Бьёрн Магнуссон (СИ) - "Добрый Волдеморт"

***

В окно комнаты постучалась сова, весьма солидного вида. Сердито ухнув, она протянула лапку, к которой был привязан крошечный тубус. Бьёрн отцепил послание и угостил сову, наложив на тарелочку кусочки мяса. Птица с достоинством съела угощение, вежливо ухнула ещё раз и выпорхнула из окна, растрепав ему волосы поднявшимся ветром.

Бьёрн хмыкнул и привычно проверил послание на вредоносные проклятья, а потом махнул палочкой и снял «Уменьшающие» чары с тубуса. Внутри чехла оказалось несколько древних свитков на галльском языке, и вполне современный пергамент, расписанный красивым почерком.

«Пернелла Фламель, наконец, сподобилась отправить мне обещанные лекции по чарам?» — довольно подумал Бьёрн. В тот раз она говорила, что если Магнуссон сможет освоить её подарок, то она даст ему несколько индивидуальных уроков. Бьёрн с грустью, в который раз осмотрел красивый золотой медальон, гарантирующий доступ в библиотеку МКМ. К сожалению, срок действия пропуска уже закончился, а он так и не смог там побывать. «Ничего, — хмыкнул про себя Бьёрн, — когда наш директор станет председателем МКМ, можно будет подойти к нему. Посетую, что приз вроде бы есть, а использовать его не получилось из-за учёбы. Попрошу помочь, и Дамблдор его активирует».

Засунув медальон обратно в сумку, он принялся разбирать материалы леди Фламель. Вот только лекции были написаны на древнем языке, который Бьёрн знал плохо. Пришлось идти в «Флориш и Блоттс» покупать словари. Хорошо, что освоение галльского языка не заняло много времени, и к вечеру Магнуссон уже прекрасно ориентировался в его хитросплетениях.

Особенно интересным оказался свиток о создании магических перстней и колец. Какие-то из них помогали в прорицании, другие усиливали воздействие легилименции. Встречались и странные артефакты, актуальные в древности. Применение кольца образовывало провалы в земле, настолько глубокие, что даже горному троллю не удалось бы выбраться оттуда сразу. Бьёрн с изумлением вспомнил четыре похожих артефакта, которые носил Дамблдор на обеих руках. Светлый и чёрный камень в перстнях на каждом мизинце и замысловато гнутые кольца на безымянных пальцах, сделанные из метеоритного железа.

«Так это же усилители магических способностей! — Бьёрн изумлённо разглядывал на страницах свитка сами перстни, описание, технологию их изготовления и привязки. — Увеличивают врождённые силы мага примерно на четверть, — прочитал он». Сначала Бьёрн решил, что сделает себе такие же усилители, но потом вспомнил, что ни семья Фламелей, ни Гриндевальд колец не носили. «Странно. Если Пернелла так легко даёт мне знания об усилителях, почему же они ими сами не воспользовались? — напрягся Магнуссон. — У французов ведь было достаточно времени и возможностей, чтобы сделать себе подобные артефакты».

В умениях создателя философского камня сомневаться не приходилось. В свитках Пернеллы говорилось только о пользе и необходимости подобных изделий, поэтому Бьёрну пришлось отправиться в Гринготтс, где глубоко в хранилище лежали купленные в Лютном манускрипты, которые за огромные деньги доставал для него Горбин. Вот там он и нашёл причину, почему не пользовались усилителями Фламели.

Маг развивается всю жизнь, преодолевая ограничения мира. Только так можно подняться над собой. А перстни служили своего рода цепями, даря мнимое могущество, но не давая волшебнику двигаться дальше. Зачем умение бежать без отдыха целый день, если можно сесть на метлу и за час пролететь то же самое расстояние? «Вот поэтому современные волшебники и не могут летать, — подумал про себя Бьёрн. — Для чего напрягаться, если есть метла, порталы, «Ночной Рыцарь», в конце концов? Даже аппарацию изучают далеко не всё. А ведь её можно использовать и без палочки, главное — понять принцип».

За окном стемнело, и Бьёрн попросил Типли принести ужин. Получается, французская ведьма, вместо полезных знаний, приготовила для него невероятную по своей опасности ловушку. Вероятно, Фламели давно таким образом осаживают возможных соперников. А если попадался такой, как Гриндевальд, который шёл к могуществу своей доро́гой, то французы находили безошибочный способ, как его остановить. Неожиданно Бьёрн вспомнил, что у другого великого мага Англии, тоже не было перстней на руках. «А не поэтому ли наш директор так не любит лорда Волдеморта? Настоящие причины этой ненависти вполне могут идти от всё тех же Фламелей».

Неожиданно Магнуссону стало холодно. Раз он уже попал в поле зрения этих персон, следовало подстраховаться. Он создаст себе набор таких перстней, но сделает их не усилителями, а ограничителями магических возможностей. Преодолевая каждый день сопротивление артефактов, можно будет незаметно развивать свои таланты. А для внимательных глаз французов и их ученика Дамблдора будет очевидно, что он принял правила игры, установленные долгожителями.

«Когда я наберу достаточно силы, придётся кардинально разобраться и с Дамблдором, и с Фламелями», — мрачно подумал Бьёрн, представив, какой путь придётся для этого проделать.

***

На следующий день, он аппарировал к деревне оборотней, чем вызвал переполох среди местных жителей. После нападения северян, несколько сильных перевёртышей, всегда дежурили по периметру селения. Как только фигура Магнуссона появилась из портала, один из оборотней мгновенно подал сигнал, от которого всполошилось всё поселение. Повторять прошлых ошибок никто не собирался, поэтому Магнуссона вышли встречать четверо сильных оборотня, увешанных защитными амулетами, как йольские поленья игрушками.

— Ты зачем появился, волшебник? — прорычал огромный мужчина с лысым черепом. — Здесь не место для таких, как ты!

Бьёрн скинул капюшон, и оборотни изумлённо выдохнули, увидев перед собой мальчишку.

— Прошу прощения, что взбаламутил охрану, — Магнуссон виновато почесал затылок. — Я к Фенриру. Хотел встретиться, подарок ему привёз.

— Я помню его, — толкнул лысого другой оборотень. Лицо мужчины наискосок пересекал шрам. — Этот пацан спалил тогда всех пришлых! Мы же с Сивым соседи, я всё видел.

— Да ну, он же почти ребёнок, — недоверчиво протянул лысый.

— Тебя не было в селении, Борис, — внезапно сзади раздался голос Фенрира. — Поэтому ты не знаешь, что тут вытворял малыш Бьёрн.

— Здравствуйте, мистер Сивый, — обрадовался Магнуссон. — У вас здесь теперь как в крепости. Я поэтому и не решился перемещаться сразу к вашему дому.

— Правильно сделал, — свирепо улыбнулся Фенрир. — Мы скинулись всем поселением, установили артефакты, которые каждого, кто сразу в деревню полезет, сознания лишает. Стационарная защита, не хуже, чем в вашем министерстве. Там тоже никто по зданию не прыгает, как я слышал, всё ножками или на лифтах. Жаль только, что приходится каждый месяц носить кристаллы на зарядку к артефактору. Дорого, но ради безопасности не жалко.

— У меня для вас подарки и дело небольшое тоже есть, — Бьёрн лукаво прищурился. — Пустите на охраняемую территорию?

— Ну, куда от тебя денешься, — хрипло хохотнул Сивый. — Пойдём ко мне, поговорим.

Лысый вытащил из кармана маленький синий камушек и протянул Бьёрну.

— Держи, пацан. Будешь уходить, отдашь. Это сигналка для защитных артефактов, что ты свой.

Магнуссон сунул камень в карман и, кивнув охране, пошёл рядом с Фенриром по центральной улице. В каждом дворе кипела суета, слышался рёв скотины, детский смех. Магнуссону показалось, что жителей стало больше, о чём он и поинтересовался у Сивого.

— Так и есть, малыш, — не сбавляя шага, Фенрир довольно улыбнулся. — Несколько мелких деревень из Корнуолла, Йоркшира, Девона, теперь с нами. Они как узнали, что мы поставили серьёзную защиту от магов, так сразу перебрались под наше крыло. Тяжело нам в Англии. Слишком много проблем с про́клятыми у министерства. А нас из-за этого постоянно дёргают. Был бы у оборотней представитель в Визенгамоте, но кто же туда пустит магика?

— А если Римусу предложить? Поселение у вас большое, земли много. Вот и будет через три года лорд Римус Сивый отстаивать ваши права в Визенгамоте. Он и волшебник, и оборотень. К тому же твой сын.