Александра Верёвкина - Осколки вечности
Моим первым порывом было броситься к телефонному справочнику за разъяснениями о номере психиатрической клиники, что в целом оказалось излишним. Все еще потешаясь над потерянной глупышкой Рид и ее глупо выпученными глазами, папа стер краешком салфетки навернувшиеся от смеха слезы и пустился в столь необходимые детали.
— Джей, конечно, предупредил нас, что будет сюрприз, но такого я не ожидал, — честно признался старший Уоррен, благожелательно хлопая лучащегося самодовольством вампира по плечу. — Неужто до сих пор не проснулась?
— Не проснулась, сэр, — неугомонно посмеивался надо мной Джей, грациозно вставая из-за стола. — Поэтому ничего и не понимает. Привет, Астрид, — сострадательным тоном обратился он ко мне, будто по отношению к безнадежной больной, обогнул отцовский стул и пружинисто опустился рядом с моим на корточки. — Я вернулся.
— Я вижу, — понимающе кивнула я головой, украдкой щипая себя за руку. Ауч! Значит, не сплю.
— Николас, мы опаздываем, — вдруг всполошилась мама, предпочитая допивать полезный для фигуры ананасовый сок уже на бегу. Во всеобщей суматохе никто не заметил лихорадочного шепота: 'Улыбнись и крепко обними меня. Позже все объясню', которому я подчинилась по всем законам безрассудства.
Парень с охотой ответил на мои удушающие телячьи нежности, боковым зрением покосился на отца, спешно проверяющего содержимое портфеля, и лишь затем позволил себе облегченный выдох, украшенный веселящейся, хитрой и неподражаемо дерзкой улыбкой. Я бы с удовольствием просидела в этой не самой удобной позе год, а то и два, наслаждаясь видом благоухающего всеми оттенками веселья лица, однако у правил приличия имелось собственное мнение на сей счет. С явным сожалением Майнер вынужден был разорвать нашу близость, подняться на ноги и вернуться на место с целью продолжить завтрак, потому как к столу на всех парах мчалась мама с обыденными пожеланиями успешного дня и сладким чмоком в щеку.
— Можешь опоздать на первый урок, — снисходительно улыбнулась она, адресуя те же светские экивоки и моему парню.
— И вам того же, мэм, — почтительно склонил голову он. — Спасибо за отличный кофе!
— На здоровье, дорогой, — чуть не прослезилась умилением миссис Уоррен, падкая, как и все женщины, на безукоризненную вежливость конца девятнадцатого века.
Ускоренный стук каблучков оповестил нас о приближении родителей к входной двери, затем к гравийной дорожке, ведущей к гаражу, щелчок сигнализаций утихомирил проснувшееся чувство голода, а рев моторов подвигнул осторожно подняться со стула и лично проследить через окно за тем, как процессия машин покинет территорию участка.
— Ты почти завалила мой продуманный план триумфального возвращения, — укоризненно цокнул языком внезапно появившийся за спиной юноша, к расправе над которым мне не терпелось приступить незамедлительно. — Два часа подготовки, спешная репетиция по дороге из аэропорта, блестящее выступление перед твоим отцом…а ты так ничего и не поняла, засоня!
— Из аэропорта? — смутная догадка посетила неспешно раскачивающийся мозг, но ее оформление тут же перебил пронесшийся по коже холодок от невинного прикосновения томительно теплой ладони к плечу. Я осторожно опустила веки, мысленно подготавливая сознание к сокрушительному каскаду ощущений, выпустила из рук занавеску и развернулась вполоборота. Желание уяснить для себя суть устроенного спектакля испарилось при встрече с двумя пляшущими язычками пламени, что брезжили на бездонной глубине сапфировых глаз.
— Именно, душа моя, — спокойно ответил Джей, невозмутимо сокращающий наличествующее между нами расстояние. — Я ведь должен был предоставить твоим родителям исчерпывающее оправдание. Почему пропустил день рождения их дочери, где пропадал без малого неделю и так далее. С удовольствием признал бы, что являюсь неблагодарной скотиной, осмелившейся причинить боль своей малышке, но, боюсь, подобные меры не пришлись бы им по вкусу. Поэтому позволь ввести тебя в курс дела. Судя по чемоданам у входа, опечатанным лентой таможенной маркировки с сегодняшним числом, и этим авиабилетам, я проводил дни в тоскливых совещаниях и встречах с западными инвесторами, а по приземлению сразу же бросился к тебе домой, ублажать вселенскую тоску по сладким губам.
Вероятно, мне следовало поинтересоваться, о каких поклажах идет речь, откуда взялись талоны на летный транспорт, и уточнить еще ворох несущественных деталей, однако трогательный по силе нежности поцелуй затмил собой весь мир, оставив рядом лишь этого мужчину. И его руки, тесно жавшие к себе мое податливое тело. И ласкающее шуршание одежды наряду с негромким падением моего платка на пол. И перезвон колечек на гардине, когда я, надеясь удержаться на подкашивающихся ногах, жалостливо ухватилась за штору. И яростное жжение в груди от недостатка кислорода. И грузное дыхание Майнера, всякий раз врывающееся в меня губительным сгустком позабытых эмоций.
Я окончательно растаяла в его жарких объятиях, будто плитка нежнейшего молочного шоколада, угодившая на солнцепек, и безыдейно впивалась пальцами во все подряд. В бугристые предплечья, деликатный шелк волос, отвороты свитера, шею и лицо, подозрительно часто оказывающееся в пределах досягаемости моих ладоней. Никогда прежде не замечала, сколь сильно меня восхищает бархатистость гладко выбритой кожи или колкость коротких волосков на бакенбардах. Наверное, поэтому первый сделанный за долгое время вдох оказался неотличим от восторженного писка, что порядком позабавило парня и в незначительной степени смутило меня.
— Девочка моя родная, — с умилением пропел Джей, перемещая поцелуи в область беззащитной ключицы. — Как же я тебя люблю! Ты себе просто не представляешь.
Находись я в тот момент в здравом уме, обязательно поделилась бы взаимностью, нашептала бы в ответ кучу глупых, романтичных и слезливых признаний. Только не теперь, когда кругозор сузился до размеров плавного блуждания его губ, а восприятие обострилось до предела. Нетерпение, подчиняемое одному конкретному желанию, рьяно швырнуло в меня подсказкой к следующим действиям и вернулось на исходные позиции.
'Побольше бы опыта в этих делах', - грустно признала я свой главный недостаток, неумело подталкивая мужчину к лестнице. Развязно забраться к нему на руки, обвить ногами крепкий торс и вернуть себе власть над его чарующе притягательными губами, как того требовал изголодавшийся организм, мне не позволил банальный стыд. Впрочем, вампирам иногда свойственно предугадывать ход событий, не говоря уж об односложных девичьих мечтах. Ловко подсадив меня на себя, Майнер пружинисто развернулся, быстро огляделся по сторонам в поисках препятствий, не слишком ободряюще ухмыльнулся и, возвращая нам обоим бурлящее осознание немыслимой близости с помощью поцелуя, направился вперед. На грохот падающих стульев и дрожание стен, неосмотрительно встречающихся на нашем пути, я обращала внимание лишь благодаря дружному гоготу, что вырывался из легких. В остальном гораздо больше меня испугало внезапное падение, состоявшееся еще до преодоления лестничного пролета. В последнюю секунду мужчина успел уберечь свою ношу от травм и с изяществом распластался спиной на том месте, где по воле случая должна была лежать я.
