Олег Лукьянов - Кровь демона
Но вместо того, чтобы ухватиться за веревку, девушка взглянула наверх и её глаза распахнулись еще шире. Сэт с трудом приподнял голову и увидел, как наверху в свет фонаря попала голова с ирокезом, блеснувший нож пытался перерезать веревку.
— Владыка Асмодей будет мной доволен, — сообщил носитель ирокеза. — Вы будете заперты в темнице, пока не умрете от голода и жажды…
Невыносимый грохот, вспышка света и облако пороховых газов смяло личность Сэта на несколько критических секунд — это Сандра, выставив пистолет перед его лицом, несколько раз нажала на спуск.
Сверху в колодец упало тело, которое задело Сэта лишь самым краем, но вкупе с прочими обстоятельствами, заставило пальцы на веревке разжаться.
Падение не оказалось болезненным — возможно он упал на тело предводителя Потрошителей, или сброшенного сюда ранее Гусара, а возможно и на Сандру. Как бы там ни было, он поднялся первым и потянулся за лежащим в стороне фонарем.
— Сандра, ты жива? — спросил он, когда яркий луч вырвал из тьмы облик избитой, но узнаваемой по медным волосам девушки.
Она открыла глаза, мутно всмотрелась в силуэт за источником слепящего света, и едва заметно кивнула:
— Жива. Где мы?
— В колодце, — отозвался Сэт. — До чего я их не люблю… Боже, тут словно морозильник.
Пока Сандра приходила в себя, он провел лучом фонаря по обледенелым стенам вокруг.
Они находились в небольшой комнате, покрытой толстой коркой льда, испещренной сотнями или даже тысячами странных надписей.
— Все выходы отсюда давно и надежно завалены, — сообщил он. — И, похоже, до недавнего времени тут что-то обитало.
— Обитало тут? — недоверчиво переспросила поднявшаяся на ноги девушка. — Вряд ли.
— Я видел как эти фанатики, отодвинули камень наверху и сбросили веревку, чтобы нечто смогло отсюда выбраться.
— Ничто не могло прожить здесь более нескольких часов, — возразила она. — Очнись, Саймон Сэт, это просто склеп — в древности таких погребали влиятельных и знатных персон…
— Тогда как ты объяснишь это?
Луч фонаря Сэта остановился на одной из стен, снизу доверху покрытых бесчисленными, вырезанными во льду огромными и едва заметными надписями, которые частично переходили на потолок и полностью усеивали пол. Присмотревшись, Сэт увидел, что все эти бесчисленные надписи повторяли только одно слово.
"Ненавижу".
"Ненавижу".
"Ненавижу".
Тысячи, и даже десятки тысяч "ненавижу". Сэта пробрал мороз, не имеющий ничего общего с леденящим холодом царившим здесь во мраке.
— Было бы странным, если это писал покойник.
— Что здесь написано? — спросила Сандра. — Не могу разобрать.
— Это на довоенно-русском, — сообщил Сэт. — Тут везде лишь одно слово: "Ненавижу".
Повисло молчание, и в уши Сэта оглушительно ударил звон тишины.
— Знаешь, — сказал он, не выдержав, — я думаю, ты права. Человек не протянул бы здесь и дня. Но чтобы проделать подобное, любому потребуется очень большой срок и океан нечеловеческой ненависти…
— Поверь на слово, — сказала Сандра, — кто бы это не написал, но его ненависть не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытываю к тебе.
Она отобрала у Сэта фонарь и мазанула лучом света по кругу.
— Тебя послушать — так здесь жил монстр, — добавила она с сарказмом, но наткнувшись на его взгляд, сурово произнесла: — монстров не существует, Саймон Сэт. Ни монстров, ни магии…
В следующий момент случилось сразу две вещи: фонарь в руках девушки высветил труп Гусара, который был изодран, изорван и выпотрошен — объяснить это простым падением с высоты было невозможно, даже с большой натяжкой. А над их головами раздался позабытый было рёв, который заставил их обоих содрогнуться. Сандра направила луч фонаря и дуло пистолета в шахту колодца, да так и замерла на десяток секунд.
— …Надеюсь, что все обстоит действительно так, как ты говоришь, — полушепотом произнес Сэт. — Очень надеюсь, что этот собачий холод был вызван перепадом ночной температуры, а не каким-то колдовством, и в этой ледяном склепе жил совсем не монстр…
— Хватит болтать, — оборвала его Сандра. — Лезь наверх.
— Почему я?
— Потому что я так сказала!
Сэт с секунду помялся, а потом ласково произнес:
— А ты не боишься, что взобравшись наверх, я перережу веревку, и ты останешься здесь навсегда?
Сандра раздумывала втрое больше:
— Черт с тобой. Сиди тут, пока я тебя не позову.
— Зачем сейчас вообще туда лезть? — поинтересовался Сэт.
— Что бы это ни было, у нас есть оружие, — сказала она так, будто уговаривала сама себя. — А если веревку перерубят, или поставят тот валун на место, мы останемся здесь навсегда — как и обещал этот с ирокезом.
Сэт кивнул с серьезным видом, однако на его лице мелькнула едва заметная тень ухмылки: он не мог ни обратить внимания на её оговорку по поводу оружия в их руках. Потом стал наблюдать за тем, как по мере продвижения девушки вверх, все далее исчезает свет фонаря.
На мгновение ему показалось, что совершил ошибку: остаться здесь, в прямом смысле ледяной тьме на деле было практически невыносимым испытанием для воли. Но он не позволил нарастающей панике взять над собой вверх — его расчет был верен, и точка.
Еще до того, как девушка добралась до края колодца, и внутрь перестали падать последние отблески света, Сэт склонился над трупом Гусара. Когда они упали в колодец и Сандра еще не отобрала у него фонарь, он заметил нечто… нечто, что могло оказаться донельзя полезным. Только была проблема, что добраться до этого в кромешном мраке, избегая месива плоти и костей в которое превратился Гусар, было крайне затруднительно.
Однако десяток секунд спустя он нащупал искомое: пальцы вцепились в тонкий ремень, рука дернулась, и Сэт стал счастливым обладателем разорванной и влажной от крови кобуры с пистолетом. Можно было надеяться, что в нём достаточно патрон. Но если это так, оставалось загадкой, почему Гусар им не воспользовался и почему его не отобрали сектанты. Не было возможности стрелять? Сектанты на дух не переносят огнестрельное оружие? Дьявол его знает.
Как бы там ни было, проверить боеприпас, Сэт не рискнул — не так уж хорошо он владел огнестрельным оружием, чтобы извлекать рожок в почти кромешной тьме.
Борясь с ознобом и прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху, он ощупал кобуру совсем как слепец незнакомый предмет. Осмотр наводил на неутешительные выводы: в том месте, где в петлях кобуры должны были располагаться запасные обоймы, зияла пустота, — что в свою очередь могло значить, что весь боеприпас был расстрелян. С другой стороны, это могло не значить ровным счетом ничего.
