Лорен Кейт - Падшие
Комната словно дрожала. Воздух вокруг них будто пылал.
Она же ничего не замечала, ничего не желала знать, ничего не понимала, кроме того, что он наконец-то целует ее. Только он знал, что должно произойти, какие тёмные силы должны обрушиться на них, за их очередное воссоединение, за то, что он снова не смог изменить их жизненные пути.
Тени скользили прямо над их головами. Так близко, что он мог их коснуться. Так близко, что он удивлялся как она не слышит их мерзкий шёпот. Он увидел как одна из них скользнула по её лицу и на какое-то мгновение ему показалось, что он увидел искру узнавания, появившуюся в её глазах.
Глава 1. «Прекрасные незнакомцы»
Люси стояла в вестибюле, освещённом яркими флюорисцентными лампами, главного корпуса «Меча и Креста». Она опоздала на 10 минут. Бочкообразная дежурный администратор с ярким румянцем на щеках и с, зажатым подмышкой, блокнотом, уже отдавала распоряжения — это означало, что её опоздание не пройдет незамеченным.
— Итак, основное: Медпункт, Жилой корпус и Красные (имеются в виду красные индикаторы на камерах слежения) — рявкнула администратор на группу из трёх студентов, которые стояли к Люси спиной. — Это главное, что вам следует запомнить и тогда никто не пострадает.
Люси поторопилась присоединится к группе. Она пыталась понять, а правильно ли она заполнила всю ту кипу необходимых документов, была ли эта администратор с короткой стрижкой мужеподобной женщиной или женоподобным мужчиной; может ли она рассчитывать на помощь с её неподъёмной сумкой, и было ли решение родителей привезти Люси сюда порождено вспышкой гнева или они просто решили от неё избавится? Ведь хотели же они продать её машину этим летом, ну вот теперь у них была для этого весомая причина. Люси было известно, что в новой школе ученикам не позволялось иметь машину. Точнее, в этой новой коррекционной школе.
Она до сих пор не могла привыкнуть к этому термину.
— Не могли бы вы, хм, не могли бы вы повторить еще раз? — спросила она дежурную. — Что по поводу, медпункта?
— Что ж, ладно, дело собственно вот в чём. — Громко произнесла администратор, а затем продолжила медленнее: — Медпункт, для тех учеников, которым для поддержания физического и душевного здоровья предписано принимать лекарства. Всем ясно?
Всё таки она женщина, — подумала Люси, снова взглянув на неё. Даже самый ехидный мужчина не смог бы произнести это таким слащавым голосом.
— Ну что ж тем лучше, — Позабытые было ощущения нахлынули на Люси, отчего желудок противно сжался. Медпункт…
Она больше не принимала лекарств. После происшествия прошлым летом, доктор Сэнфорд, её лечащий врач в Хопкинтоне (это кстати и было основной причиной для отправки её в коррекционную школу-интернат в Нью-Хэмпшире[1]), снова захотел было возобновить ее лечение психотропными препаратами. Но ей всё же удалось убедить его в своей психической устойчивости, и после месяца изнурительных анализов её избавили от приёма мерзких таблеток. И именно благодаря этому сегодня она начинала свой выпускной год в школе «Меча и Креста», на месяц позже его официального академического начала. Быть новичком всегда трудно и Люси действительно переживала как она вольётся в новый коллектив, где все уже давно свои. Но сегодня Люси убедилась, что новенькая не она одна.
Она украдкой бросила взгляд на трёх студентов стоящих неподалёку от неё. В своей последней школе в Дувре, в первый же день на кампусе[2] она встретила свою будущую лучшую подругу Калли. На кампусе, где в распоряжении всех остальных студентов школы, практически с момента отлучения их от груди, были по-настоящему огромные деньги, а у обеих девочек достаток был, более чем, скромен, одного этого уже было бы достаточно, чтобы сойтись. Но у Люси и Калли не заняло много времени, чтобы понять, что они, к тому же, истинные фанатки старых фильмов, особенно когда речь шла об Альберте Финне. Закончив свой первый учебный год и просмотрев «Двое на дороге» ни одна из них так и не научилась делать попкорн без того, чтобы не сработала пожарная сигнализация. Пока…. пока они не забыли об этом. Сегодня по обе стороны от Люси стояли двое ребят и одна девушка. Девушка была стройной, идеально-гламурной блондинкой, с нежно-розовым маникюром, который вполне соответствовал ее сладкому образу «куколки Барби».
— Я, Габби, — нежным голоском пропела она, озарив Люси широкой улыбкой. Правда, улыбка исчезла так же быстро, как и появилась, даже прежде, чем Люси смогла произнести свое собственное имя в ответ. Столь мимолетное радушие девушки живо напомнило Люси о своих одноклассницах из Дувра, такая вот их «южная версия». Ничего похожего на Калли. Люси никак не могла решить, успокаивало это ее или нет. Больше всего ее занимал вопрос что такое создание могло делать в коррекционной школе?
Справа от Люси стоял парень с короткими каштановыми волосами, карими глазами и веснушками по всему носу. Но от того, что он вовсе не проявил к ней интереса, даже не взглянул на нее, а лишь меланхолично продолжал теребить заусенец на большом пальце, у нее создалось впечатление, что он, как и она, вероятно, все еще оглушен или смущен, тем, что оказался здесь.
Парень стоявший слева от нее, больше соответствовал представлению Люси об этом месте. Он был высокий и худой, с сумкой ди-джея через плечо, косматыми черными волосами и большими глубоко посаженными зелеными глазами. У него были полные губы такого естественного насыщенного цвета, о котором мечтает большинство девочек. На шее, сздади, у него виднелась черная татуировка в форме расходящихся солнечных лучей. Татушка была видна поверх его футболки и будто пылала черным огнем на фоне его бледной кожи. В отличие от других двух, когда этот парень повернулся и встретил ее пристальный взгляд, он удержал его и не отпускал. Рисунок его рта представлял из себя ровную прямую линию, а глаза казались живыми и теплыми. В его неподвижности было что-то сверхестественное. Люси словно завораживало то, как он продолжал пристально разглядывать ее. У нее создалось впечатление, что и она будто приросла к своему месту. Она задержала дыхание. Его взгляд был пронзительным, он словно гипнотизировал ее, и, как ни странно, немного обезоруживал.
Несколько раз кашлянув, дежурная прервала их молчаливый диалог. Люси смущенно покраснела и притворилась, что очень занята расчесыванием своих волос.
— Те из вас, кто уже усвоил правила школы, свободны и могут уйти, после того как оставят здесь запрещенные правилами предметы, — Дежурная жестом указала на большую картонную коробку перед собой, на которой сбоку была нанесена крупным шрифтом черная надпись:
ЗАПРЕЩЕННЫЕ МАТЕРИАЛЫ
— Когда я говорю свободны, Тодд — она положила руку на плечо веснушчатого парня, заставив того подпрыгнуть — Это означает, что вы должны идти в гимнастический зал, где вас встретит назначенный вам гид. Ты, — она указала пальцем на Люси, — оставь свои вещи и подойди ко мне.
Трое из них переместились к коробке, и сбитая с толку Люси наблюдала, как подростки начали освобождать свои карманы. Девушка вытащила трехдюймовый Швейцарский Армейский нож с розовой ручкой. Зеленоглазый парень неохотно расстался с баллончиком краски и резаком. Даже несчастный Тодд опустил в нее несколько коробков спичек и какой-то небольшой контейнер со светлой жидкостью внутри. Люси почувствовала себя почти тупицей, из-за того, что она даже не подозревала о списке запрещенных предметов, кроме того что здесь было запрещено иметь автомобиль. Но когда она увидела, как все достали из карманов и бросили в коробку свои сотовые телефоны, она судорожно сглотнула.
Наклонившись немного вперед, чтобы получше ознакомится с перечнем «ЗАПРЕЩЕННЫХ МАТЕРИАЛОВ», набранным мелким шрифтом, она прочитала, что сотовые телефоны, пейджеры, и все двухсторонние радиоустройства здесь строго запрещались. Полный бред! Как будто им было недостаточно запретить иметь машину! В кармане вмгновенно взмокшей ладонью Люси сжала свой мобильник — источник ее единственной связи с внешним миром. Когда дежурный адинистратор встретила ошеломленный взгляд девушки, Люси получила несколько весьма ощутимых шлепков по щекам.
— Не вздумайте подать в обморок при мне, деточка! Мне не платят за то, чтобы еще и приводить Вас в чувство. Кроме того, любому из Вас будет разрешен один звонок раз в неделю из вестибюля главного корпуса.
— Один звонок… раз в неделю? Но…
В прошлый раз когда она проверяла телефон, то ей поступило два новых сообщения. Было трудно осознать, что это были два ее последних сообщения. Первое было от Калли.
Позвони мне немедленно!
Я прождала всю ночь… так что уже готова.
И помни мантру, которой я учила тебя:
