Александр Абердин - Практикант
— Мужики, оно вам надо? Вам что, больше нечем заняться, кроме выяснения того, как именно Лем-Борода вспарывает животы ортодоксам? Ну, всё, полюбовались на меня и хватит, мне пора возвращаться к моим Бородатым Пузанам, и так целых три дня псу под хвост ушло.
Бедные генералы аж побагровели от возмущения и хотели сожрать меня с потрохами, но генерал Люгерд встал заявил:
— Господа, я же предупреждал вас, что старший лейтенант Додберри человек не слишком разговорчивый. Хорошо, что он не пошел в своего отца. Капитан Сойтель тот сразу же полез бы в драку. Принц Нордвил, останьтесь, а вы, господа, займитесь своими собственными делами и не суйте нос в чужие. Запомните на будущее, господа, отрядов боевых магов специального назначения не существует в природе.
Так в империи появился магический спецназ.
Глава 4
Новое назначение на практику
За пять минут до окончания Часа Богов я уже стоял рядом с дверью в кабинет профессора Цорна. Ох, уж, мне этот Волдер Цорн, любящий приговаривать: — "Милейший, за то время, что мы пытаемся обучить вас магии, даже из лягушки получился бы вполне приличный маг". Профессор Цорн, верзила почти двухметрового роста, атлет и красавец, а также прекрасный фехтовальщик и рукопашный боец, был добрейшим души человеком, но почему-то невзлюбил меня с первой же минуты и всячески изводил своими шпильками и насмешками. Иначе, как Счастливчиком и Баловнем Судьбы он меня не называл и выставлял мне самые высокие отметки по своему предмету, приговаривая: — "Ну, Счастливчику я ставлю оценку "отлично" за его курсовую работу даже не заглядывая в неё. Бьюсь об заклад, что в ней наверняка имеется парочка оригинальных пассажей, граничащих с открытиями. Увы, но только граничащих и всё потому, что ему всего лишь посчастливилось взглянуть на очередную простую вещь по-новому, ведь он у нас Баловень Судьбы".
Не смотря на то, что моя очередная курсовая работа публиковалась в ежемесячном "Альманахе магических открытий", после такой оценки моих трудов Лягушкой Цо уже никто не относился к моим исследованиям серьёзно. А ещё этот вредный тип, который в момент моего поступления в академию магии был старше меня всего лишь на пятнадцать лет, но уже стал Главным хранителем Магического Круга Выбора, с первых же дней заделался моим постоянным спарринг партнёром на тренировках в фехтовальном зале и на удивление быстро перенимал все мои приёмы. Более того, он умудрялся так выстроить бой со мной, что я был просто вынужден показывать ему всё новые и новые приёмы защиты и атаки. Верх надо мой он брал крайне редко, но количество издёвок при этом увеличивалось втрое. Вот такой это был тип.
Когда Час Богов закончился, я встал перед самой страной магической дверью в академии. Её особенность заключалась в следующем. Идеально отполированное серебряное зеркало отражало только того человека, которому Боги разрешали войти в кабинет профессора Цорна. Когда я подошел к двери, та отразила высокого, метр девяносто пять, стройного и широкоплечего мужчину с загорелым лицом, тёмными, почти чёрными, волосами и тёмно-синими глазами, пусть и не писанного красавца, но с вполне приятным на вид мужественным, волевым лицом. Лягушка Цо почему-то называл мою физиономию угрюмой морденцией солдафона, обиженного вышестоящим начальством. Мою улыбку, а улыбался я не так уж часто, он называл болезненной гримасой сфинкса, страдающего подагрой и почечными коликами. Да, уж, у него на каждое моё проявление имелось ехидное и весьма смешное определение.
Магическая дверь, дав понять мне, что я буду принят, быстро потемнела и открылась. Войдя я оказался в самом странном кабинете академии. И самом древнем к тому же. Большой, двадцать пять метров на двадцать, с десятиметровым потолком, кабинет Магического Выбора имел ещё и самый простой, незатейливый интерьер из пёстрой, красно-желтой яшмы, состоящий из множества полок от пола и до потолка со всех сторон. Прямо напротив входа в стене имелась ниша размером четыре на четыре метра и глубиной в метр, в которой размещался Магический Круг Выбора из чёрного мрамора, выступающий из стены на полметра. Перед ним стоял большой, резной двухтумбовый стол, за ним роскошное, мягкое кожаное кресло, а перед ним полукресло для посетителей. Профессор Цорн в своём большом, чёрном кресле, одетый в тёмно-синий, с красной искрой, двубортный костюм, выглядел весьма величественно и так как был красавчиком, то походил на дракона. Он улыбнулся и сказал в ответ на моё вежливое приветствие:
— Здравствуй, Лем, рад, очень рад видеть тебя. — От таких слов я чуть было не лишился сознания, но вслед за ними последовали ещё более странные и удивительные — Проходи, коллега, присаживайся, я угощу тебя чаем. Настоящим, китайским, доставленным с Земли. Ты ведь любишь земные чай и кофе. Кстати, кофе у меня тоже есть, правда, мне намного больше нравится китайский зелёный чай.
Нет, это был какой-то другой Волдер Цорн, которого лично я не знал, но именно таким он и был в общении даже со студентами, не говоря уже о преподавателях. Испустив глубокий вздох, я шагнул в кабинет и подсел к столу, попросив чай. Он же обещал мне китайский. Волдер сделал руками пасы, кивнул и на столе появилось два китайских чайных набора. В стеклянных стаканах медленно разворачивались в горячей воде листья зелёного чая, к которому профессор выставил на письменный стол мёд, малиновое варенье и вазочку с пирожными. Только сейчас я почувствовал, что здорово проголодался. Угощая меня, Волдер Цорн с виноватой улыбкой заговорил:
— Лем, дружище, не в порядке извинения, а просто для того, чтобы ты понял меня. Я третировал тебя все эти годы только потому, что действительно считал счастливчиком, любимцем Ирании, а она ведь не только богиня Судьбы, но ещё и Удачи. В этом нет ничего плохого, но если маг перестаёт трудиться, то всё, быть беде.
Возмущённо фыркнув, я воскликнул:
— Да, как же, счастливчик! Извини Волдер, но шесть дюжин тяжелых ранений и одиннадцать смертей, в семи случаях меня вообще могли вернуть к жизни только на Скайриноре, это всё-таки больно.
Волдер усмехнулся и строго сказал:
— Сам виноват. Нечего было лезть куда ни попадя сломя голову, но не об этом речь, парень. Тебе, с твоими талантами и способностями, был нужен такой оппонент, который не давал бы тебе спуску. В общем это была не моя идея, а твоего приёмного отца, Грега Сойтеля. Только на таких условиях, шпынять тебя до тех пор, пока ты не закончишь академию, он согласился стать моим учителем. Жаль только, что из-за этого проклятого чёрного куска мрамора, к которому я прикован, мне было отказано в праве сражаться с ортодоксами. Надеюсь ты не в обиде на меня?
