Дженни Вурц - Корабли Мериора
Правда, что-то заставило их в прошлое летнее солнцестояние воспользоваться силой ветвей и прибегнуть к своим магическим ухищрениям, но что именно и по какой причине — этого не знали даже самые опытные кориатанские колдуньи.
Наблюдательницы ордена все чаще ловили лишь отголоски происходящих событий, а не узнавали о них заранее, что усугубляло досаду и раздражение Главной колдуньи Морриэль. Когда-то Путеводный Камень позволял Кругу Старших следить за всеми намерениями Содружества. Скирион не обладал такой силой, и завеса тайны, которой Сет-вир окружил происходящее внутри стен Альтейнской башни, была столь же крепкой и несокрушимой, как и древняя паравианская сталь.
Морриэль упрямо не желала довольствоваться отголосками событий. Она непременно должна знать все о действиях обоих принцев, носящих в себе проклятие Деш-Тира. Ко-риатанский орден создавался во имя милосердия и по велению милосердия всегда вмешивался в жизнь Этеры. Чтобы находиться ближе к разворачивающимся военным действиям, Морриэль заблаговременно перебралась в Белую Бухту — портовый город на узком низменном полуострове, омываемом водами Эльтаирского залива. Там у ордена был сиротский приют, помещавшийся в древней крепости, которая стояла на берегу. Высокие крепостные стены надежно скрывали небольшой мощеный внутренний двор. Днем здесь звенели голоса девочек-сирот, воспитываемых орденом, а ночью было тихо и пусто. Но несколько ночей в году этот двор становился местом совершения особых магических ритуалов, связанных с равноденствиями и солнцестояниями. Тогда под звездным небом появлялись начерченные мелом круги, вдоль которых мерцали огоньки свечей. Если караульным у ворот крепости и становилось не по себе от магической силы, прорывавшейся сквозь стены, приличное жалованье вынуждало их терпеть и держать язык за зубами.
В давние времена магия Круга Старших спасла Белую Бухту от разгула зимней бури, угрожавшей затопить город. С тех пор здесь укоренилось благожелательное отношение к кориатанкам. Постепенно приют расширился и купил несколько кирпичных зданий на узкой улице, что примыкала к крепости. В одном из них и остановилась Морриэль.
Главная колдунья выбрала для себя просторное помещение с колоннами. Когда-то здесь любил нежиться на солнце прежний владелец дома — богатый торговец. По утрам солнце гляделось в восточные окна зала, наполняя сырой воздух приятным теплом. Из окон открывался вид на прибрежные воды, где целыми днями сновали лодки, груженные выловленной рыбой, неутомимо плескались волны, разбрасывая белоснежную пену. Среди свинцовых волн сиротливо высились причальные тумбы: кораблей в гавани почти не осталось. Привлеченные возможностью заработать, капитаны поспешили в Верпонт, дабы принять на борт солдат армии Лизаэра.
Морриэль любила это нежаркое солнце. Его тепло позволяло хотя бы на время унять ломоту в ее дряхлых хрупких костях. А ведь было время, когда она не нуждалась ни в этом тепле, ни в мягких подушках. Главная колдунья нехотя призналась себе, что стала совсем нетерпимой к холоду. И не только к холоду. Ее, словно обыкновенную старуху, начали раздражать неудачи. Вот и общества Первой колдуньи Лиренды она упорно избегала с той самой ночи, когда Элайре не удалось вовлечь Аритона в любовную связь. Послушница действовала безупречно. Элайра сумела снять все защитные преграды, выставленные Аритоном, и пробудить в нем ответную страсть. К страсти примешалось свойственное Фаленитам сострадание. Сила их любви была настолько велика, что всколыхнула всю седьмую ветвь.
Та же ночь обнажила серьезный недостаток в выучке Лиренды. Колдунья, которую Морриэль готовила себе в преемницы… проявила чисто женскую слабость, подпав под чары Повелителя Теней. Морриэль было очень трудно одной следить за намерениями и действиями Аритона, но она решила не рисковать и отстранила Лиренду от всех связанных с ним сеансов ясновидения. Проклятый зов плоти. А ведь Лиренда — далеко не девчонка. Морриэль вспомнила, с каким презрением Первая колдунья всегда отзывалась о любовных страстях, и беззвучно усмехнулась. Вот и еще дополнительные хлопоты на ее старые плечи.
Но делать нечего. После того как Аритон покинул Мериор, Главная колдунья старалась не упускать его из поля зрения. Подле нее постоянно находился ларец, наполненный тонкими стеклянными шарами. Послушницы, обладавшие способностью к воздушной магии, вели наблюдение за ветвями. Любая мелочь, заслуживающая внимания Главной колдуньи, сейчас же появлялась внутри шара и оставалась там столько, сколько требовалось Морриэль.
В который уже раз она просматривала эти маленькие картинки. Закутавшись в теплый платок, словно ярмарочная предсказательница судьбы, Морриэль перекладывала шары, стараясь выстроить их картинки в последовательную Цепь событий. Удача сопутствовала ей: в течение минувшего месяца разрозненные кусочки этой мозаики начали складываться в более или менее целостную картину.
Изображения не были застывшими; они дышали жизнью и чувствами, иначе наблюдательницы за ветвями просто не смогли бы их уловить… Вот двое мериорских сорванцов, брат и сестра, прыгают вокруг слепого канатчика и дразнят его. Аритон нанял этого человека плести снасти для строящейся бригантины. Морриэль вгляделась в озорные детские лица. Неудивительно, оба без ума от Повелителя Теней и готовы идти за ним в огонь и в воду. Скрюченный палец Морриэль отодвинул шар в сторону.
Другой шар показал ей герцога Брансиана и троих его братьев. Все они о чем-то ожесточенно спорили, склонившись над картами. Глядя на флажки, воткнутые в карты, Морриэль поняла: Бридионы намерены отправить свои войска на помощь армии Лизаэра, дабы на Скимладской косе загнать Аритона в ловушку… Еще одна картинка, в шаре поменьше. Бывший начальник алестронского караула, разжалованный и униженный, сидит на корточках, торопливо поедая украденную корку хлеба. Вместо офицерского мундира на нем — лохмотья нищего, вместо служебного рвения в душе его — неистовое желание отомстить. В этом человеке не угасает ненависть к Повелителю Теней, по вине которого он лишился всего: должности, заслуг и честного имени.
Морриэль подцепила очередной шар. В нем виднелись восьмиугольные крепостные башни Джелота. Внизу стояла кучка богатых городских торговцев, недовольных последним указом джелотского мэра. Мыслимое ли дело! Их самые лучшие и быстроходные корабли будут реквизированы и отправлены в Верпонт для перевозки солдат. Городская гавань оцеплена, а капитанам объявили, что за неподчинение они ответят головой.
Такие же указы издали управители и всех остальных городов на побережье Эльтаирского залива. Кто-то из судовладельцев негодовал, кто-то, наоборот, потирал руки, выгодно продав за итарранское золото старые, едва держащиеся на плаву корабли.
