«ЕСЛИ» - ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №8 2007 г.
Тут человеческое создание повернулось и крикнуло в ту сторону, откуда пришло:
– Слышите меня?! Вы всего лишь колода карт! Ничтожества!
Потом девушка посмотрела на кошку, стиснув зубы и кулаки, но мурлыка только зевнула.
– Ты закончила? – спросила она.
Человеческое создание явно было готово пинком отправить кошку в реку, но вместо этого содрогнулось и словно уменьшилось в размере. Оно рухнуло на скамью и голой частью передней лапы утерло лоб.
– Просто… просто оставь меня в покое…
– Конечно. – Кошка подошла к краю причала, посмотрела в обе стороны реки, а потом повернулась и кивнула Клему: – Как дела, кузен? Не скажешь ли, когда вверх по реке пойдет следующая баржа?
Клем заставил себя улыбнуться:
– Вверх по реке? Кузина, в это время года вверх по реке ходят только такие дураки, как я, но я делаю это лишь по долгу службы.
Он протянул лапу.
– Меня зовут Клементо Паракас, но можно просто Клем. Кошка прикоснулась к его лапе.
– Мое имя – Геркина, a это… – она кивнула в сторону человеческого создания, – все, что осталось от Бетти Кауфиц.
– Элизабет, – простонала человеческая особа, осевшая на скамье, прикрывая рукой глаза. – Меня зовут Элизабет.
– Неважно, – Геркина улыбнулась Клему. – Так ждать нам баржу или нет?
– Может, и будет. – Клем прищурился на солнце, прыгавшее от тучки к тучке. – Эфрамы обычно заходят сюда около полудня, когда совершают рейс. Примерно через месяц они будут появляться два раза в неделю, но в дождливый сезон… – Он широко развел лапы.
На мохнатой мордочке Геркины вновь появилась улыбка.
– Эй, Бетти, ты слышала? Кажется, мы здесь застряли надолго.
– Чудесно, – скрипнула та в ответ. Поглядев на нее, Клем вежливо кашлянул.
– Прости меня, кузина Элизабет, но действительно ли ты являешься человеческой персоной?
Подняв руку, она окинула его яростным взглядом.
– Да, я человек! И если ты сейчас собираешься сообщить, что, мол, видеть человека в обществе глайдерамблера – дело, безусловно, необычное, то окажи любезность и промолчи. За последние недели – а их было много – я уже наслушалась подобных комментариев, и они мне порядком надоели!
Белые, с кружками посередине глаза моргнули.
– А сам ты, собственно, кто такой? Енот?
– Из носух будем. – Клем улыбнулся. – Извини, если обидел. Просто за всю писаную историю долины Талии человеческие создания побывали здесь всего два раза. Впрочем, не знаю, насколько часто люди встречаются среди глайдерамблеров: по долгу службы я все время около реки.
Кошка склонила голову набок:
– А что ты делаешь? Клем расправил усы:
– Я гриот.
Кошка и человеческая персона смотрели на него с недоумением.
– Простите, забыл, что вы из другого мира. Скажем так: я местная газета, если не напутал со словом. Я езжу вверх и вниз по течению Талии, от поселений, которые находятся в снежной стране, до самой Баллавувы, и рассказываю обитателям нашего края о том, что происходит на свете.
Геркина хлопнула лапкой по скамье.
– Эй, Бетти, если это не удача, то не знаю, что и сказать! Элизабет резким движением села, скамейка под ней скрипнула.
– Речной Человек, – спросила она, поглядев на Клема круглыми глазами. – Ты не знаешь, где найти Речного Человека?
– Речного Человека? – Клем на мгновение утратил дар речи. – А откуда вам о нем известно?
Кошка пожала плечами.
– Это все роботы в Дальнем Будущем, они хранят всякие сведения и выкладывают тебе, хочешь ты этого или нет.
– Но… но… – Клем посмотрел сперва на одну, потом на другую. – Зачем вам понадобился Речной Человек?
– Он должен вернуть меня обратно. – Элизабет подошла по пристани к скамье, на которой устроился Клем. – Роботы сказали, что он выполняет одно желание того существа, которое сумеет его найти, какой бы невероятной ни была просьба. У меня нет другого шанса вернуться домой.
Клем тряхнул головой.
– Кажется, я чего-то не понимаю. Разве Геркина не может вернуть тебя в твой мир?
Кошка фыркнула.
– Могла бы, если бы это я доставила ее сюда. Однако Бетти заявилась сюда сама и сделала это самым сложным способом.
– Сложным способом?…
Элизабет потянула себя за длинную желтую шерсть на голове.
– Ага. Я сделала это сама. Клем был потрясен.
– Но… но это ведь невозможно! Совершать глайдерамбль способны только кошки!
Человеческая особа скривилась.
– Так мне говорили…
– Но… как ты вообще сумела?…
– Не знаю! – Элизабет взмахнула сразу обеими руками. – Я просто бежала к автобусу! Он был уже на остановке, и когда я огибала угол, окатил меня дымом; я закашлялась, потеряла равновесие и упала. Вокруг меня был только дым, и я… я не рухнула на тротуар… Только падала и падала… – Она вздохнула. – Дело-то вот в чем: возможно, в данный момент я просто валяюсь без сознания в канаве на углу Пятой и Кэри.
– Да, Бетти выкинула изрядную штуку. – Геркина почесала за ухом. – Она не знает, каким образом сумела переместиться, поэтому ей неизвестно, как найти путь домой, a мы, кошки, не можем обнаружить его, потому что не доставляли ее сюда. Роботы обследовали ее и сказали, что она происходит из мира людей, примерно 1998 год от РХ, что оставляет нам… ну, всего около 40 000 миров. Я уже приготовилась к началу расследования, но тут явились они, рассказали ей об этом Речном Человеке, и вот мы здесь.
– Но… ты не можешь… – Клем вновь повернулся к Элизабет. – Ты должна знать, из какого мира происходишь!
Та поперхнулась смешком.
– Ага. Знаю. Из настоящего.
– Нет, я хочу сказать, из какого среди множества…
– Не старайся, кузен, понапрасну, – Геркина постучала хвостом о бок Клема. – Понимаешь, наша Бетти убедила себя, что попала внутрь какого-то кошмара, и то, что псы-боксеры едва не разорвали ее на клочки, не смогло переубедить эту особу.
Заморгав, Клем уставился на девушку, однако, прежде чем он успел что-либо сказать, снизу реки донесся свисток, и из-за поворота, пыхтя, выползла «Тимирос»; на палубе и вдоль планширов были привязаны ящики. Клем увидел на носу баржи Молодого Эфрама, крыс помахал ему, когда судно повернуло к причалу; Старый Эфрам гнулся в лоцманской кабинке, одной лапой управляя двигателем, а другой – вращая штурвал. Молодой Эфрам перепрыгнул на пристань, закрепил причальный канат на носу и бросился за кормовым линем; Старый Эфрам шевельнул лапами, рокот мотора умолк, и баржа глухо толкнулась в доски.
