Ольга Романовская - Чужие воспоминания
Вскрикнула, замотала головой. Извини, но я предпочитаю убирать такие вещи целиком и сразу, чтобы потом не мешались. Зато теперь какой простор для действий!
Что там у нас с матерью? Отрыть бы этот кусочек жизни, а то тут такое попадается!
Хм, а вот это интересно, ну, ладно, это её личная жизнь, опустим. Хотя… Всё, ты на работе, извращенец, нечего копаться в чужом грязном белье!
Оставил на время в покое её любовные игры с ангерцем, не думаю, чтобы Наместника заинтересовало именно это, она с ним не спала, даже не пересекалась до этого года — проверил имя по её воспоминаниям.
— Одана, по-моему, такой матерью следовало бы гордиться, — усмехнулся я, ещё раз прокрутив перед глазами образ родительницы моей нанимательницы. Хороша! Такая мужчину взглядом остановит!
— Вы знаете? — удивленно распахнула свои глаза.
— Дорогая моя, я её сейчас вижу.
— Видите?
— Ты же не собираешься говорить мне всей правды, вот и приходится копаться в твоих воспоминаниях самостоятельно. Так что давай поступим так: ты вкратце сообщаешь мне все вехи своей жизни, разные имена, чтобы я смог сориентироваться, а остальное я беру из твоих воспоминаний. Так нам обоим будет проще. И ещё, скажи-ка мне, Одана, кто тебе поставил ментальную охранку? Были знакомые маги?
Она отрицательно замотала головой, залепетала, что не знает. Похоже, ставили без её ведома, в бессознательном состоянии. Раз ставили, то не просто так — опасались чужого вторжения. Значит, её воспоминания хранят что-то ценное.
— Ты, главное, не дергайся, думай о чём-нибудь приятном, хотя бы о своем красавчике, с которым ты недавно закрутила роман. Ладно, не хочешь о нём, представь платье своей мечты. Мне нужно, чтобы ты успокоилась и расслабилась. Ничего дурного я тебе не сделаю, последствий — абсолютно никаких. Хочешь, чтобы всё прошло быстрее, помоги мне, последовательно представляй все этапы своей жизни. И не пытайся жульничать, я всё равно увижу все, что ты прячешь.
Итак, Одана дочь младшего офицера городской стражи и жрицы богини любви. Поэтому-то она и получила образование. Жила с отцом, периодически навещала мать в храме; та рассказывала ей занятные вещи… Даже воображение разыгралось!
Судорожно сглотнув, я заставил себя пропустить все подобные разговоры.
Драконьи глаза, а на вид и не скажешь, что эта девушка столько всего знает. Теоретически, так и практически. Но вряд ли она это мне показывать станет. Впрочем, оно мне надо? Веду себя, как подросток, а ведь могу проглядеть что-то важное.
Ещё раз напоминаю: жрица богини любви — не проститутка, а храм — не бордель. Да, они это умеют, очень даже умеют, кажется, будто на небеса попал, но показывают лишь тем, кому захотят. Некоторые и вовсе никому, кроме возлюбленного. Просто танцуют, извиваются, дразнят по праздникам, а не дают. Это вовсе не их основная обязанность, точнее, не обязанность вовсе. Они ведь за любовь отвечают, помолвки скрепляют, помогают ребёнка зачать (ага, конечно, не сами, а молитвами, травками, заговорами и прочим), мир в семье налаживают — словом, незаменимые повседневные феи.
Женщины их любят, целыми днями в храме пропадают, советы слушают, а потом на мужьях своих пробуют.
Вот такой жрицей была мать Оданы, и не последней жрицей, а той, что разрешалось касаться изображения богини и разговаривать с ней. Что-то мне подсказывает, что она и в магическом плане кое-что умела, потому что в одном из воспоминаний дочери производила странные манипуляции руками над беременной женщиной. Впрочем, могу ошибаться, иногда руки жрицы — лишь инструмент для богини.
Что там дальше? Школа, первая любовь… Скучная обыденная жизнь, уцепиться совершенно не за что.
Работа, смерть родителей, переезд в Лайонг. Стоп! Я нахмурился и вернулся назад. Здесь чего-то не хватает, какого-то куска. Вот её мать жива, они беседуют о всякой чепухе — раз, и её хоронят. Но отчего она умерла? Загадка. Прокляли? Но почему нет ни сообщения о смерти, ни оплакивания, только похороны. Куда делся из памяти временной промежуток между ними?
Я попробовал детально окунуться в воспоминания, дошёл до разговоров о планах совершить небольшую семейную прогулку и резко перескочил к урне с прахом. Куска воспоминаний не хватало.
Забыла ли она сама, или ей помогли? Что там было?
Снова вернулся к нужному кусочку, попытался копнуть глубже, но неведомая сила вытолкнула меня из воспоминаний девчонки. Я поморщился и вернулся в реальный мир.
Одана сидела тихо, боялась пошевелиться, даже, казалось, не дышала. Замечательное состояние, вызывающее злорадное чувство. Хотелось ещё больше упрочить свою власть, сделать что-то с этим податливым существом.
Всё-таки соблазн — страшное дело, тут и голову потерять не долго. Я ведь чувствую страх, кожей его ощущаю и подсознательно упиваюсь этим ощущением. В юности, когда ещё глупый был, любил разные эффекты, хотел, чтобы люди трепетали при одном упоминании моего имени — что поделаешь, дурак! Только я это перерос, а некоторые до сих пор в подобные игры играют.
— Ну, что мне тебе сказать? — я вальяжно прошествовал к креслу и удобно устроился на мягкой обивке. Копание в чужих воспоминаниях утомляет, после него слегка кружится голова. И сплошное мельтешение перед глазами. Собрался и выкинул из сознания всё ненужное — сразу стало легче. — Да ничего хорошего: твои воспоминания подкорректировали. Кто, я не знаю, но части событий не хватает. А еще там присутствует нейтральная, но действенная магия. Могу, конечно, попытаться её снять, частично я это уже сделал, но ты от боли выть будешь. Да и не знаю, стоит ли: такие вещи лучше убирать владельцу, то есть тебе.
— Но как? — блондинка недоуменно глянула на меня.
— Просто очень захотеть вспомнить. То, что нас интересует, произошло после твоего последнего разговора с матерью, так что старайся, девочка, а то придётся перепотрошить твоё сознание. Безусловно, я тогда все узнаю, но вот только прежней тебя уже не будет. Как я понимаю, — улыбнулся, — в твои планы это не входит.
Она покачала головой и снова вперилась взглядом в пол. Это начинало раздражать.
— Дорогая, — полным елея голоса сказал я, — я не убиваю взглядом, я не василиск. Тем более, ты мне денег должна. Так что кончай изображать из себя кролика перед удавом, и начинаем сотрудничать.
Одана кивнула, но кроликом быть не перестала.
— Глазки на меня подними. Или ты меня хозяином считаешь?
Девушка вспыхнула, скользнула взглядом по лицу и выпрямилась. Вот и славно, мне так гораздо больше нравится.
— Я не убиваю просто так, если вдруг надумаю, предупрежу. Ну, что, серая мышка, ступай в деревню и приведи себя в порядок. Я не собираюсь появляться рядом с такой 'красоткой'.
