Дэн Абнетт - Всадники смерти
– Этого тоже? – спросил зар Блейда, указывая на Воллена.
– Нет, оставьте его, – глухо произнес человек в шлеме с волчьим забралом. – Я его пометил.
– Ладно. Тогда этого.
Варвары схватили Дрого Хенса и потащили его из клетки. Хенс повернулся к Воллену и крикнул:
– Я говорил! Я говорил тебе. Ублюдок! Я говорил! Ты мог избавить меня от этого! Я бы все сделал быстро! Подонок!
Курганцы тоже все сделали быстро. Сверкнул палаш, и голова Хенса покатилась на землю.
Зар Блейда подхватил за волосы две головы. Хенс и Федрик – рты открыты, глаза выкатились из орбит.
– Херфил будет доволен, – сказал он.
Пока варвары помещали голого рыцаря в клетку и восстанавливали решетку, воин с волчьим забралом сквозь прутья последней посмотрел на Воллена.
– Ты мой, – сказал «волчье забрало» Карлу. Затем развернулся и пошел прочь через лужи крови, вытекшей из обезглавленных тел.
Карл остался один. Его рвало. Отвращение и ужас, ужас и отвращение – эти два чувства сменяли друг друга, пульсировали и пронзали мозг. Он был близок к панике. Ржавый запах крови был таким насыщенным, что Карла вырвало снова. Он не хотел пачкать в своей блевотине других пленных, но ничего не мог поделать.
– Простите! Простите! – повторял он между приступами рвоты, пытаясь обтереть тела лежащих под ним людей.
Казалось, в клетке все мертвы.
Сотрясаясь от холода и спазмов в желудке, Воллен сел возле решетки и поджал ноги. Снаружи в зловещей темноте резко протрубил рог, к нему присоединился еще один, потом еще, один близко, другой издалека. Рога завывали несколько минут подряд, а потом смолкли.
Карл вдруг понял, что сидит на том самом месте, где еще недавно сидел Федрик из Виссенланда. Тоже Карл… в том же месте… это было невыносимо. Он так и не смог себя заставить посмотреть на обезглавленные тела у клетки. Воллен на четвереньках пополз по кругу, пока не подыскал себе другое место. Пока он полз, из груды тел доносились крики и стоны.
Когда Карл, наконец, устроился, он заметил, что сжимает в руке что-то холодное и твердое.
Это был кинжал Хенса.
Карл медленно поднес клинок к лицу. Отличное небольшое оружие с изогнутым лезвием, длиной с ладонь в форме тюльпана, выкованное кузнецами Аверланда. Простая рукоятка увита темной матовой проволокой. Клинок в сапоге, клинок за поясом – типичное оружие копьеносцев. После того как пики или алебарды выполняли свою работу и опрокидывали противника на землю, в ход шли такие вот кинжалы – ими наносили удары в прорезь забрала или в стыки между доспехами. Копьеносцы называли такие кинжалы «настоящими убийцами». Они славились тем, как мастерски сражаются своим длинным оружием, но именно маленькие кинжалы чаще всего ставили точку в схватке.
Карл смотрел на кинжал. Настоящий убийца. Хенс, вероятно, был прав. Маленький быстрый клинок для быстрого ухода из жизни. Милость и избавление. Страдание и ужас, которые ожидали его в ближайшем будущем, трудно было даже вообразить.
С кинжалом все было просто и честно.
Карл Райнер Воллен закрыл глаза и обратился с молитвой к Сигмару. Он просил императора Карла-Франца о прощении. Боги поймут, наверняка поймут.
Одной рукой Карл поднес кинжал к горлу, а второй нащупал вену на шее. Вена была распухшей и пульсировала. Сердце бешено колотилось в груди.
Карл приставил острие кинжала к горлу. Еще одна молитва о сестрах, об отце с матерью и о Гулдине – учителе верховой езды…
Карл закусил губу.
Рука его не двигалась.
– Сигмар, прошу тебя, – простонал он.
Он не мог сделать это. Неведомая до того отчаянная жажда жизни останавливала его и не давала шевельнуть рукой. Кроме всего прочего, было в этом что-то неподобающее – имперское оружие используется для того, чтобы забрать жизнь солдата Империи.
– Будь ты проклят, Дрого Хенс! – выругался Карл и выронил кинжал, а потом со слезами на глазах добавил: – Да будут боги милостивы к тебе…
– Эй… – окликнул его кто-то.
Карл огляделся. Рыцарь Пантеры пытался сесть на куче тел и невидящими глазами смотрел по сторонам.
– Есть здесь кто-нибудь? Кто-нибудь? Эй… есть кто-нибудь… – Сильный, глубокий голос оборвался.
– С вами все в порядке. Все хорошо, – успокаивающе сказал Карл и полез по телам пленных к рыцарю.
– Кто это? Я не вижу. Я не знаю, где я.
– Меня зовут Карл Воллен, сир. Второй отряд епархии демилансеров. Я – горнист. С вами все нормально. Все нормально.
Рыцарь, голый и беспомощный, потянулся на звук голоса Карла.
– Карл Воллен? Где ты?
– Здесь, сир. – Карл протянул руку, и рыцарь ухватился за нее.
– Я ослеп, – сказал рыцарь, на виске у него был темный кровоподтек, глаза закатились.
Рыцарь крепко сжимал руку Воллена.
– Где мы?
– В плохом месте, сир, не стану вас обманывать. Северяне взяли нас в плен и бросили в клетку.
– А-а-а. – Рыцарь со вздохом кивнул. – Этого я и боялся. Моя лошадь пала. Бедная Скальда. Потом что-то ударило меня по лицу. Копье, я думаю. Может, топор. Холодно.
– Они забрали ваши доспехи и всю одежду, – сказал Карл и чуть не добавил, что варвары едва не забрали и его голову, но промолчал.
– Теперь мне точно конец.
Карл отыскал в груде тел солдата, который был уже мертв. Он изловчился и стянул с мертвеца жилет и шерстяную рубаху.
– Сир? – сказал он. – Возьмите это и наденьте. Это поможет вам согреться.
Рыцарь на ощупь разобрался с грязной одеждой, которую передал ему Воллен, и натянул ее на себя.
– Уже лучше, – сказал он. – Я в долгу перед тобой, за твою доброту, горнист. Твой отряд из Талабхейма, верно?
– Да, сир.
– Ты присягал? Готовишься к вступлению?
Рыцарь спрашивал, готовится ли Карл стать членом какого-нибудь ордена.
– Я… нет. Моя родословная не совсем соответствует.
Рыцарь повернулся лицом к Карлу, хотя видеть его все равно не мог. Его невидящие глаза смотрели куда-то за левое плечо Воллена.
– Если мы выберемся отсюда, Карл, твое происхождение не будет иметь значения.
– Я сделал это не для того, чтобы…
– Конечно нет! Я не хотел тебя обидеть.
– Как вас зовут, сир? – спросил Карл.
– Фон Маргур, – ответил рыцарь и обхватил себя руками за плечи.
– Фон Маргур? Как великий герой Альтдорфа!
Слепой рыцарь улыбнулся.
– Боги! – воскликнул Карл. – Вы и есть фон Маргур из Альтдорфа!
– Да. По крайней мере, другого я не знаю.
– Это большая честь для меня, сир, – начал Воллен и умолк.
Он понял, как глупо это звучит. Они сидят в клетке, их ждет ужасная смерть, а он преклоняется перед героем.
Грубая правда заключалась в том, что его герой так же беспомощен, как и он сам. И их ждет смерть.
