Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

— Судя по твоей злобной ухмылке, «Пожиратели» до вашего племени не добрались, — пробормотал Палпатин вполголоса, вновь наливая Хагриду виски.

— Угу, — ответил полувеликан и, опрокинув себе в глотку содержимое кружки, только довольно крякнул. — У братца было плохое настроение в тот день и свежевыломанная еловая дубина, которую он хотел на ком-нибудь испытать. Вот Грошик и не утерпел. А волшебная палочка против дубины великана далеко не всегда помогает. Эх, даже жаль, что его нельзя было взять с собой в Карпаты, — вздохнул пьяно Хагрид. — Тогда бы этот Голгомаф не решился напасть на нас с Олимпией. Да и с «Пожирателями» тот не договорился бы ни за что.

— Значит, карпатские великаны всё же придут в Англию на помощь Тёмному Лорду?

Палпатин вычленил из путаной речи Хагрида главное и озабоченно нахмурился.

— Не больше десятка-другого самых тупых ближников Голгомафа, которые польстились на посулы и подарки «Пожирателей», — мрачно пробормотал полувеликан, свесив кудлатую голову на грудь. — Но остальных-то мы с милой Олимпией всё же убедили не лезть к нам в Англию. И добычи здесь мало будет, и по рогам отхватить можно. Всё же волшебная школа тут, а не стадо баранов па… сётся.

С трудом выговорив последнее слово, Хагрид громогласно захрапел, положив голову на руки, а Палпатин отставил пустую кружку и поднялся из-за стола. Он взял сумку с расширенным пространством, в которой находились полученные от полувеликана товары, и вышел за дверь, в дождливую темноту.

Решив, что обратная прогулка до Хогсмида по разгулявшейся непогоде его не прельщает, он послал источнику Хогвартса сигнал, заставивший замок на несколько секунд снять антиаппарационную защиту, после чего трансгрессировал прямо с залитых дождём ступенек хижины.

Дамблдор удивлённо посмотрел на бушующую за окном непогоду. На мгновение ему показалось, что незримая защита, окружавшая замок, словно бы мигнула. Посмотрев на мирно дремавшего феникса, он пожал плечами и продолжил размышлять. Поисковые ритуалы выдавали странные результаты. Если вначале все обнаруженные крестражи Волдеморта светились яркими звёздами на карте Англии, то сейчас всё было иначе.

Действительно сильно горел только фамильяр Реддла и совсем немного тусклее — шрам Поттера. Остальные крестражи — пусть и показывали, что в них по-прежнему находятся частицы Тёмного Лорда — светились теперь значительно тусклее.

«Вероятно, Волдеморт уже настолько изуродовал свою душу запретными ритуалами, что крестражи, подпитывая хозяина магией артефактов, в которых находились, постепенно теряли силу» — потер заболевшие виски Дамблдор, раздумывая, что делать дальше.

До крестража спрятанного в Гринготтсе было сложно добраться, но Альбус думал, что дело немедленно сдвинется с мёртвой точки, если подключить к решению вопроса Филиуса Флитвика. Маленький полугоблин имел хорошие связи с подземной роднёй и, вероятно, мог бы добиться содействия у совета коротышек. Конечно, вскрыть чужой сейф, гоблины никогда не согласились бы, даже под страхом смерти, но вот потребовать у владельца хранилища убрать оттуда крестраж они, вероятно, могли.

Здраво рассудив, что с крестражем, который спрятан в Хогвартсе, Гарри Поттер сумеет справиться самостоятельно, Дамблдор предпочёл сосредоточиться на остальных артефактах. К его сожалению, добраться до фамильяра Волдеморта, не вступая с тем в открытую конфронтацию, не было никакой возможности.

По словам Снейпа, змея постоянно жила на территории поместья Лестрейнджей или путешествовала вместе со своим господином. И значит, оставался только один доступный крестраж, который тускло светился где-то на морском берегу. Туда Альбус и решил слетать, как только пройдут экзамены в Хогвартсе, и Гарри Поттер сможет отправиться с ним.

Снейп рассказал, что «Пожиратели» готовят нападение на школу. Впрочем, сам же и добавил, что, скорее, для того, чтобы показать, насколько защита несовершенна, чем для того, чтобы действительно кому-то навредить.

Однако Дамблдора мало беспокоило возможное появление в замке «Пожирателей Смерти». «Справиться в Хогвартсе даже с кучей слуг Реддла будет не слишком сложно», — решил он. Благо магическая подпитка замкового источника позволяла Дамблдору не экономить силы.

В окно кабинета влетела измученная сова, и ему на стол упали два конверта. Один тут же взлетел в воздух и превратился в вопиллер. Из конверта понеслись гневные крики на французском языке. Кто-то незнакомый изливал на голову Дамблдора многочисленные проклятья и угрозы.

Удивившись такой беспардонности, Альбус развеял вопиллер взмахом руки и распечатал другое письмо. К его удивлению, из конверта выпали вырезки из французских газет. В тех говорилось, что Кастор Прут был найден мёртвым в своём доме, а поместье архимага оказалось разграбленным. Глаза Дамблдора полезли на лоб, и он дрожащими пальцами стал расстёгивать впившийся в шею воротничок. Кто мог незаметно убить волшебника такой силы, да ещё в родовом мэноре, он даже представить себе не мог.

Прут, бывало, на долгое время запирался в своём поместье и никого не принимал. Поэтому о его смерти узнали далеко не сразу. Возможно, всё бы затянулось ещё на какое-то время, но двоюродный племянник архимага, который жил с семьёй в Канаде, получил официальное уведомление от гоблинского банка. Коротышки предлагали родственнику погибшего архимага как можно скорее вступить в наследство, чтобы хранилище Прута не заблокировалось.

— Кто же тебя?.. — прошептал Дамблдор, уставившись в пламя камина остановившимся взглядом. Каким образом француз собирался прикончить Лонгботтома, Альбус, естественно, не знал, но почему-то предполагал, что это будет официальный вызов под каким-нибудь благовидным предлогом. Однако о такой дуэли сразу бы стало известно, ведь Лонгботтом занимал далеко не последнее место в английском обществе. Альбус не так давно узнал, что тот путём каких-то финансовых манипуляций стал единственным производителем алкоголя в магической Англии. Дамблдор даже мстительно дал себе зарок, не пить ничего из того, что производят Лонгботтомы, пока Фрэнк не умрёт.

«Мерзавцу неимоверно повезло, что Прут не успел выполнить свою сторону нашего договора», — вздохнул про себя Дамблдор. Глянув на книжные полки, он увидел, что древние фолианты по алхимии, отданные французу как плата за убийство, вновь вернулись на место.

«Мордред! — выругался мысленно Дамблдор. — Если бы я больше времени проводил в библиотеке, то давно бы догадался, что с Прутом что-то не так. А всё прокля́тый Воскрешающий камень. Сосёт магию, словно маггловский пылесос!»

Мысли о коварном артефакте внезапно вспыхнули в душе Великого Светлого волшебника сладкой дрожью. Его мучительно потянуло вновь увидеть давно умерших близких, поговорить с ними, ощутить тепло материнских рук и отцовскую поддержку.

«Задорный смех Арианы, понимающая улыбка Фламеля… Как же грустно, что с возрастом приходит не только мудрость, но и одиночество. Жаль, что Геллерт Гриндевальд так ни разу и не навестил меня. Видимо, камень считает, что мы были недостаточно близки. А как бы я вновь хотел встретиться с ним, посмотреть в его смеющиеся и такие молодые глаза. Может, сегодня мне повезёт, и я увижу Геллерта?» — волнуясь, подумал Дамблдор. Он и не заметил, как вытащил из стола экранированную шкатулку. Длинные пальцы мага, покрытые старческими пигментными пятнами, предательски дрожали…

Палпатин шёл по Косой аллее, радуясь тёплому ветерку. Стремительно приближающееся лето согревало теплом каменные улицы и заставляло иногда улыбаться гуляющих тут и там прохожих. В то же время и в походке, и в жестах идущих ему навстречу волшебников ощущалась скрытая нервозность. Шив поднялся в здание фонда помощи отставным аврорам, поздоровался с Андромедой Тонкс и открыл дверь в свой кабинет.

Там он провёл за работой несколько часов, когда заглянувшая секретарша сообщила, что к нему пришёл лорд Паркинсон. Поприветствовав тучного волшебника, Шив дождался, пока гость займёт предложенное кресло, и спросил: