Урсула Ле Гуин - Король планеты Зима (сборник)
Орошением занималась ребятня десяти-одиннадцати лет, старики, инвалиды — силы тут не требовалось, только терпение. Луис сидел около ворот, отводивших воду из Западного ручья то в одну, то в другую половину оросительной сети. Иссохшие, смуглые ноги он вытянул вдоль берега; костыль лежал рядом. Прикрыв глаза, Луис смотрел на солнце — откинувшись назад и опершись ладонями о жирную черную землю. Кроме шорт, на нем была только потрепанная, разношенная майка. Он был стар, и изувечен.
Присев рядом, Синь окликнула его по имени, но Луис только промычал что-то, не сдвинувшись и даже не открыв глаз. Синь пристроилась рядом на корточках, глядя ему в лицо. Вскоре губы его показались ей настолько прекрасными, что она не удержалась — поцеловала его.
Луис открыл глаза.
— Ты спал?
— Я молился.
— Молился!
— Поклонялся?
— Поклонялся чему?
— Солнцу? — неуверенно предположил он.
— Только меня не спрашивай!
Он посмотрел на нее — как всегда, с нежной настойчивостью, ничего не требуя и ничего не скрывая, как смотрел на нее с той поры, когда им обоим было по пять лет. Нет, не на нее — в нее.
— А кого мне еще спросить? — проговорил он.
— Насчет молитв и поклонений — только не меня.
Она устроилась поудобнее на краю арыка, лицом к Луису. Солнце грело ей плечи. Затылок прикрывала шляпа, неумело сплетенная Луизитой из соломы.
— Скомпрометированные обороты, — заметил Луис.
— Подозрительная идеология, — согласилась Синь.
Слова вдруг показались ей очень вкусными, такие длинные — «скомпрометированный!», «идеологически!» — потому что здесь все слова были маленькие, короткие, тяжелые: еда, крыша, топор, дать, делать, спасти, жить. Вышедшие из употребления длинные, воздушные слова пролетели, притягивая внутренний взор, точно порхающая на ветру марипоза.
— Ну, — пробормотал Луис, — не знаю…
Он задумался. Синь наблюдала.
— Когда я сломал колено, и мне пришлось отлеживаться, — выговорил он, — я решил, что без восторга нет смысла жить.
— Благодати? — помолчав, переспросила Синь сухо.
— Нет. Благодать — это форма виртуальной нереальности. Я сказал — восторга. На борту я не знал его. Испытывал только здесь. Иногда. Мгновения безоговорочного бытия. Восторг.
Синь вздохнула.
— Заслуженного.
— О да.
Они еще немного посидели молча. Южный ветер подул, и стих, и задул снова, принося запах мокрой земли и цветущей фасоли.
— Когда я стану бабкой, мне говорят,
Я пройду под небесами
Мира иного,
— прошептал Луис.
— Ох, — выдавила Синь, и запнулась в полувздохе-полувсхлипе.
Луис взял ее за руку.
— Алехо пошел с мальчишками на рыбалку, вверх по ручью, — пробормотала она.
Он кивнул.
— Я слишком много тревожусь, — проговорила она. — Тревога убивает восторг.
Луис снова кивнул.
— Но я о другом думал… — проговорил он, помедлив, — когда я молился, или что это было, я думал… думал о земле. — Он набрал в ладони крошковатого равнинного чернозема, и отпустил, глядя, как тот просыпается из рук. — Думал, что если бы я только мог, я бы встал и танцевал по ней… Потанцуй за меня, Синь! — попросил он вдруг.
Та посидела еще минуту, потом встала — тяжело было подниматься с низкого бережка, старушечьи колени подгибались — и замерла.
— Так глупо себя чувствую, — пожаловалась она.
А потом подняла руки, и развела, точно крылья. Посмотрела вниз, на свои ноги, и сбросила сандалии, оставшись босиком. Шаг вправо-влево-вперед-назад. Синь подступила к Луису, протянула ему руки и, взявшись, подняла старика на ноги. Луис рассмеялся; Синь чуть улыбнулась, покачиваясь из стороны в сторону. Ноги ее отрывались от земли и опускались вновь, а Луис стоял недвижно, держа ее за руки. Так они и танцевали.
Примечания
1
Длинноухий Старец — Лао-цзы. Цитируется «Дао дэ цзин».
2
Здесь — временной, специально ради одного случая собранной (лат.)
3
Випасьяна — созерцание (санскр.), дзадзен — дзенская медитация (яп.).
