Чёрная сиротка (СИ) - Дель Рия

Он выдерживает короткую паузу, выжидая моей реакции.

— Кто ты? — сдержанно произношу я, сжимая ткань алебастровой ночной сорочки, доходившей до щиколоток.

— Важно, кто ты такая.

— Парень, у тебя явно проблемы. Если ты не собираешься меня убивать самым жестоким методом, объяснись, какого чёрта я здесь нахожусь и каким уродским именем тебя нарекли.

— Боги милосердные, я в вас не верю, но что-то мне подсказывает, что вы приложили к этому свою святую руку. Милдред её точная копия! — громко объявляет похититель, смотря наверх.

Так и не услышав ни слова, я проскакиваю между ним и высоким шкафом, чтобы выбежать наружу, однако мужчина хватает меня за локоть и толкает на кровать. Он не двигается с места, только его безупречные волосы, отдающие холодом, колышутся на макушке подобно песку.

— Кто ты?! — раздирающим криком спрашиваю я. — Почему делаешь это со мной?

Он широко улыбается, а потом начинает заливаться смехом.

— Знаю. Я понимаю твой гнев, Милдред. Но ты должна меня слушаться. Ты не у себя дома на Земле: тут другие правила. Твоё поведение навлечёт на тебя огромную беду. Предупреждаю — будь осторожна, — последнее предложение звучит не как беспокойство, а как настоящая угроза. Я не намерена сдаваться сумасшедшему убийце. Раз мне суждено погибнуть, то перед убийством я хотя бы буду бороться.

— Я выберусь из этой лачуги любым способом. Даже если придётся убить тебя, — мой голос неестественно дрожит от злости. У себя в мыслях я позорно похохотала.

— Коленки трусятся, деточка, — хмыкает он, и пальцами указывает на свои ноги. — О-о-о, я не просто человек, Хейз. Моих сил во сто крат больше, чем у жалкого человека. Не помнишь того олуха в серебряном костюмчике? Ты можешь случайно врезаться в него и крякнуться от сотрясения.

— Ты… болен, — я отрицательно качаю головой, поднимаюсь с кровати и пячусь от мужчины. — Какие ещё силы? Какая Земля?

— Я стараюсь постепенно посвящать тебя в азы!

Тонны сарказма, но ни капли вразумительного.

— Так ты не хочешь моей смерти? — иронично задаю вопрос я, всматриваясь в насыщенный огонь свечи.

— Ха! Ежедневно представляю, как отсеку твою головку и брошу чайкам на съедение. Но, увы, мне не позволено.

— Я ненавижу тебя, — сквозь зубы выдавливаю я.

— Как думаешь, за то, что я отрежу тебе язык, меня накажут? М-м… Навру всем, что немая прибыла. Забавно выйдет.

Он подходит к одному из настенных подсвечников, таких же ветхих как лампада. Мужчина указательным пальцем водит вокруг пламени, а затем сдавливает в руке воск. Из-под его ладони поднимается тонкий дымок.

— Пока рано высовываться. Нам нужно поболтать, — не всерьёз лепечет он, препятствуя моим новоиспечённым планам — бежать.

— Выпусти. Меня.

— Ты потеряешься в замке.

— Опять за своё? — отчаянно фыркаю я.

«Держи себя в руках», — мелькают мысли.

— Он огромен. Его площадь не измеряется — растёт изо дня в день. Я — сокрушающий покровитель, принадлежу сфере Голубой Бирюзы. Ты училась на геолога, вероятно, сразу узнала, из чего сделаны стены.

— Зачем ты говоришь мне это?

— Ты хотела объяснений. Я тебе их предоставил.

Теперь я отказываюсь верить, что он здоров.

— Впереди тебя ждут Испытания, — продолжает тот. — Если ты их провалишь — останешься внизу, — он указывает пальцем в пол и хмурит брови. Взгляд его каменный. Он серьёзен. Ни намёка на иронию.

— Что ещё значит внизу? На Земле?! — выплёвываю я. Я не верю в то, что говорю это.

— Это значит, что тобой будут помыкать. На Землю тебе никогда не вернуться, — делает вывод мужчина. — А знаешь, ты бы вжилась в роль посыльного покровителя — бегала бы, придерживая подол платья или плаща для всеми уважаемой власти.

Я оглядываюсь, осматриваю предметы — чем можно ненадолго обезвредить похитителя. Что если это на самом деле невозможно? Его сила — крепкий щит, о который моя плоть разлетится вдрызг.

— Я не верю ни единому твоему слову, — безнадёжно говорю я. Окончательная точка моей злости. Я, наконец, успокаиваюсь, потому что сил не осталось. Некто, зовущий себя сокрушающим покровителем, выжал из меня последние соки напускным безразличием. — Мне не нужна никакая информация и тем более испытания.

— Почему именно мне выпало с тобой возиться? — возмущается мужчина.

— О, ну раз ты так силён, покажи, — я не придаю словам никакого значения. Он лишь отмахнётся от меня.

— Меня ждёт работа и ты здесь не одна новенькая. — Как и ожидалось. — Помимо тебя у меня ещё десяток учеников. Каждому я рассказываю одно и то же.

— Качество уступает количеству. Подождут, — всё с таким же нежеланием говорю я. Мужчина сопит носом. Он берёт своё лицо в пригоршни, задирает ими непослушные волосы.

— Посвящу в азы. Здесь твой настоящий дом, — он медлит. На мгновение мне кажется, что он боится напугать меня новой информацией. Разве не было с самого начала ясно, что обойдётся без инсульта? Мужчина просто устал от меня. — Ты не человек, в тебе таятся такие же силы, как у меня и у посыльного в доспехах. Существует занимательная история мира сфер. Посетишь библиотеку, изучишь историю. Если вкратце объяснить нашу работу… Есть чудовища, они пожирают все природные явления, нарушают равновесие, потому существуем мы — чтобы предотвращать трагедии.

— Как увлекательно. Долго придумывал?

Всё, что сказал незнакомец — несуразица. Я не верю словам, а действиям — и то покажется мухлежом.

Мужчина нервно сопит носом, тянет улыбку. Достаёт из-за пазухи меч и лёгким движением разрезает старую кровать. Сечение аккуратное и ровное. Перед глазами плывёт, пелена быстро исчезает. Но не мой ужас. Я прохожу вдоль кровати, трогаю ржавые пружины, внимательно осматриваю, не была ли она треснута до этого. Я спала на ней, мужчина с нечеловеческой силой толкнул меня на еле держащуюся лежанку и она не разломилась. Что он такое?

— Я могу оставить тебя здесь поразмыслить или направлю в сферу Чёрного Оникса.

— Нет, — я отрицательно качаю головой, проигнорировав его предложение. — Допустим, я поверила твоим сверхспособностям, но ты не имел права отрывать меня от дома, от лучшего друга! — я тыкаю в него пальцем. — Верни меня домой. Это мой выбор. Не говори, что здесь, — я осматриваю комнату и усмехаюсь, — мой дом. Что я такая же нездоровая, как ты. Покровители? Это так печально. И жалко! Я не останусь здесь. Нигде, кроме моего дома. Ни-где.

— Здесь у тебя нет права выбора, — задорно проговаривает покровитель. — Забудь о своём прошлом. То была жизнь смертной, щупленькой Милдред Хейз. Пора бы собраться и стать той, кем должна, какой тебя зачали твои глупенькие и ничего не смыслящие родители.

— Тебе ли не знать о моих родителях и какими «глупыми» они были, — вступаюсь я.

— Лучше бы не знал, — бубнит мужчина.

— Ты… знал их? — даже в такой клоунской ситуации надежда умирает последней. А вдруг? Скажи мне об этом инопланетянин, я бы и ему доверилась. Узнать о родителях, что они ели перед тем, как погибнуть, с кем общались, как учились — дало бы мне знание, что они существовали.

— Как бы страшно это ни звучало, твоя мать жива-здорова, — говорит он. — И я чертовски её ненавижу.

— Да ну? Серьёзно? — я заражаюсь смехом.

— Я посмотрю, как ты будешь обхохатываться, когда познакомишься с ней.

Если я поверю похитителю — предам себя. Но что-то внутри меня щёлкает, вынуждает услышать мужчину. Я представляю красивую женщину, с шёлковыми прядями, тёмно-жёлтыми глазами… «Не обнадёживай себя. Не обманывайся».

— Ладно, — максимально равнодушно говорю я. — Ты уже понял, что я не верю словам. Покажи.

Мужчина гасит ещё одну свечу. Он обходит меня, пинает обломки дерева. Я терпеливо жду, не отвлекаясь на его метания.

— Закроем эту тему, — говорит он.

— Нет. Не закроем. Отвечай за свои слова.

— Чего тявкаешь? Возомнила из себя, — шикает покровитель. — Сворачивайся, ты будущий покровитель, а не мокрая тряпка.

— Ты меня не понимаешь, — возмущаюсь я. — Я хочу домой. Это место убивает меня. Эти приторные голубые стены… Ненавижу.