uc1 Н?а?д?я? - Сожженное сердце (СИ)
- Рано же.
- Многие его вообще не проходят.
- И что за посвящение?
- Ты должен был доказать богам, что ты достоин. Что сможешь пожертвовать собой ради другого. И они сделали тебе ответный дар.
- Какой?
- Теперь ты можешь видеть одним глазом, но чувствовать семью инстинктами. Как зверь. Обоняние, осязание, зрение, слух, вкус, интуиция и понимание.
- В смысле?
- Ну, увидев след, ты как волк будешь понимать, кто прошел, сколько лет, сколько весит, насколько опасен и как убить. А еще то, что ты не видишь, тебе нашепчет интуиция. А теперь спи. Рано еще.
Человек почему-то с самого начала поверил обнаженному оборотню, иначе не стал бы пить непонятное варево, а значит, и спать тут тоже безопасно. Вот только по пробуждении надо будет сказать, чтоб штаны надел, а то даже как-то завидно становится, глядя на его достоинство и сравнивая со своим.
***
В то же время в эльфийской столице
***
- Ну почему сейчас, отец?
- Потому что пора.
- Но я не хочу жениться.
- Сын, ты будущий глава рода. Ты должен себя зарекомендовать, а Сирина Де Лернор самая красивая и сильная эльфийка, ни разу не замечена в порочных связях. Она лучшая.
- Тогда брата на ней жени.
- Нет. Как я сказал, так и будет.
Вековые дубы, что были свидетелями этого разговора, сердито зашевелили листвой. Весь сад был какой-то сердитый. Сердился он на обоих эльфов. Он помнил и главу рода маленьким эльфенком, прячущимся от мамок-нянек на деревьях, и его старшего сына, практикующего под сенью дубов заклинания леса. А еще они видели как в опустившем плечи и голову эльфе бьется искра любви, которую тот душит и которой не доверяет. Искра истинной любви. Именно на это обижался сад. Ведь так редко боги дают возможность найти родную душу, а этот остроухий не верит. Ну, а сам глава рода никак не может взглянуть правде в глаза и признаться: сын вырос. Он все решает за него. Вот и сейчас своими действиями он необдуманно убивает чувства сына. А сам старший эльф думал о саде, неужели и деревья могут выжить из ума и сердятся почем зря как человеческие старики?
Часть 19
Вампир уже третий час пытался найти выход из ситуации. Он досконально изучил обряд посвящения в Палачи по старым фолиантам. Выходило, что выбора нет, надо терять честь. И что самое обидное, втихаря этого не сделаешь. А все из-за этого долбанного ритуала.
"И примут боги правосудия оступившегося, потерявшего честь и совесть, проклятого родом и народом. И должны быть свидетели его падения. И должен он знать все грани жизни, дабы судить справедливо и... Иначе ждет его кара судьи богов и смерть в муках..." В общем, понятно.
- И что мне делать?
- А что такое?
На риторический вопрос, обращенный к потолку, внезапно захотели ответить. Вампир оглянулся и увидел нынешнего палача школы. Решение пришло быстро. Кто сказал, что нельзя спрашивать совета у палача? Вдруг посоветует что дельное.
- Да не хочу я трахаться на виду у всех.
- А зачем тебе это?
Удивление было явно не наигранным.
- Ну мне же надо потерять честь при свидетелях.
- А причем тут секс?
- Ну ведь девственность - это честь. Разве нет?
- Ха-ха-ха-ха...
Парень, великовозрастный парень, зашелся безудержным смехом. Казалось, он издевается, но так только казалось. Отсмеявшись, он сразу стал серьезным и проницательно посмотрел в глаза вампира.
- Потерять честь - значит предать, очернить или оклеветать. Предать, значит переломить все хорошее внутри себя по отношению к любимому или семье. И секс тут явно ни при чем.
- Но у меня никого нет, чтоб их по быстрому предать.
- Уверен? Предать можно как друга так и любимого. Ну, или свою мечту.
- Э... Ты о Слене?
- Ну если у тебя больше нет никого.
- Второй раз. Он меня не простит.
- Именно это тебе и надо. Ты же хочешь отомстить тем, кто откупился тобой?
- И что мне делать?
- Подумай.
Остаток ночи вампир провел на подоконнике, размышляя о своей идее-фикс и о предательстве. Сбежать вампир не мог, тогда каждый из вампирьего народа сможет кинуть ему вызов и убить. Со всеми он не справится. А жить хочется, ведь если он не очернит себя, то можно сразу надеть стальные кандалы*. А значит, НАДО предать. Уж очень своя шкура дорога. И надо себе на горло наступить, и вырвать свою любовь из сердца. Утро настало незаметно, но решение было принято. Выйдя в холл, вампир направился в комнаты Каспея. Постучавшись, он вошел, не дождавшись ответа.
- Пришел молить о пощаде?
- Пришел предложить задницу ведьмака...
***В это же время в лесу***
- Слен. Слеееен.
- А?
- Проснись. Тебе пора идти.
- Куда?
- На экзамен. Пора получить диплом.
- Я только вчера пришел в себя.
- Увы. Я ничего не решаю.
Проследив, как парень одевается и шагает в портал, Барсик повернулся к тени в глубине пещеры.
- Ты уверен?
- По другому мы не узнаем, готов ли он.
- Но он прошел обряд.
- Увы. Но я ничего не могу исправить. Он должен пройти через боль. Надеюсь, что это будет последняя его боль.
Палач шагнул в телепорт, оставляя оборотня метаться по пещере и переживать, правильно ли он поступил. А еще надеяться на новые навыки подопечного, ведь путь в школу ему теперь закрыт, а значит, мальчик может надеятся только на себя.
* Ритуальная одежда погребения. Вампир не рассыпается прахом. Его кладут на каменную плиту голого. Из одежды только кандалы, прикрепленные к плите. Сверху плиту закрывают второй плитой, предварительно поставив бортик в десять сантиметров из натурального камня. Родовые плиты ложатся одна на другую, иногда такие пирамиды могут достигать шестидесяти-семидесяти рядов после чего проваливаются под землю в полости. Как под пирамидой появляются полости и пещеры неизвестно. В некоторых родах хоронят, вмуровывая в стены пещер, пока сама пещера не сравняется со скалой.
