Елизавета Абаринова-Кожухова - Искусство наступать на швабру
– Так советских или иностранных? – переспросил детектив.
– Советских, но годных для поездок за границу. Знаете, как бывает в переходный период – своих, кислоярских паспортов еще не напечатали, а старые, советские, вроде бы как уже второго сорта, оттого их и хранят кое-как. A то, что они на данный момент служат единственным аусвайсом для наших путешественников, никого не колышет.
Василий предостерегающе кашлянул – к столику подходил бизнесмен Ерофеев, и служебный разговор нужно было сворачивать.
Похоже, что господин Ерофеев находился в наилучшем расположении духа:
– Добрый день, Егор Трофимыч. A с вами, Василий Николаич, мы сегодня уже виделись.
– Что это вы, Георгий Иваныч, сияете, будто медный пряник? – хмуро спросил инспектор.
– A как мне не сиять, коли я сегодня заимел солидного клиента на экскурсию в Грецию? – еще больше расцвел Ерофеев. – A вы, инспектор, еще не созрели для поездки?
– Дайте здесь с делами расхлебаться, тогда можно и в Грецию, -буркнул Столбовой, неприязненно глянув на бизнесмена. Ерофееву же страсть как хотелось заполучить еще одного клиента:
– Василий Николаич, вы давеча оказали мне неоценимую услугу, и я все-таки хотел бы вас отблагодарить. Я вам продам путевку по льготной цене – за девятьсот баксов вместо тысячи.
Однако Василий не успел ответить на столь заманчивое предложение, так как к столику не совсем твердой походкой приближался еще один завсегдатай уже знакомый нам доктор Владлен Серапионыч. В одной руке он нес стакан чаю, а в другой – скандально знаменитую газету "Кислое поле". Присев за стол и поздоровавшись с сотрапезниками, доктор полез во внутренний карман своего потертого сюртучка и извлек оттуда небольшую скляночку, из которой набулькал в чай некоей подозрительной по виду и запаху жидкости. Основательно размешал все это чайной ложечкой и сделал пару глотков.
– Отличный чаек! – C этими словами Владлен Серапионыч развернул газету и принялся ее усердно изучать.
– Ну, доктор, чего пишут? – поинтересовался Столбовой. Он уже закончил обедать, но почему-то не спешил уходить, хотя обычно из-за хронической запарки на службе не был склонен к долгим застольным беседам.
– Здесь насчет налета на сберкассу, – охотно откликнулся Cерапионыч и тут же с выражением зачитал: – "В нашем городе совершено очередное злодейское преступление – нахальное нападение на сберкассу. Два бандита, а точнее – один бандит и одна бандитка – ворвались в помещение и, дав автоматную очередь поверх голов, потребовали денег. Оба были одеты в белые халаты, указывающие на принадлежность к Белому Братству, а один из них при этом выкрикивал лозунги разного рода тоталитарных сект и требовал свободу Асахаре и другим изуверам и экстремистам. Дальнейшие действия негодяев полностью подтвердили их слова – выхватив из-под полы огромные баллоны, они выпустили струю нервно-паралитического газа, отчего и работники, и посетители сберкассы скончались в тяжких мучениях. Заграбастав все наличные деньги и в извращенной форме надругавшись над заведующей, подонки покинули сберкассу, напоследок ударив баллоном по голове одного из посетителей, которого, очевидно, сочли живым. Я сам видел, как его кровь вперемешку с мозгами растекалась по полу и даже вытекала на улицу, где ее слизывали голодные бродячие дворняги. Разумеется, когда на место трагедии прибыла наша доблестная милиция во главе с двумя знаменитыми бездарностями, инспекторами Cтолбовым и Лиственицыным, все уже было кончено, и санитары, оказавшиеся там раньше так называемых правоохранителей, уже выволакивали из помещения многочисленные трупы с выпученными глазами, высунутыми языками и следами предсмертных мук".
– М-да, – только и смог сказать на это Дубов. – Кто автор сего блистательного репортажа, думаю, и так ясно.
– Проклятый Ибикусов! – не выдержав, вскочил Столбовой. – Нет, нужно таки будет привлечь его к суду за диффамацию!
– Чего-чего? – переспросил Ерофеев.
– За клевету! – бухнулся на место инспектор.
– A что, разве господин Ибикусов сильно приукрасил факты? – отхлебнул еще пару глотков Cерапионыч. – Вообще-то в мое заведение никакие покойнички с отравлением не поступали...
– Не было никаких покойничков, – несколько успокоившись, вздохнул Егор Трофимович. – A тем более, никакого Асахары с Белым Братством. В сберкассу вошли двое в медицинских халатах и марлевых повязках, скрывающих лица, и представились дезинсекторами, то есть специалистами по борьбе с тараканами, крысами и прочей домашней живностью. Заведующая ответила, что никаких дезинсекторов они не вызывали, но женщина, назвавшаяся доктором, заявила, что работы ведутся широким фронтом по всему городу, и велела своему помощнику-санитару приступать к делу. Тот достал из сумки пульверизатор и направил струю прямо на заведующую, а потом на кассиршу и двоих посетителей, но распыляли они всего лишь какую-то снотворную дрянь, от которой потерпевшие тут же заснули примерно на два часа. A грабители забрали деньги и преспокойно ушли. Вот, собственно, и все. A этот придурок Ибикусов своими нездоровыми фантазиями просто накаляет обстановку в городе!
– А расколотая голова и вытекающие мозги? – профессионально полюбопытствовал Серапионыч. – Все-таки были или нет?
– Были, – усмехнулся Столбовой – но только это был арбуз.
– Как, арбуз? – не понял Ерофеев.
– Да из кошелки одной из посетительниц. Упал и раскололся, – пояснил инспектор и философски заметил: – А уж увидеть расколотый череп – была бы извращенная фантазия, тогда и не такое возможно!
* * *
Когда Ерофеев и Cерапионыч удалились, Дубов проницательно посмотрел на Столбового:
– Егор Трофимыч, судя по вашему галстуку, вы собираетесь поговорить со мною о чем-то очень важном.
– Как вы догадались? – чуть вздрогнул инспектор.
– Элементарно. Вы давно отобедали, но не ушли, а поддерживали разговор, который для вас был явно неприятен. Вы отпустили и доктора, и господина Ерофеева. Значит, у вас дело ко мне.
– Да, но причем тут галстук? – Егор Трофимович поднес руку к воротничку – галстука не было.
– Вы так озадачены этим делом, что даже забыли его надеть, -невозмутимо пояснил сыщик. – Так что выкладывайте, Егор Трофимыч, вместе подумаем, что делать.
Однако Столбовой, по обыкновению, завел разговор издалека:
– Знаете, Василий Николаич, я частенько на досуге задумываюсь: вот после того как возникла наша Кислоярская Республика, мы оказались как будто на необитаемом острове. Нет, ну поезда, конечно, ходят, радио, телевидение, московские газеты – все это есть. Но вот скажите не задумываясь, что вам придет в голову при слове "Москва"?
