Григорий Шаргородский - Демонолог
Первый заслон мы продавили моментально и тут же наткнулись на второй.
Узкий тоннель постепенно расширялся и выходил в небольшую искусственную пещеру. Само пространство пещеры по форме напоминало шайбу — метров сорок в диаметре и всего два с половиной в высоту.
Везде валялись бракованные каменные блоки — именно из них дари смастерили себе баррикаду. Это строение закрывало дальний выход из пещеры. О том, что у нас неприятности, я понял еще на выходе из тоннеля. Пригнувшаяся за баррикадой большая фигура неожиданно осветилась красноватым светом.
Знаем, проходили.
— Рывок и веер.
Повинуясь команде, отряд резко ускорился и, выбежав из тоннеля, рассыпался в стороны.
Успели.
Маг-дари закончил формирование огненного шара и запустил им в тоннель, но нас там уже не было.
— Еж, дымучку!
Последний год постоянной охоты за дари не прошел даром — среди прочих изобретений Урген подобрал дымообразующий состав, который был относительно безвреден для человека и вызывал аллергическую реакцию и у дари, и у одари.
Еж на бегу сорвал с пояса похожий на ракетницу короткоствольный «пистоль» и сунул в трубу ствола колбу с приделанным оперением. Этот агрегат создали уже местные умельцы, правда, пружину для него пришлось везти из Вольных Городов.
Тихий щелчок — и колба по некрутой дуге полетела к каменной баррикаде. С едва слышным звоном емкость разбилась, расплескав по камню синеватую жидкость, которая тут же начала испаряться клубами дыма.
— Атака! — скомандовал я и побежал к баррикаде. Оттуда уже доносились звуки чихания и кашля вперемешку с яростным рычанием.
Дышать в дымовой завесе было трудно, но можно. Всадив в завесу по несколько игл, мы нырнули внутрь образовавшегося облака. Иглометы переместились на ремнях за спину, и в ход пошли короткие клинки.
Маг-дари достался мне. Он попытался создать защитную сферу, но не успел — зародившееся заклинание схлопнулось через мгновение после того, как мой клинок вошел под челюсть нелюди.
Легкий сквозняк в подземелье начал развеивать дым, и я увидел, что бой практически закончен. Три мечника одари уже легли мертвыми телами на пол пещеры. Барсук с Грифоном яростно дырявили шкуру, согнувшуюся от боли, — громадную тушу «младшего» из свиты мага-дари. Второй «младший» врезал Змея увесистой лапой, запустив того в короткий полет, но тут же получил под поднятую руку хорошо рассчитанный удар Сома. Сталь достала до сердца, и большая туша звероподобного «младшего» забилась в агонии. Хорошо, что у них всего одно сердце, а не два, как у морхов.
В это время Барсук с Грифоном «домучили» своего соперника. И только Шип не участвовал в этих разборках, а хладнокровно целился в убегающего от нас по тоннелю мага-одари.
— В ноги! — успел крикнуть я за секунду до выстрела.
Шип сорвался с места едва ли не одновременно с иглой и уже через пару секунд приволок к нам постанывающего одари, которого можно было спутать с человеком только издали. Это существо с генами человека было раза в полтора меньше своих господ-дари, представитель которых сейчас лежал на спине, широко раскинув когтистые руки. У одари была такая же серая кожа и вертикальные зрачки, но когти больше походили на ногти, а на голове имелась хоть какая-то растительность.
— Пакуйте его, нам нужна информация.
Не знаю, что именно стало причиной того, что произошло через секунду, — мои слова, или все так и было задумано. Воздух перед глазами как-то поплыл. Нет, сознания я не терял. Зрение тоже оставалось в норме, но в глазах временами словно проплывала какая-то рябь, как это бывает, когда резко просыпаешься и встаешь.
Что все это неспроста, я понял, когда коротко застонал Грифон. Из-под короткого подола его «чешуи» потекла кровь. Его перекосило набок, а это значит, что он получил удар снизу, практически в единственное доступное место.
Но кто это сделал, черт возьми?! Ведь никого рядом не было.
Я выхватил из пристегнутой прямо поверх набедренных ножен кобуры двуствольный иглометный «пистоль» и начал крутиться на месте как умалишенный. Сдвоенный ствол бессильно тыкался в темноту, но никого, кроме таких же растерянных «ящеров» и пленника, я не увидел.
Что за чертовщина!
Следующим пострадал Барсук. Неожиданно его голова дернулась, и бывший «медведь» начал заваливаться на спину, а из-под забрала его шлема потоком хлынула кровь.
— Нет! — Страх цепкими когтями впился в мою душу, а бессилие перехватило горло. Моих людей резали прямо у меня на глазах как бестолковых баранов.
Не знаю, на чем основывались мои действия, возможно — на кратковременном помешательстве? Но я все же надеюсь, что это была интуиция.
Левая рука рывком расстегнула подбородочный ремень и сдернула шлем. А затем я врезал тяжелым шлемом себя же по голове, которая загудела как колокол. По лицу потекла кровь, взгляд поплыл — и тут я увидел размытую фигуру.
Рука сработала быстрее мозга. «Пистоль» с тихим щелчком выплюнул иглу, и мой взгляд внезапно прояснился, насколько это возможно для человека с легким сотрясением мозга.
Теперь таинственную невидимку увидели все. Поняв, что ее раскрыли, «невидимка» рванула в сторону ближайшего тоннеля. Причем не того, что мы могли простреливать, а соседнего. Бежала она, очень грамотно качаясь, как маятник, из стороны в сторону. Почему она? Да потому что с такой грацией может двигаться только женщина. Причем обтянутая зеленым комбинезоном фигурка имела довольно соблазнительные формы.
Этакий зеленый ниндзя все же добрался до поворота и нырнул в тоннель.
Взбешенный Змей хотел рвануть следом, но я не мог допустить еще одной глупости:
— Стоять! Отходим!
Я тупо смотрел в сторону тоннеля, в котором исчезла «невидимка». По щекам, словно слезы, текла кровь, а мне было страшно повернуться и посмотреть на то, что сделал невидимый убийца. Если Грифона местные целители еще вылечат — полостные операции они делают легко, — то весельчаку Барсуку уже ничем не помочь. Эта тварь угодила ему в смотровую щель.
— Дядя Ван, — Еж называл меня так, только когда очень волновался.
Пришлось разворачиваться. То, что я увидел, было похоже на чудо. Барсук смотрел на меня, причем обоими глазами. Видок у него был еще тот, но это мелочи. Конечно, если можно назвать мелочами жуткую рану от верха левой щеки до рта. Судя по всему, клинок «невидимки» выбил пару зубов и, возможно, повредил говоруну язык. Не знаю, как он теперь будет хохмить, но по крайней мере жив — и на том спасибо всем местным святым. Возможно, я ошибаюсь, но сработал наработанный рефлекс защиты от стрел. Барсук инстинктивно наклонил голову, и острие кинжала лишь скользнуло вниз, не попав в глазную впадину.
