Ольга Грибова - Омут
В ту секунду, когда я был совсем близок к отчаянию, дверь в ванную открылась, и оттуда вышел младший брат. Завернутый в полотенце, весь в клубах пара, с распаренным красным лицом, он сразу же направился к кровати и развалился на ней в позе морской звезды.
— Что ты видел? — Вопрос застал меня врасплох. Диме не была свойственна деликатность и предваряющие основной разговор вежливые беседы ни о чем.
— А ты? — вопросом на вопрос ответил я. Почему-то не хотелось произносить вслух имя Амаранты — казалось, что тогда иллюзия окончательно развеется, и придется признать, что это была всего-навсего магия тенгу.
— Я видел Патрисию, — рассматривая потолок с самым серьезным выражением лица, ответил Димка.
Я молча обдумал его ответ. Получалось, что братишка до сих пор сильно переживает гибель странной девушки, которую подчинил своей воле демон. Вот уж не думал, что она настолько запала ему в душу. С тех пор как мы вернулись в Россию, он ни разу не заговаривал на эту тему, и я успокоился, посчитав этот этап пройденным. Всегда казалось, что Дима легко и безболезненно справляется со всякого рода неприятностями. Но, видимо, я ошибался.
— Она что-нибудь сказала тебе? — поинтересовался я у Димы. Было любопытно это узнать, хотя я понимал, что на самом деле с братом говорил тенгу.
— Нет, — Дима покачал головой. — Она только звала меня к себе.
— Понятно, — ответил и замолчал, не зная, что еще сказать.
— Для тебя он стал Амарантой, не так ли? — Голос Димы заполнил образовавшуюся неловкую паузу.
Я удивленно взглянул на него, недоумевая, как он мог об этом догадаться.
— Я слышал, как ты ее звал, — пояснил он, видя мое замешательство.
Действительно, совсем забыл, что выкрикивал ее имя, так что не знать о том, кого я видел в канализации, мог только глухой.
— Она была как настоящая. Мне даже показалось, что это и правда Эмми, — ответил я с ужасом, осознавая всю степень своего заблуждения, которое так до конца и не оставило меня.
— Да уж, эти тенгу — мастера своего дела. Не хотел бы я еще раз встретиться с ними, — брат передернул плечами.
— Я, пожалуй, пойду в душ, — кое-как встав с кресла, по-стариковски прихрамывая, я направился в ванную.
Трусливо сбежав от продолжения этого неприятного разговора, я изо всех сил затягивал водные процедуры, рассчитывая, что к тому времени, как я вернусь в комнату, брат уже будет спать. Так все и вышло. Тихонько приоткрыв дверь, я увидел в дрожащем мерцании экрана телевизора мирно спящего Диму. Знал, что теперь его даже пушкой не разбудишь, поэтому спокойно добрался до кровати, повалился на жесткий матрас и попытался сосредоточиться на телевизоре. Там шла какая-то кинокомедия. Но очень скоро стало понятно, что мое чувство юмора сегодня дало сбой, и происходящее на экране меня совершенно не трогает. Выключив телевизор, уставился в потолок, полагая, что заснуть удастся не скоро, но уже через десять минут (видимо, все-таки сказалась усталость) меня посетил Морфей.
В ту ночь мне впервые приснился этот странный сон. Вообще, сны были для меня в диковинку. Наверное, у меня слабо развито воображение, или я просто слишком крепко сплю, но мне редко что-либо снится, и сновидения, которые приходят ко мне, не бывают яркими и запоминающимися. О них никак нельзя сказать, что все происходило как наяву. Но в этот раз сон оказался настолько реальным, что я проснулся со стойкой уверенностью в том, что это было скорее видение, чем обычная попытка мозга осмыслить случившееся за день.
Во сне я очутился в каком-то темном и сыром месте, четко ощущая, как влажный, насыщенный водными испарениями воздух впитывается в одежду, отчего та становится мокрой и тяжелой. Первая мысль была о том, что я снова каким-то образом вернулся в канализацию. Но вокруг не раздавалось звуков бегущей или капающей воды, здесь вообще отсутствовали какие-либо звуки, даже мои собственные шаги были абсолютно бесшумны.
Свет тоже отсутствовал, но темно не было. Странное, ни на что не похожее ощущение: я мог все видеть, хоть вокруг и стояла непроглядная темень. Впереди совершенно точно кто-то находился. Для меня это было чем-то очевидным, но при этом я затруднялся с определением источника этой уверенности.
Открыл рот, чтобы окликнуть неведомого человека, но ни единого звука не слетело с губ — крик был абсолютно беззвучным. Тогда я решил догнать незнакомца. Стоило начать движение, как человек стал приближаться, но меня не покидало странное ощущение, что это он идет мне навстречу, а я сам, несмотря на все усилия, стою на месте.
От человека исходило мерцающее сияние, которое поначалу мешало как следует рассмотреть его силуэт. Но постепенно, по мере нашего сближения, я начал различать хорошо знакомые черты и застонал, на этот раз отчетливо услышав свой голос. Сердце тревожно сжалось.
Примерно в десяти шагах от меня она остановилась, и я сразу понял — как ни старайся оказаться ближе, все равно ничего не выйдет. Амаранта стояла лицом ко мне, ее руки снова были вытянуты в несбыточной попытке дотянуться до меня. Я видел девушку настолько ясно, насколько это вообще было возможно, и даже чувствовал едва уловимый аромат цветов шиповника, идущий от ее волос.
Она была именно такой, какой я увидел ее в первый раз. То же белое короткое платье, босые ноги и темный каскад густых волос, спускающийся на спину. Боже, какая пытка — видеть эти большие, цвета неба перед грозой, синие глаза, бледную атласную кожу и чуть вздернутый носик. Хрупкая фигура в очередной раз поразила своей беззащитностью. Защемило сердце — так прекрасна она была.
— Помоги мне, — прошептала Амаранта.
Ее голос звучал так, будто до того, как долететь до меня, покрыл огромное расстояние. Как если бы она в эту самую секунду находилась безмерно далеко отсюда.
— Где ты? — я постарался как можно громче прокричать вопрос, но она не отреагировала на него, видимо не расслышав.
Еще всего пару мгновений она находилась в поле моего зрения, а потом начала стремительно отдаляться, и, как ни старался я догнать ее, расстояние между нами лишь продолжало расти. Но я и не думал сдаваться. Все быстрее и быстрее устремляясь вперед, я не переставал выкрикивать ее имя в надежде, что она все-таки услышит мой зов.
В следующее мгновение я почувствовал, что кто-то схватил меня за плечи и яростно трясет.
— Влад, Влад, проснись! — Голос Димы был полон неподдельной тревоги.
Резко сев в постели, я с удивлением огляделся. Оказывается, я все еще находился в номере гостиницы, и это был всего лишь сон.
— Господи, ну у тебя и голос! — заявил Димка, усаживаясь на край кровати. — Ты так кричал, что тебя, наверное, слышали даже на улице.
