Светлана Багдерина - Не будите Гаурдака
— Да вон, вон, над лесом же!..
— Так это, ворона, поди… грозу проворонила… на гнездо торопится, — степенно предположил Игнат, не вставая с нагретых теплом души досок, и выложил в цепочку черных костяшек на полу «дубль-пусто».
Товарищ его по оружию ответил азартно неожиданной «пусто-шесть» и выглянул мельком за край ограждения.
— Не-е… больше вороны, Игнат… Поморник…
— Над лесом-то, Митяй? — удивился Игнат и закрыл дорогу доминошкам противника другим дублем.
— Удуло… — предположил Митяй, хмуро оценил не в его пользу складывающуюся оперативную обстановку на полу, покосился на свои сапоги, прилегшие отдохнуть в дальнем углу в компании с кафтаном, шапкой и кольчугой, и недовольно взял костяшку из «склада».
Потом другую, третью…
— Чёй-то, кажется, велика она для поморника… — не унимался равнодушный к очарованию и интриге популярной среди ветеранов игры глазастый юный рекрут.
— Мабуть, скопа? — предположил Игнат, довольно поглаживая весь набор шестерок в своей ладони.
— Мабуть и скопа, — сердито пожал озябшими плечами Митяй и потянулся уже за шестой костяшкой.
— А я скопу никогда не видал… — пожаловался закоренелый горожанин Егорка.
— А чё ее видать, Егорша… орел как орел, только рыбу жучит вместо зайцев… — сгреб оставшуюся доминошку Митяй и с облегчением поставил «три-четыре» на другой конец черной с точками неровной змейки.
— А крыльями она машет? — разошелся, охваченный исследовательским пылом, юный натуралист.
— Ну, когда парит, то нет… А когда так, то само знамо…
— А-а-а… Понятно… А голов у нее сколько?
— Чего?..
— Голов, говорю!.. Ну, бошек, то бишь?.. Черепушек?..
— Одна голова… Ты чего, малый, мухоморов объелся? — снисходительно усмехнулся Митяй, нежно укладывая к поставленной ранее «четверке» такой же дубль и умильно поглядывая на утепленный кафтан, готовый вот-вот вернуться к хозяину. — Сколько, по-твоему, у скопы должно быть голов?..
— Три…
— Чо-о?!..
— Три головы у этой, говорю!..
— Где?!..
— Вона!..
— Ах, чтоб тебя!!!..
— Горыныч!!!..
— Воздушная тревога!!!
— Где, где, где, где, где?!..
Митяй кинулся к сундуку в противоположном углу, распахнул окованную полосами позеленевшей меди крышку с гербом, выхватил потертый, растрепанный «Устав караульной службы дружинника» и лихорадочно залистал — только страницы по ветру полетели.
Угрозы с моря — пожалуйста, в месяц по десятку иной раз, с земли — тоже не в новинку, но с воздуха…
— Вот!!! — через несколько секунд титанических усилий радостно воскликнул он и нервно ткнул отысканную картинку под нос Игнату. — «Воздушная тревога» — три коротких, три длинных, три коротких!!!
Суматошный звон сигнального колокола разорвал спокойствие города, заслуженно отдыхающего после долгого трудового дня.
Ратники бросились к оружию, сигнальщики — к колоколам, горожане — к ведрам, воде и баграм, воевода — к сердечным каплям…
Так весело и радостно встретила столица приморского края Лесогорья свою наследную царевну и ее спутников.
Уворачиваясь от бронебойных стрел скорее по чистой удаче, нежели из летного искусства, швыряемый из стороны в сторону штормовым ветром, как злосчастные остатки «Устава караульной службы»[4], вздрагивая от каждой дождевой капли, ударяющей его пропыленную спину, Масдай спикировал в чей-то огороженный кованой чугунной решеткой сад в центре города и обессиленно приземлился у единственного сухого места в радиусе нескольких десятков километров — у фонтана.
— Конечная, — прохрипел он и устало замер.
Пассажиры, все еще с трудом веря во встречу с матерью-землей, с трудом приподняли головы и попытались разжать судорожно стиснутые на переднем краю своего транспортного средства пальцы.
И тут из дверей примыкающего дома, из-за забора, с крыши соседнего терема в личный сад купца первой гильдии Еремея Иванова посыпались вооруженные луками и арбалетами дружинники и заключили в неровное, но плотное и чрезвычайно колючее кольцо непрошеных гостей.
— Хендехух! — донеслось до них грозное интернациональное слово.
Сразу после этого, на случай трудностей при переводе, о край фонтана звякнула короткая арбалетная стрела.
Адалет сердито схватился за посох, Иван — очень неохотно — за меч, а Сенька — в утилитарных целях — за Ивана.
— Ат-ставить стрельбу! — использовав суженого как точку опоры, царевна одним прыжком приняла вертикальное положение и величаво махнула рукой, распуская на глазах увеличивающуюся группу своего захвата. — Вольно! Благодарю за службу! Все свободны, приходите завтра. Эй, десятник, да, ты, с развесистыми усами. Фомича-воеводу сюда тащите. Скажите, Серафима Лесогорская с супругом и магом-хранителем осчастливила его неофициальным рабочим визитом, и если он не желает окончить свои дни зеленым и в кувшине с молоком, то пусть поторопится.
Ратники, недопонимая развернувшееся внезапно на сто восемьдесят градусов положение, переглянулись, обвели настороженными взглядами прибывших с такой помпой визитеров и нерешительно опустили свое разнокалиберное вооружение, направленное в головы предполагаемого противника.
Но не совсем.
— А чем докажешь, ваше э-э-э… девица?.. — выделенный ей из толпы десятник нервно подергал на кольчуге выдавшую его бляху и сделал неуверенно полшага вперед. — А, может, вы шпиёны отряжские? Али еще какой иноземной державы? Вон как не по-нашенски вырядились-то!.. И физии у вас какие-то… не лесогорские. Дукаменты у вас… у тебя… ес…
Не договорив, под огненным взором царевны бдительный служака прикусил язык и как бы невзначай попятился под защиту товарищей по оружию. Оказавшись за их спинами, он почувствовал себя немного увереннее.
— Я гуторю, дукаменты, там, достоверения, аусвайсы, или мандаты, прости Господи…
— Грамоты верительные, — подсказали ему из народа, и десятник благодарно и с облегчением кивнул.
— Вот я и гуторю — доверительные… грамоты… то есть… Есть? У вас?
Сенька на мгновение замерла, соображая, сойдет ли за доверительную грамоту честное слово ее супруга, или оно, по какой-то загадочной причине, еще не везде котируется как международная мера и эталон честности и, в данном случае, верительности.
В это время из-за спин стрелков высунулась непокрытая коротко стриженая голова и твердо заявила:
— А я мню, что магов-хранителей не бывает. Сказки всё это. Для детишек.
— Вроде спящей красавицы! — хохотнули слева.
— Или кота в сапогах, — хихикнули справа.
