Терри Гудкайнд - Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница
Она была худой и очень походила на Сикс, но ссутулившейся от возраста. Её чёрные волосы почти так же обрамляли её лицо, но были прочерчены сединой. И глаза у неё были такого же блекло голубого цвета.
Сикс попятилась на несколько шагов.
— Но я, я…
— Что ты? — старуха задала вопрос злобным тоном, выражающим раздражение. Эта женщина являла собой повелительницу, которую абсолютно ничто не страшило, и меньше всего Сикс.
Сикс отступила ещё на шаг.
— Я не понимаю…
У Кэлен отвисла челюсть, когда она увидела как туго натянутая, бледная плоть лица Сикс и её руки начали двигаться, как будто закипая изнутри.
Сикс начала кричать от боли, её костистые руки ощупывали сползающую плоть с лица.
— Мать, что ты хочешь?!
— Ну, это совершенно понятно, — сказала старуха, подступая всё ближе к ведьме, в то время, как та отпрянула прочь. — Я хочу, чтобы ты умерла.
В этот момент, Сикс неистово затряслась всем телом, — её кожа вся дребезжала и была покрыта судорогой, выглядя так, словно она отделялась от бушующих мышц и сухожилий. Картина была такой, словно Сикс кипела изнутри.
Неожиданно, старуха схватила обвисшую кожу за шеей Сикс. Когда Сикс начала съёживаться к полу, старуха сделала мощный рывок.
Кожа, практически одним куском, сорвалась прямо с поражённой ведьмы. Она рухнула на каменный пол, окровавленной, неузнаваемой грудой, что прямо так и осталась в чёрном платье, как в мешке. Это было настолько отвратительное зрелище, какое только Кэлен могла себе представить.
Старуха, держа жалкие остатки кожи Сикс, улыбнулась им.
Все они застыли в шоке в тот момент, когда старуха словно замерцала, а её облик заколыхал и затрепетал. Кэлен изумлённо уставилась на неё. Никакая это была не старуха — на её месте стояла молодая и красивая женщина, с длинными волнистыми тёмно-рыжими волосами. Её серое, с разными оттенками, платье лишь слегка прикрывало её чувственную фигуру. Края воздушной ткани колыхались, словно от слабого ветерка.
— Шота… — выдохнул Ричард, улыбка прорезалась на его лице.
Она швырнула окровавленную кожу небрежной грудой, а потом улыбнулась застенчивой, поддразнивающей улыбкой, ступив вперёд и нежно приложив к его щеке другую руку. Кэлен почувствовала, как её собственное лицо залилось краской.
— Шота! Что ты делаешь здесь? — спросил Ричард.
— По всей видимости, спасаю твою шкуру, — она улыбнулась ещё шире, когда мельком взглянула на останки в чёрном платье. — Полагаю, вполне приемлемая плата для Сикс.
— Но, но… похоже, я не понимаю.
— Вот то же самое было и с Сикс, — продолжила Шота. — Она питала иллюзии, что я помчусь прочь с поджатым хвостом между ног, чтобы скрыться навсегда и дрожа от страха, что она сможет найти меня, — а потому она никак не ожидала визита своей матери. Подобной вещи не водилось среди её так или иначе значимых талантов или её ограниченного воображения с тех самых пор, как она утратила понимание ценности матери и никакого сочувствия к тем, у кого оно было. Она не могла вообразить силу и значение таких уз, вот потому-то эта связь и ослепила её. Её связь с матерью вызвала ненависть, обузданную страхом.
Кэлен почувствовала, что её лицо разгорелось ещё сильнее, пока она наблюдала за тем, как Шота пробежала вниз длинным покрытым лаком ногтём по переду рубашки Ричарда.
— Мне не по душе, когда кто-то берёт то, над чем я трудилась и создавала, — прошептала Шота Ричарду интимным голосом. — Она не имела никакого права на то, что принадлежало мне. Мне стоило больших усилий и времени вернуть обратно всё то, во что она погрузила свои вероломные щупальца на моей территории, но я справилась с этим.
— Мне кажется, что тут сокрыто нечто большее, чем это, Шота. Я думаю, что ты хотела нам всем помочь.
Шота шагнула в сторону, щёлкнув пальцами в подтверждении, когда она повернулась спиной к Ричарду.
— Шкатулки находятся в игре. Если Сёстры Тьмы откроют их, очень много людей, которые не сделали ничего плохого, погибнут. И я тоже буду брошена Владетелю, как кусок мяса.
Ричарду только и оставалось кивнуть на это откровение. Он нагнулся и поднял свой меч. Он протянул рукоять.
— Вот.
— Мой дорогой мальчик, у меня нет никакой надобности в мече.
Кэлен не помнила никого, у кого мог быть такой красивый, шелковистый голос. Шота вела себя так, словно считала, что больше никого нет в комнате. За исключением того краткого мига, когда она бросила быстрый, предупреждающий взгляд на Зедда, её миндалевидные глаза почти не отрывались от Ричарда.
— Просто ублажи меня и коснись его.
Всё её лицо смягчилось кокетливой улыбкой.
— Ну, раз ты так настаиваешь.
Её изящные пальцы обвились вокруг рукояти. Внезапно её глаза скосились, чтобы посмотреть на Кэлен, стоявшую прямо тут, рядом с ним.
— Меч прерывает происходящий в настоящее время эффект заклинания Огненной Цепи, — объяснил Ричард. — Он не в состоянии обратить действие заклинания, но позволяет тебе теперь видеть то, что перед тобой.
Её пристальный взгляд задержался на ней прежде, чем вернуться к Ричарду.
— Так и есть, — её голос стал серьезным. — Но прямо сейчас, тем не менее, каждый из нас в этой комнате, как никогда, близок к тому, что будет поглощён властью Одена и предан на всю вечность Владетелю смерти в подземном мире, — её пальцы коснулись лица Ричарда. — Как я говорила тебе прежде, ты должен помешать этому случиться.
— И как же я должен сделать это?
Шота бросила него бранящий взгляд.
— Нам уже довелось это обсудить ранее, Ричард. Ты — игрок. Тебе и вводить шкатулки в игру.
Ричард вздохнул.
— Мы на таком немысленном отдалении от шкатулок. Джегань введёт их игру задолго до того, как мы сможем вернуться.
Шота улыбнулась ему.
— У меня тут припасён способ, как тебе вернуться.
— Какой?
Шота указала пальцем в небо.
— Ты можешь полететь.
Ричард вскинул голову.
— Полететь?!
— Дракон, которого Сикс околдовала и использовала, — на крепостном валу.
— Дракон! — воскликнул Зедд. — Ты ждёшь, что Ричард полетит на драконе? Что за дракон?
— Сердитый.
— Сердитый? — переспросил Ричард.
— Боюсь, что я не очень хороша в роли матери дракона, но я приручила его, — Шота пожала плечами. — Немного, по крайней мере.
Все ждали Ричарда в коридоре, пока он быстро переодевался в одежду из своего пакета. Когда он появился, у Кэлен перехватило дыхание от созерцания того, кого она увидела.
Поверх чёрной рубашки была одета чёрная, открытая по бокам туника, украшенная странными символами, змеящимися вдоль широкой золотой ленты, полностью обегая вокруг её квадратной каймы. Широкий, многослойный кожаный пояс, покрытый ещё большим количеством эмблем, поддерживал великолепную тунику на его талии. Древняя, оснащённая кожей перевязь, держащая отделанные золотом и серебром ножны Меча Истины пересекала его правое плечо. На каждом запястье была широкая подбитая кожей серебряная лента, несущая соединённые кольца, внутри которых тоже были странные символы. Чёрные сапоги поверх его чёрных штанов также имели запонки, что окружались узорами. На широких плечах покоился плащ, который, казалось, был сделан из тканого золота.
![Ирина Кнорринг - Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 1](/uploads/posts/books/41661/41661.jpg)
