Роджер Джолли - Пепелище славы
– А ты уверен, что гномы действительно исчезли?
– Разве в этом могут быть сомнения? Уже триста лет, как гномов не видел никто.
– Орков, допустим, тоже никто особо не видел. И это вовсе не значит, что мы исчезли.
– Гномы брали еду на поверхности. Меняли у людей и эльфов на свои металлы и изделия. Они бы не смогли выжить одни в подземельи.
– Интересно, что же их истребило, – поежился Шенгар. Орог пронзил его уничижительным взглядом:
– Есть сведения о том, что незадолго до разрушения Темной Твердыни, Владыка отправил в пещеры большой карательный отряд.
– Отряд, надо полагать, тоже триста лет как не видели, – пробормотал Шенгар, словно бы невзначай. – Ладно. Пусть привидениями пугают девчонок у зимнего костра. Но вот заблудиться в этих проклятых лабиринтах я бы точно не хотел.
– Попробуем для начала разведать железный рудник. А там поглядим. Если действовать осторожно, мало-помалу мы разберемся в лабиринте.
– Ну тогда пошли! – Шенгар решительно закинул в рот остатки мяса. Теперь, уверовав в существование железного месторождения, он относился к их предприятию с куда меньшим скепсисом. – За нашим новым оружием!
С конца весны до середины лета, ночь и день на севере – понятия условные. На Пустошах, где Орог и Шенгар родились и выросли, солнце не заходило вообще. Этому странному дню продолжительностью в несколько недель (впрочем, странным он казался только старейшинам, для более молодых орков таков был естественный ход вещей) предшествовала пора, где восход и закат сменяли друг друга, но считать промежуток между ними ночью было бы нелепо. По сути, никакого промежутка и не было. Солнце скрывалось за горизонтом и скоро поднималось обратно. Непродолжительные сумерки разделяли эти два момента.
Именно такое время и наблюдалось сейчас в Лесистых горах. С той небольшой разницей, что горные вершины поднимали линию горизонта, растягивая сумерки белой ночи и давая дополнительную тень.
Так или иначе, для орков с их превосходным ночным зрением, разницы в видимости не было никакой. В своем походе они не делали разницы между временем суток, останавливаясь на длительные привалы и сон, когда подступала усталость, не обращая внимания на положение светила.
Была примерно середина сумерек между рассветом и закатом, когда Орог вдруг резко остановился и посмотрел назад.
– За нами кто-то следит.
– Эх, брат, – вздохнул Шенгар. – А я-то надеялся, это шалит мое воображение.
– Я заметил что-то вчера, – признался Орог. – Думал, показалось.
– Длинноухие? – предположил Шенгар.
– В сумерках? Едва ли. С длинноухими мы бы познакомились еще на прошлом привале. Похоже, этот кто-то избегает солнечного света.
– Ты меня пугаешь, брат. А ну-ка придумай что-то простое и правдоподобное, пока я не начал вспоминать про древних чудовищ.
– Придурок, кончай нести чушь! Мы сами и есть древние чудовища!
– Сам урод! Ладно. Хм, а этот любитель темноты там, кажется, не один… Орог кивнул и еле слышно прошептал:
– Когда скажу, бежим к той стене. Братья ускорили шаг, и движение в темноте стало более явным.
– Четыре… Шесть! – насчитал Шенгар.
– Держатся против ветра. Прячут запах!
– Неужели знают?
– Похоже на то… Пытаются обойти слева по скалам. Бежим!
Братья рванули вперед, что было сил. Никогда еще отвесная каменная стена не казалась таким подарком судьбы. Железные клювы ледорубов вонзались в щели и уступы спасительной скалы, вырывая комки мха и мелкие камушки. У самой вершины скала образовывала некоторое подобие навеса.
– Если я свалюсь, ты сложишь курган над моей могилой? – поинтересовался Шенгар, сверкая зубами.
– Если ты свалишься, я приволоку на твою могилу парочку длинноухих и заставлю ее осквернить!
Шенгар осклабился, готовый сказать очередную колкость, но тут у самого его уха о скалу ударилась стрела.
– Ого! – удивился он и принялся карабкаться наверх с удвоенной скоростью. Наконец, они вползли под защиту скального гребня.
– Скоро восход, – сказал Орог.
– Думаешь, уйдут?
– Будем надеяться.
В кустах внизу можно было различить шесть темных фигур. Преследователи что-то обсуждали, отчаянно жестикулируя, и явно не могли прийти к общему мнению.
«Что это мне напоминает?» – подумал Шенгар. Орог потянул воздух ноздрями, и лицо его просветлело. Янтарные глаза весело сверкнули в предрассветных сумерках.
– Брат, отгадай загадку! – предложил он. – Стреляет из лука, но не эльф. Боится солнца, но не тролль. А еще тупое, как каменный топор, а потому сидит в пещерах триста лет и ждет дальнейших приказов!
– Чего?!
– А то, что это остатки того самого отряда, что Темный Владыка послал уничтожить гномов!
ГЛАВА 4.
Почти до самого восхода орки внизу спорили над планом дальнейших действий, выявляя поразительное сходство с Советом Вождей, обсуждающим вопрос, на который каждый из одиннадцати глав кланов имеет собственное мнение. Так что, когда небо окрасилось в нежные рассветные тона, а низины заволокло густым утренним туманом, им уже ничего не оставалось делать, как побыстрее убраться восвояси, скрываясь от враждебного светила.
– Похоже, – заявил Шенгар, глядя им вслед, – пора брать ноги в руки и убираться как можно дальше, пока светло.
– А самое скверное, – вздохнул Орог, – что эти орки стоят между нами и нашим рудником. Если бы мы принесли железо, на следующий год мы смогли бы привести достаточно добровольцев, чтобы загнать этот подарок из прошлого обратно в могилу. Но пока они бродят по пещерам, железа нам не видать.
– Интересно, сколько их!
– Вряд ли они могли обзавестись здесь женами и детьми. Так что считай выживших после битвы с гномами, потом прошедшие триста лет… – прикинул Орог. – В любом случае, достаточно, чтобы создать нам кучу проблем.
– А они должны быть такими же древними развалинами, как наши старейшины!
– Знаешь, брат, я бы на это не слишком рассчитывал. Берк, может, и развалина, а вот с Одноглазым или Таршем я бы связываться поостерегся.
– Может, все-таки удастся уговорить кого-нибудь из наших помочь?
– Разве что Урту новый меч обещать, – кисло поморщился Орог. – Он мигом своих головорезов притащит. Только вряд ли рудник после этого останется нам с тобой.
– Тоже верно, – пригорюнился Шенгар. – И что ты теперь предлагаешь?
– То же, что и ты. Брать ноги в руки и бежать. Думать можно и на ходу.
Настроение у братьев несколько улучшилось к полудню, когда Шенгару удалось подстрелить козу. Разводить костер в ночных сумерках было явно не лучшей идеей, а потому они решили устроить привал немедленно.
