Danielle Collinerouge - Гарри Поттер и Враг Сокола
— Я не хочу! — резко возразила Гермиона. — Я должна знать, что происходит с Гарри. Я не хочу терять связь с ним!
Я же говорил, Северус, — Дамблдор повернулся к Снейпу и посмотрел на него поверх очков. Снейп скрестил руки на груди.
— Я не думаю, что этим вы поможете ему, мисс Грейнджер.
— Зато я знаю, что сейчас он не мучается.
* * *На руках у мамы было удобно, тепло и спокойно. Гарри неохотно вспомнил, что это всего лишь видение и нужно вернуться. Что-то внутри подсказывало, что быть с родителями долго нельзя. Почему, Гарри не знал. Надо вернуться. Хотя бы узнать, что с телом. Оно болело все. Но терпимо.
— Милорд, он каким-то образом умеет вызывать у себя обморок. Я не знаю, как. Руки связаны, он ничего не делает, просто отключается, и с ним можно делать все, что угодно, он приходит в себя тогда, когда считает нужным, — говорил голос Беллатрикс. — Уверена, что этим фокусам его научил Дамблдор.
В воздухе повисла задумчивость. «Он не знает, что со мной происходит, — понял Гарри. — Даже несмотря на умение проникать в чужие мысли!»
— Мальчишка пришел в себя, милорд, — доложила Беллатрикс.
— Я вижу, — холодно произнес Волдеморт. — Усади его. И развяжи.
Гарри принялся растирать запястья. Веревки исчезли, но браслеты по-прежнему оставались, блокируя магию.
— Не отключайся, Гарри, я всего лишь буду с тобой говорить, — прошелестел Волдеморт, усаживаясь напротив него.
Если он снова намерен повторять, как я убил Седрика, придется опять вызывать видения.
— Я хотел рассказать тебе о кое-каких изменениях в твоем деле, Гарри. Газеты уже напечатали, что ты сознался в убийстве Седрика Диггори, поэтому ты признаешь это на суде, — сообщил Волдеморт.
— Нет, — резко возразил Гарри.
— Да, и я выбью из тебя это признание, — спокойно проговорил Лорд. — Тебе грозит пожизненный срок в Азкабане. Но я могу быть милостивым, простые волшебники любят это качество у своего правителя.
— Срок в Азкабане вы замените поцелуем дементора? — спросил Гарри.
— За убийство одного человека, совершенное в порыве — это слишком, мой юный друг. Давай посмотрим, как можно сделать все гуманнее и красивее. Ты сознаешься, что убил Диггори, и глубоко раскаиваешься в этом… Плачешь, обвиняешь Дамблдора, который с самого первого курса забил тебе голову, что ты — особенный, первый, мальчик-легенда, о котором все говорят. Растрогавшийся Министр Магии, как отец твоего однокашника Драко Малфоя, просит суд отнестись с сочувствием к сироте, с которым с самого детства жестоко обращались. И тогда… быть может, это будет не Азкабан, Гарри, а клиника св. Мунго.
— Вы хотите объявить меня сумасшедшим?
— В клинике нет дементоров, Гарри, — напомнил Волдеморт. — Ты будешь в палате под присмотром целителей.
— И скоро от их лечения действительно сойду с ума, — Гарри усмехнулся и тут же скривился. Мерлин, что они с ним сделали, болит все лицо.
— В Азкабане это произойдет гораздо быстрее, — шелково произнес Лорд. — В клинике я могу тебе гарантировать хороший уход и относительную свободу в твоей палате.
Что происходит? Гарри с опаской посмотрел на Волдеморта. Зачем ему нужно, чтобы он, Гарри, оставался в живых? Пусть даже в клинике. Оттуда его могут спасти Дамблдор и члены Ордена Феникса. Значит, Волдеморту невыгодно, чтобы Гарри оставался в живых. Тогда почему такое предложение? Ясно. Волдеморту нужно признание, любой ценой. И такое, чтобы Высший Магический Суд поверил.
— Я не убивал Седрика Диггори, и у вас нет никаких доказательств. Вы не сможете заставить меня признаться в том, чего я не совершал, — Гарри снова поморщился. Черт бы их побрал, болит все тело. Но это не страшно. Нужно будет снова отключиться, и пусть Волдеморт держит его хоть под непрерывным Круцио.
— Гарри, не зли меня, — с наигранной усталостью вздохнул Волдеморт. — подумай о своей участи.
— Вы убьете меня в любом случае, это ясно, — ответил он, — но я не признаю вины.
— Тебя осудят в любом случае.
— Пусть. Если я не ошибаюсь, к суду надо мной будет приковано всеобщее внимание. И перед присяжными я очень убедительно расскажу, как все было на самом деле, как вы приказали убить Седрика. И многоуважаемый будущий профессор Петтигрю убил его запрещенным заклинанием. Мне почему-то кажется, что волшебникам не понравится, что настоящий убийца учил их детей Защите от Темных Искусств. И если присяжные вынесут мне приговор, среди волшебников останется очень и очень много сомневающихся. Это не будет так красиво и эффектно, как вы хотели бы.
— Неужели ты полагаешь, что из тебя невозможно выбить признание? — Волдеморт картинно развел руками. — Я могу устроить тебе очную ставку с родителями убитого гаффелпаффца. Они почему-то верят, что ты убил их сына. А что им ещё остается думать, Гарри? Портал перенес тебя и Седрика, а вернулся ты с его телом и невразумительной историей о возрождении какого-то злого и страшного Волдеморта. Далее, господин Фадж оказал тебе медвежью услугу, не начав расследование и утверждая, что произошел несчастный случай. Все это очень походило на то, что старое Министерство пыталось замять это дело. Убитой горем матери и отцу Седрика это совсем не понравилось. Они требуют найти убийцу и наказать его по закону. Поэтому я могу тебе устроить встречу с четой Диггори. Почему ты побледнел, Гарри, если так уверен в своей правоте? — Волдеморт растянул рот в жуткой улыбке. — Или… Можно поступить ещё проще. Хочешь поучаствовать в одном из банкетов?
— Нет! — Гарри почувствовал, что его сковывает холодом от этих угроз. Спокойно, ничего пока не произошло. Нужно держать себя в руках. — Вы этого не сделаете, потому что я вам нужен живым, — произнес он вслух.
— Я могу передумать, — Волдеморт начал злиться.
— Вы не передумаете. Вы не дали мне умереть от сердечного приступа. Я нужен вам для суда, чтобы вы смогли на весь магический мир опозорить и мое имя, и имя Дамблдора, чтобы вы смогли развеять миф о Мальчике, который выжил, и о пророчестве. Но я не сознаюсь, потому что я НЕ убивал Седрика Диггори, я НЕ сумасшедший псих, я НЕ жертва своих родственников!
— Ты ещё не знаешь, что такое настоящий допрос с пристрастием, Гарри, — прошипел Лорд.
— Мне плевать на ваши пытки. Перегнете палку — я умру, если боль будет вполне терпимой — я выдержу, — Гарри дерзко посмотрел в змеиное лицо своего мучителя и выразительно подумал о потере сознания.
— Ты забываешь, мальчик, что я знаю очень много разных способов заставить говорить правду, — Волдеморт поднялся. — Я слишком долго деликатничал с тобой.
