Катти Шегге - За Живой Водой
Вы надеетесь, что можете оградить свой народ от зла и жестокости гарунов или иных захватчиков, а на самом деле теряете собственную жизнь от одного укола стрелы?! Выслушайте хотя бы обвиняемого, прежде чем обрекать его на наказание за содеянное!
Лисса внезапно почувствовала свободу движения и, впопыхах вскочив на ноги, чуть было вновь не повалилась, споткнувшись в траве. От взора Дугласа не укрылось, что в этот момент ном легко взмахнул золотой веткой, и сам рудокоп также осознал, что более не испытывает тяжести во всем теле, которая придавливала его к земле.
Дуглас поднялся во весь рост - следовало прекращать возгласы сестры. Если просьбы в этом деле были бесполезны, он был готов даже применить силу и зажать ей рот руками.
- Бан Зошир, приведите сюда человека, что свершил злодеяния у врат прекрасного города Искристых Водопадов, - вновь заговорил ном. Речь его уже перешла на язык рудокопов, но Дуглас предполагал, что старейшина и так все прекрасно понимал и был не менее ошарашен появлением номов, чем тем несчастием, что случилось в его крае. - Пусть он попрощается со своим товарищами и расскажет им о своем поступке, ибо они не верят моим словам, как не верят в то, что лишь из любви к людям мы помогаем им вкапываться в недра гор, и тому, кто не утратил нашей благодати, кто предан своему делу, кто отмечен и оберегается силой меды, мы никогда не отказываем в просьбах. Но ежели человек недостоин нашей любви, на его головы будут сыпаться лишь гнев и проклятья, и поэтому ради его же блага ему не следует спускаться в прохладные чертоги.
В это время старейшина взмахом руки отослал к пещерам троих солдат. После слов нома в воздухе повисло тяжелое молчание. Рудокопы продолжали преклоняться перед карликами, которые в гордом спокойствии дожидались исполнения своего желания.
Лисса недоверчиво переводила взор с одного нома на другого, рядом с ней стоял Дуглас, готовый в случае чего одернуть, успокоить или задержать сестру в ее поспешных и как всегда горячих действиях. Черноморец же, поднявшись с колен, вновь потянулся к своему мечу, постоянно оглядываясь на смиренных стражников.
Взгляды всех присутствовавших устремились в сторону пленника, когда его подвели к опушке леса. Вин был одет в свои одежды. По-видимому, рудокопы отобрали у него лишь оружие, которым их южные соотечественники наградили графа. Помимо стражников за преступником шествовали четверо старейшин. Они выделялись среди других рудокопов богато вышитыми широкими полотнами, перекинутыми через плечо и перевязанными на боку.
- Что за огненная пропасть! Кто велел призывать еще служителей, - тихо пробормотал один из номов на незнакомом языке, который раннее Дуглас слышал лишь от нома Эри. - Они все равно ничего не разберут и лишь разнесут вести по всем горам.
Но главный ном, носивший драгоценную пряжку, был невозмутим. Когда Вина подвели к молчаливой группе людей и номов, все подошедшие рудокопы тут же упали наземь, прославляя при этом мудрость и великодушие номов. Хранитель гор повелительно обратился к пленнику:
- Расскажи, что за мстительный дух одолел тебя и надоумил выпустить стрелу во Всесильного защитника этих окраин, нашего брата, нома Брэя.
- Я не прошу вашего снисхождения, ибо совершил неискупимый проступок, - голос и лицо пирата выражали скорбь и раскаяние. Дуглас с сожалением подумал, что это свидетельствовало лишь об его виновности и неминуемости кары. - Вечером прошлого дня я блуждал по лесу с натянутым луком, я хотел подстрелить зверя, чтобы поджарить мясо на жарком костре. Я заметил быстрое движение среди травы и стволов деревьев и выстрелил. Мне показалось, что я увидел синюю лисицу, о которой рассказывали охотники, она взмахнула своим длинным хвостом и тут же скрылась с глаз. Я знаю, что ее невозможно догнать, но моя стрела нашла иную добычу. Когда я выбежал в погоне за зверем из леса, то нашел на этом самом месте сраженного ею нома. - Вин замолчал и потупил взор.
- Брэй и был синей лисицей. А теперь за то, что ты нарушил священный завет этой земли: не охотиться на зверей и птиц в лесах у границ горных жилищ, ты будешь прикован вновь к скале, чтобы страдать под знойными лучами солнца, пока не истечет отпущенный для твоей жизни срок, - ответил ном.
- Но мы не знали, что подошли к границе города, - вступился Ортек. - И Вин тоже этого не ведал. Он всего лишь охотился, и в этом вина нома, что он не успел скрыться от меткого выстрела. Значит это ложь, что синюю лисицу невозможно подстрелить?! Она оказалась смертной, как и любой зверь, пусть даже под этой маской скрывался всемогущий ном! Ваш собрат сам нашел свою гибель!
- Нома невозможно убить обычному смертному. Ему не усмотреть за скорыми и быстрыми нашими движениями, как и за нашими мыслями и чудесами. Вероятно, ты убил Брэя в неравной схватке, хитростью или обманом, - заговорил другой ном. Он носил короткую коричневую бороду, а его голову покрывал капюшон истрепанного плаща.
- Да, ты не договариваешь, юноша. Зачем Брэй явился пред твоими очами, а ты его подло при этом загубил? - поддержал сородича еще один карлик.
- Я не видел этого нома, пока он был живым. И у меня не было причин желать ему зла.
- У него есть лук, который не ведает промаха, - произнес Дуглас. Он верил словам друга и без раздумий встал на защиту релийца. - Вин отличный стрелок. Все лесное зверье прячется в густых ветвях, едва замечают оружие моего спутника. Поверьте, у него не было злого умысла.
- А лук этот Вин нашел на охоте… праздничной охоте, - поправился Ортек. - Лук такой красивый, что я даже не верил, поначалу, что он создан для настоящей охоты, а не для украшения стены. - Черноморец выкладывал живо и взбудоражено собственные догадки. - К тому же лук это был очень маленький в размерах, совсем кроха. Не иначе как его обронил какой-то ном, раз вы так часто появляетесь на земле?!
- Принесите мне лук и стрелы, что были отобраны у этого чужестранца, - приказал рудокопам старший ном, строго произнося слова на их языке в сторону все еще молящихся банов, которые мгновенно повелели крайним стражам вернуться в город и достать нужные вещи. - А тебе есть, что добавить? - ном вновь перешел на родную речь морийцев и поглядел на Вина.
- Я не вправе более ничего добавить, - тихо ответил граф, по-прежнему не поднимая главы.
- Не иначе, как граф дал слово молчать о том, откуда он достал столь славное оружие, и теперь не может нарушить обещания, - съязвила Лисса, буравя гневным взглядом пирата. - Куда уж нам, обычным земледельцам?! Дворяне, что в Мории, что в Черноморье, - тут девушка взглянула на Ортека и продолжила недовольно бормотать вполголоса, - не выполнив клятву, лишаются своей чести, без которой не вправе более жить…
