно.
— Мрряу.
По ноге взбирается и усаживается мне на плечо черный котенок по имени Кот. Нежданное приобретение. Магическое животное. От такого подарка судьбы невозможно отказаться, даже если захочешь. Да и не хочется. Хоть кого-то здесь интересую именно я.
"Гуляешь?" — раздается в голове мурлыкающая мысль Кота.
— Иоханну ищу.
"Она в своем кабинете"
— Спасибо. Я так и подозревал.
Чешу Кота за ушком и ускоряю шаг. Другого задания Вальдор мне так и не дал, следовательно, я все еще тень… то есть охрана его дочери.
Который день идут празднования по случаю победы над эльфами. Понимаю чувства празднующих, но не просите разделять их. В конце концов, я-то, можно сказать, воевал на другой стороне и, хотя и не питаю к ушастым нежных чувств, сходить с ума от радости, видя их унижение, не собираюсь. Мне их даже жаль. Я наслышан о своем дальнем (к счастью) родственнике Кардаголе Шактигуле Кайвусе и могу лишь посочувствовать жителям Альпердолиона, которым достался такой своеобразный правитель.
Продолжаю таскаться хвостом за Иоханной, не понимая, зачем это делаю, вернее, почему Вальдор не придумал мне иное занятие. Угроз по отношению к королеве так и не поступало. А даже если бы они и были, дворец полон боевых магов. Да и Кир, насколько можно об этом судить, вполне способен защитить будущую супругу.
И, тем не менее, я — все еще тень королевы.
В данный момент, к примеру, стою у запертой двери, ведущей в малый обеденный зал, где сейчас проходит то ли пьянка, то ли совещание. Я давно уже перестал их различать. Благо одно постоянно перетекает в другое.
Меня не пригласили, что, впрочем, понятно. Негоже слугам восседать за одним столом с господами. Впрочем, не исключаю, что Ханна просто обо мне забыла, и вот теперь я вынужден изображать из себя вешалку у двери или картину, или еще какую никому не нужную ерунду.
Сначала слышу шаги, напрягаюсь. Эту тяжелую поступь вряд ли с чем спутаешь. Наслушался, когда казни ждал.
Лишь потом вижу Горнорыла. Гном идет, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Такой важный и нелепый в своем покрытом украшениями одеянии. За ним, пародийно переваливаясь, следуют два похожих на него, очень похожих субъекта — таких же коренастых, с заросшими бородами красными мордами. Возможно, они чуть моложе и только-то.
Понимаю — сейчас что-то будет, и едва ли мне это понравится. Нет, я и сам бы не против встретиться с гномами где-нибудь на темной улочке, прошлое вспомнить, но не при исполнении служебных обязанностей.
При виде меня физиономия Горнорыла расплывается в улыбке, надпись "ну все, парень, ты дождался" так и светится на его мерзкой роже.
— Наместничек! — радостно проговаривает бородатый карлик, — что, ждешь меня?
Сжимаю зубы. Приветствовать гостей в мои обязанности не входит.
— Что морду-то кривишь? — интересуется Горнорыл, — у меня, милок, память долгая. Я ж дождусь, когда Вальдору с тобой играться надоест. Я ж тебе все припомню.
Молчу, старательно загоняя свое раздражение глубоко-глубоко.
По коридору пробегает слуга с очередным кувшином вина. Сторонюсь, пропуская его. Дверь ненадолго открывается, оттуда слышится радостный гомон. Значит, все-таки, пьянка.
— Я с тобой разговариваю! — возмущенно выкрикивает Горнорыл и делает попытку толкнуть меня рукою в живот.
Отстраняюсь, вздыхаю, делаю шаг назад, упираюсь спиной в стену. Вежливо (надеюсь, зубы не скрипят) проговариваю:
