Дмитрий Казаков - Падение небес
На пятый день путешествия всех разбудил заоравший Бенеш. Когда вскочившие спутники растолкали его, молодой маг ничего не смог внятно объяснить, только бормотал что-то о «ранах тверди»…
И тем же днем, едва выехав, они увидели такие раны.
Раздался мягкий, какой-то похрустывающий гром, и голубовато-белый, покрытый облаками небосклон рассекла багровая неровная полоса. Рядом с ней легла вторая, словно кто-то нанес небесной тверди удар длинным мечом. Саттия вздохнула, почти застонала, а Гундихар выругался.
– Что это такое? – спросил Олен у Бенеша. – Ты можешь объяснить?
– Все ломается, все трещит… крушение близко… надо поспешить, да, – ответил бледный, точно саван, ученик Лерака Гюнхенского, по лбу его бежали крупные капли пота, а губы тряслись.
И после этого замолчал намертво, словно вовсе перестал замечать спутников.
Они мчались на север изо всех сил, не жалея коней, выезжая до рассвета и останавливаясь на ночлег с закатом.
На десятый день, когда миновали Зеленую гряду, небо закрыли облака и пошел дождь, самый обычный, хотя сильный. Степь осталась на юге, потянулись земли бывшей Лузиании – речушки, болотца, озера в обрамлении лесов, где дубравы и сосняки перемежались с березняками.
И тут Бенеш неожиданно вспомнил, что может говорить.
– Впереди враг… они идут сюда, чувствую… – прошептал он, но только шепот этот показался громче крика.
– Так и отлично, ха-ха! – возликовал Гундихар. – Хотя бы подеремся! А то я устал от этой скучной езды!
– Нет, мы не будем драться, да, – сказал Бенеш. – Мы отступим и дадим им проехать.
– Но… – запротестовал было гном.
– Остынь, борода, – придержала его Саттия, за время в пути еще больше, казалось, похудевшая.
И тут все посмотрели на Олена, даже девушка, последние дни избегавшая его взгляда.
– Пропустим, – проговорил он. – Только ты уверен, что они нас не заметят? Особенно тебя?
– Я укроюсь, да… спрячусь, – ответил Бенеш. – Тогда не был готов, не знал, а сейчас умею. И едут они не за нами, а мчатся на юг, мимо, прочь…
Укрылись в придорожном леске. Коней отвели подальше, а Рендалл, Харальд и тар-Готиан прокрались обратно к тракту, туда, где на обочине мокли заросли орешника.
Ждать долго не пришлось. Донесся плеск и позвякивание, из-за поворота вылетели всадники в черных плащах и вороненых шлемах с крылышками. Олен заскрипел зубами, узнав Чернокрылых, и вжался в сырую землю, разглядев, что меж воинов скачет высокий русоволосый юноша в буром балахоне.
Ученик Харугота из Лексгольма.
Что, если Бенеш ошибся, и колдун, владеющий силой Тьмы, обнаружит их?
Но русоволосый даже не повернул головы, и могучие кони, расплескивая воду из луж, промчались мимо.
– Торопятся в Терсалим тушить пожар, – заметил Харальд, когда топот затих вдалеке. – Тот, который мы разожгли.
– Скорее это разведчики, – покачал головой тар-Готиан.
Они поднялись и вернулись к своим.
Вновь потянулся тракт, сырой, не расплывшийся в кашу лишь благодаря каменным плитам толщиной в пол-локтя. Деревни, хмурые селяне, которые пытались что-то делать на превратившихся в топи полях. Дожди, непрестанно низвергающиеся с закрытого серыми тучами неба.
Как ни странно, Олену под их пологом стало немного легче, словно избавился от назойливого соглядатая, неотрывно пялившегося в спину. Хотя что это за соглядатай и был ли он вообще – Рендалл сказать бы не смог.
Начались коренные имперские владения, месяц тальник уступил место зеленцу, и на двадцатый день путешествия над горизонтом встали башни Безариона.
– Вот и он, клянусь седалищем Аркуда, – с умильной улыбочкой проговорил Гундихар. – Эх, какую пивную я знаю на улице Белоснежки! Там всегда сидят семь гномов, толстых и…
Договорить ему не дала Саттия.
– Нашел время о пиве рассуждать, корни и листья! – произнесла она сердито. – Нужно думать, как в город пробраться!
– Видела слона? – невозмутимо отозвался Гундихар. – Так вот пусть он думает, у него башка больше тебя раза в два. А мы просто порубим всех засранцев, что стоят у ворот, затем…
– Порубим еще пару тысяч засранцев, что прибегут им на помощь, а потом свалимся от усталости, и нас убьют. – Олен вздохнул. – Клянусь Селитой, такой план меня не особо устраивает.
– И меня, – добавил Харальд. – Особенно последний момент.
Гном нахмурился и дернул себя за бороду.
– Тогда что? – спросил он.
– Тихо и мирно заплатим пошлину и проедем внутрь, – сказал Рендалл. – Ворота охраняют не Чернокрылые, а простые городские стражники. Вряд ли они знают, что я враг консула, а он вряд ли догадывается, что мы собираемся нагрянуть к нему в логово.
– Ладно, проедем мы внутрь, а дальше что? – Саттия глядела в сторону, но чувствовалось, что вопрос задан Олену. – Это только в сказке можно подъехать к воротам замка злодея и вызвать его на поединок. Но у нас не сказка, Харугот один на один биться не станет.
– Знаю я одну сказку. Приходит дракон домой… – начал Гундихар, но на него никто не обратил внимания.
– Сначала нужно узнать, здесь ли Харугот, – Рендалл задумчиво потянул себя за мочку уха. – Если да, то нам необходимо попасть в город, и найти там союзников…
– А ты уверен, что такие есть? – девушка, по обыкновению, перебила, не дослушав.
– Есть. Школа Истинного Знания. Ее маги вряд ли любят консула. Если им объяснить, кто я такой, показать Сердце Пламени, то они поддержат меня, – Олен говорил уверенно, хотя слышал в голове тихий, но ехидный голосок сомнения. – Потом мы затаимся, выждем, когда Харугот выберется из своего логова. И ударим. Вряд ли он ездит по городу с войском, а от совместной атаки его не спасет никакая охрана, и никакая Тьма.
За те дни, что они провели в дороге, он не раз размышлял над тем, как одолеть убийцу собственных родителей. И ничего лучшего, чем попытаться объединить силы с чародеями, придумать не смог.
– Звучит неплохо, – сказал Харальд. – Правда, я слышал сотни планов, что звучали еще лучше, но кончались жуткими поражениями.
– Ты что хочешь сказать? – запальчиво проговорил Рендалл.
– Ничего я не хочу, – Харальд примирительно поднял руку. – Нужно пытаться, а там как судьба решит. Другого плана все равно нет.
Пока они разговаривали, ворота, называемые Терсалимскими, приблизились. Стали видны стражники, теснившиеся у стен одной из башен в тщетной попытке укрыться от дождя.
– Это врата, я чувствую, да… – подал голос Бенеш, и все прислушались. В последние дни он молчал всегда, будто сила, поселившаяся в теле молодого мага, забрала способность разговаривать. – Если вступить в них, то пути обратно не будет, только вперед. Куда – не видно, словно в тумане все…
