Александра Верёвкина - Осколки вечности
Поцелуи, коими покрывался каждый непримечательный участочек, были несравнимы с божественным восприятием того, как сильное, мускулистое и неимоверно соблазнительное тело сплетается с моим в неразрывное целое. Широкая, мощная, рельефная и такая родная грудь, соприкасающаяся с моей, дарящая ей тепло, ласку и защищенность — вот воплощение рая на земле для счастливицы Астрид, которой повезло влюбиться в эталон мужественности и дьявольской сексуальности.
Кажется, умудрилась забыть о непредсказуемости, потому что в следующий миг моя спина потеряла связь со стеной, а кожу точно обожгло горячностью. Теперь Джей стоял позади меня. Его ладони настойчиво воспламеняли держащийся на последнем издыхании организм, постепенно спускаясь от вытянутой шеи к резинке шортиков. Голову дурманил незатихающий шепот ласковых слов и совершенно умилительных прозвищ, вроде 'мой звереныш', которые в сочетании с сочными, хриплыми интонациями доводили их слушательницу до неистового рычания.
— Если я сделаю что-то не так, малышка, — в исконно своем репертуаре принялся осыпать Майнер напутствиями, — или тебе что-то не понравится, пусть и не в физическом плане…Всего одно 'нет', и все прекратится. Пообещай, что скажешь.
Я дала глупую клятву, никоим образом не намереваясь исполнять ее, и задрожала, когда последняя деталь гардероба покинула свое привычное место. Скорее от холода, и уж затем от смущения, когда мужчина слегка подтолкнул меня к перилам лестницы, довольно ясно намекая на свои будущие действия. Нервно закусив губу от зарождающегося в недрах живота страха пополам с искренним желанием без конца пробовать все новое, я для храбрости вдохнула поглубже, покрепче зажмурилась и что есть мочи уцепилась пальцами за ограждение.
— Не бойся, сладкая, — ободряюще погладил Джей мою напряженную спину. — В этот раз никакой боли. И если не понравится…
'Всего одно слово 'нет'', - мысленно закончила я фразу, начиная беспричинно улыбаться под действием его успокаивающих ласк и мягких покусываний.
Он медлил, тщательно присматриваясь к моей реакции на свои манипуляции. Сначала отодвинул чуть в сторону ногу, заставляя меня опереть носочек ступни на первую ступеньку, затем потянулся к лопаткам, немного помассировал их, перекинул волосы через плечо и с упоением взялся целовать шею. Легко, непринужденно и почти воздушно, потому как знал, что именно таким нехитрым способом меня можно довести до полуобморочного состояния. Нарочно терся кончиком носа о затылок, с каждым моим судорожным вдохом прижимаясь все откровеннее, пока я не заныла о невыносимости своего желания, тем более, что чувствовать ягодицами его твердую плоть и ощущать томительную бархатистость ее кожицы, становилось поистине бесчеловечной мукой.
Только осознание тотального слияния нашей близости, сопровождаемое гортанным оханьем, блаженством и бескрайней наполненностью одновременно, удержали меня от исполнения акта самовозгорания. Я не пыталась представить, сколь распутным образом мы смотримся со стороны, именно поэтому и помыслить не могла о бесполезных 'нет', целиком отдаваясь медовой неге медленных, но оттого еще более приятных проникновений. Его руки, властно сдавившие мои бедра, тяжелое дыхание над ухом и звук соприкасающихся тел унесли меня далеко за пределы поместья, нежно переправив в тихую обитель погожего летнего денька, где солнце призвано доставлять лишь радость, а ветер и дождь находятся в его суровом подчинении.
Однако неспешность не могла длиться вечность. Мне вдруг захотелось больше безумства, страсти, огня, о чем дважды просить не пришлось. Джей с улыбкой, судя по широте приоткрытых губ, поцеловал мою спину и немного увеличил темп, делая толчки более частыми, резкими и в малой степени грубыми. Постепенно шипение, неосознанно вырывающееся из его горла, сменилось едва различимым рычанием, что в конечном счете довольно результативно сказалось на моих ощущениях. Изнывая от наслаждения, я с огромным трудом оторвала от перил взмокшую ладонь, завела ее назад и самыми кончиками пальцев едва коснулась ноги мужчины. Легкий холод его кожи моментально привел меня в трепет и подвиг на более смелые действия. Теперь я пользовалась всей поверхностью кисти, постепенно подбираясь к низу живота и тем очаровательным кубикам пресса, что не оставляли в покое мое воображение в темное время суток. Неожиданный спазм, вызванный его уверенными ласками, когда каждый отдельно взятый мускул наливается жаром и слабостью, а размытая картина мира перед глазами затеняется яркими всполохами света, застал меня врасплох. Кричать, — живо возникла в сознании неуместная мысль, — кричать до тех пор, пока не прекратится эта непревзойденная пытка.
С той самой секунды я предпочла не отвлекаться на недостойные мелочи и погрузилась в искрящийся омут чувств. Тяжесть дыхания вампира занятным образом сплеталась с моим диким сердцебиением. Путешествующие вдоль ребер руки, властно мнущие грудь, будто нарочно выдавливали изнутри стон за стоном. И проникновения, такие сильные, исступленные и необузданные, что в состоянии были выжечь меня изнутри. Собственно, минуту спустя так и вышло. Я уже рассталась с идеей немного полетать под потолком, как вдруг все мое естество воспарило вверх, температура тела, казалось, зашкалила за земные нормы, горло сдавил последний бесконтрольный вопль, глаза обожгло пеленой слез и окружение рассыпалось на миллион песчаных осколков. С перезвоном серебряных бубенчиков они падали на пол, скатывались по ступеням и неохотно затихали где-то в отдалении, оставляя после себя необъяснимый осадок горечи.
К реальности я вернулась лишь в согревающих объятиях Майнера, щедро сдобренных его неповторимым запахом и нежным шепотом.
— Маленькая моя, все хорошо? — встревожено спросил он, упоенно водя по моим щекам мокрыми пальцами. — Тогда почему ты плачешь?
В поисках ответа на сей каверзный вопрос, я разлепила усталые веки, с удивлением обнаружила себя лежащей на кровати, отметила столь необходимую во всех случаях жизни близость любимого мужчины и совестливо признала очевидную правоту. Я и впрямь рыдала, притом со знанием дела, от души поливая соленой жидкостью подставленное плечо. От счастья или же переизбытка эмоции, точную причину сейчас обозначить не выходило. Я все еще дрожала под действием неизгладимых впечатлений.
— Великолепно, Джей, — бессвязно забормотала я, вжимаясь в него всем телом, — просто превосходно! Дай мне немного придти в себя, уж слишком сложно говорить.
Вместо согласия парень натянул на нас обоих одеяло, подложил себе под голову вторую подушку и терпеливо принялся ждать моего триумфального возвращения из райских кущ, тихо мурча под нос заразительно бодрую мелодию.
