Люба Штаний - Отпуск на 14 дней
дрянь чем-нибудь с ног до головы! Пожалели, идиоты...
Мы тоже молчали. Проклятье не выпускал ни на секунду, сжимая ледяные ладони и даже дышал
исключительно сквозь мои волосы. И тоже смотрел на Томку. Только в его взгляде читалась такая
благодарность, что для сожалений просто не оставалось места. А я... А я не могла ничем помочь.
Совсем ничем.
Шоколадно-рыжеватые пряди подруги сменили цвет на сталисто-серый. Блестящий, как лезвие
Шпаги Ламааса и такой же неживой. Почему-то это было страшно. Серые глаза подруги в таком
сочетании выглядели до удивительного ярко, странно и жутко. Бледное лицо подруги было спокойно,
но я слишком хорошо знала её. Томка была напугана. Напугана до чёртиков. Настолько, что
безмятежно улыбаясь, отстранилась, когда я, наплевав на нежелание наважденья отпускать, всё же
вырвалась и попыталась сесть с ней, обнимая за плечи.
- Всё хорошо, Лен. Спасибо. - Быстрый взгляд в сторону проклятья и ещё более безмятежная
улыбка. - Иди к нему, пожалуйста. Ему сейчас хуже. Он ещё и за тебя переживает.
И взгляд. Когда Томка смотрела так, было бесполезно спорить. Когда она так смотрела, достучаться
до неё было невозможно, да и вредно. Сейчас ей нужно было просто осознать случившееся.
Дело было не только в кардинальном изменении внешности. Томка оказалась носителем
зеркального Дара. Судя по разъяснениям Валена, свойства его были неизвестны. Слишком много
веков прошло с тех пор, когда зеркальники жили в этом мире. Самое неприятное, Томке в
обязательном порядке следовало ехать в Академию. Просто свойства этой магии были неизвестны, а
последствия проклятья Ллии могли не ограничиться сменой цвета волос, но как это выяснить мы не
знали. Суть зеркального Дара была как раз в том, что он отражал любую магию, не давая никаких
иных преимуществ. Насколько это было известно, конечно. Грубо говоря, даже зажечь элементарный
магический огонёк подруга не смогла бы при всё желании. Пройди Томка инициацию, заклятье Ллии,
от которого она меня прикрыла, (смертельное, кстати) никак не повлияло бы на подругу.
Наверное, именно поэтому при мысли о бывшей невесте любимого меня охватывала даже не
ненависть - сожаление, что не могу собственными руками... Впрочем, она сама себя наказала. Жить
ей, несмотря на усилия Валена, осталось максимум несколько месяцев. Если бы не блондин, и того
бы не было. Но похищение - это одно, а гибель принцессы - совсем другое. Тут никакой конь не помог
бы. Я не слишком хорошо поняла, что магистр магии сделал, но смог добиться только того, что Ллия
умрёт в своём естественном облике. Даже те месяцы, которые у неё теперь оставались, были не её.
Вален отдал часть своих жизненных сил. Иначе было нельзя.
Вот так наше, такое безоблачно счастливое перемещение в этот мир, приобрело тревожный и
откровенно мрачный привкус. Ситуацию мы обсуждали долго, но когда глаза начали слипаться, Нагив
проводил в комнату с супер-шкафчиком. Ночевали мы с Томкой вместе. Любовь любовью, а дружбы
ещё никто не отменял. Как не пыталась подруга убедить, что всё у неё хорошо, я осталась
непреклонна. Вместе или никак.
ГЛАВА 26
Наутро мы отправились в Академию. Для этого решили сначала проехать в Лотию, которая была
совсем рядом. Там тоже была Академия Магии, но исследовательская база и кафедра тут была
послабее, чем в Рэжле. Да и распространяться раньше времени о том, что мы с Томкой из шестого
мира было несколько преждевременно. Всё же оставалось слишком много непонятного, и могли
возникнуть проблемы. К тому же могли вопросы по поводу языка, который подруге только предстояло
выучить. Артефакт, выданный Валеном, обладал ограниченным сроком действия.
А вообще, блондин знал многих преподавателей Академии в Лотии и поддерживал дружеские
отношения с деканом, но нашей целью был всё же стационарный портал переноса в Режль.
Разработка была секретной, и знали о существовании этого портала единицы. В частности правители
стран и некоторых областей, руководители всех четырёх Академий, хотя как раз в Саринарии выхода
не было. Вален был в курсе потому что некогда участвовал в создании артефакта, позволяющего
осуществлять перенос.
Если я правильно поняла, древние порталы, вроде "камня" в Анкавиме силу аккумулировали из
окружающего пространства, но как и почему это получалось, выяснить пока не удалось, поэтому в
качестве источника для созданного переход использовали артефакты, в которые магию закачивали
искусственно. Любой перенос требовал её очень много, потому и распространения данная разработка
не получила.
Ехали уже четыре дня. Тамара банально не умела держаться в седле, а брать карету у Инара
отказалась, вполне здраво рассудив, что так будет, во-первых, дольше, а во-вторых, куда приметнее.
Так что на лошадке, выделенной подруге, "ехала" её сумка и наша поклажа, а саму Томку поочерёдно
везли Вален с Нагивом. Я бы тоже была не против, но прекрасно понимала, что у них куда больше
опыта в верховой езде, а рисковать Томкиным здоровьем не хотелось. Ехали-то и галопом и рысью, а
начни подруга сползать, у меня просто не хватило бы сил удержать её.
В целом путешествие проходило скучно. Слишком обеспокоенные, мы торопились и говорили
только на постоялых дворах, где откровенничать было не слишком предусмотрительно. Ночевали
тоже на постоялых дворах, которых вдоль дороги оказалось предостаточно. Комнаты брали две. Одна
мужчинам и одна нам с Томкой. Не знаю как даймоны, а мы после дня в седле даже не засыпали -
вырубали практически мгновенно.
Подруга пришла в себя уже на следующий день, заявив, что, в конце концов, волосы можно
перекрасить, а отсутствие активного Дара, вроде моего, её только на руку. Проблем меньше и просто
безопаснее. Она же заявила на первом же постоялом дворе, что ночью ей моя компания, в общем-то,
ни к чему. Сказано это было шёпотом и мне на ухо, но я только улыбнулась.
Нагив прекрасно понимал причины, по которым я предпочла провести эти ночи не с ним и даже
словом не обмолвился об отдельной комнате. У нас ещё будет время, а сейчас Томка важнее, как бы
не горела кожа от взглядов друг на друга, как бы не перехватывало дыхание от случайных
прикосновений. Тем более, что постоялый двор с не самой хорошей звукоизоляцией далеко не то
место, где нам можно оставаться наедине. При всём моём цинизме, не хочу, чтобы все вокруг
