Елена Жаринова - Королева Риррел
Недостойное сестры Келлион любопытство сжигало мой рассудок. Но я понимала: никаких объяснений от управительницы мы не получим. Нарушить же ее запрет и приблизиться к пленнику? Пожалуй, рискованно. Ничего не оставалось, как вернуться к себе, что я и сделала, как только пленника уволокли из зала.
Виса встретила меня голодным урчанием.
— Бедная моя! — почесала я ее за ухом. — Ты же знаешь, сейчас ночь, мне нечем тебя покормить. Подожди до утра. Сестра-кухарка очень добра к нам и никогда не отказывает, если я прошу еды для тебя.
Я отвязала поводок, и большая кошка игриво, словно котенок, прыгнула на мою кровать, застонавшую под ее тяжелым телом. Надо было ложиться спать, но вместо этого я зажгла еще одну свечу и села за стол.
Моя комната — настоящая келья — была маленькой, с узким окном, выходившим на противоположную стену храма, и солнечный свет сюда вовсе не проникал. Даже днем приходилось жечь свечи. На столе лежали две потрепанные книжки; возле стены располагалась кровать. Больше сестре Звезды ничего не было нужно: чистую одежду я забирала у прачек; если я хотела умыться и натереть тело благовониями, то брала все это в общих шкафчиках рядом с бассейном. Раньше сестры украшали свои скромные жилища дорогими сердцу безделушками, но Сияющая, придя к власти, сразу запретила это: «Между сестрами не должно быть различий, — заявила она. — Келлион любит всех одинаково». Но поговаривали, что сама управительница нарушает это правило — на ее столе нашлось место для самых разных вещей.
Странный взгляд незнакомца преследовал меня из темных уголков комнаты. Он нарушал то печальное равновесие, которое установилось в моей душе после возвращения в храм пять лет назад. И хотя я была уверена, что эта сторона жизни для меня больше не существует, память предательски возвращалась к тем дням, которые мне так хотелось забыть. Вот только хотелось ли?
* * *Мне шел тогда пятнадцатый год, и я была влюблена. В холодном зимнем лесу, куда перенесла меня сестра-искательница вместо тела мертвой девочки, я встретила охотника — его звали Рейдан. Он был намного старше меня. Узнав, что я сбежала из храма Келлион, он обещал помочь мне, надеясь, что и я помогу ему добраться до волшебных сапфиров — главного сокровища храма.
Ночь в лесу, когда Рейдан, уснув рядом, неожиданно обнял меня, разбудила любовь. Даже теперь, укрывшись за надежными стенами храма от мирских страстей, я дрожу, вспоминая об этом. Я берегу в памяти каждый взгляд, каждое слово, каждое прикосновение — их было так мало! Всего лишь год — целый год, самый счастливый год… Рейдан никогда не снился мне после возвращения в храм, и я благодарна за это, иначе не пережила бы пробуждения! И каждый вечер я засыпаю в тайной надежде, что он мне все-таки приснится. Ибо сон — это единственная возможность еще раз увидеть любимого.
Смерть вырвала его у меня тогда, когда счастье наконец стало возможным, когда после долгих месяцев непонимания мы наконец объяснились друг другу в любви. Вырвала с кровью, которой и теперь еще истекает моя душа.
На двух баркасах мы отправились к зловещему острову Ачурра, чтобы спасти Роут — невесту Чи-Гоана. Заметив отчаянных смельчаков, пираты отправили нам навстречу огромный корабль. Чтобы спасти друзей и дать им шанс вызволить Роут, Рейдан отвлек пиратов на себя, подстрелив нескольких из них. Я помню, как беспомощно он обернулся ко мне, понимая, что совершает необратимое… Что стало с Готто и с Чи-Гоаном, я так и не узнала. А нам тогда не удалось скрыться от преследователей. Пираты настигли нас и загарпунили баркас огромными железными крюками на канатах. В живых осталось трое — мы с Рейданом и Нико, один из мидонцев. Мы попытались уйти от пиратов через трюм, под водой. Нико погиб, прикрывая люк, ведущий вниз.
Рейдан пробил отверстие в трюме, и мы уже почти были свободны. Виса бесстрашно нырнула наружу, затем — Рейдан, и пиратская стрела, пронзив ему горло, погубила и мою жизнь… Помню, как мой возлюбленный поднял руку к горлу — ярко-алая кровь ослепила меня — и спустя мгновение исчез под водой… Я стала искать под водой его тело и едва не захлебнулась, но меня спасли странные существа — люди-рыбы.
Я лежала на неизвестном берегу, глядя в пасмурное небо и призывая смерть. Тогда, вместе с первым лучом Келлион, ко мне явились сестры — Хэйсоа и Ниита. Я согласилась вернуться в храм, потому что в этом мире мне больше нечего было делать.
Первые месяцы после возвращения больше напоминали кошмар. Желая уйти от скорбных мыслей, я с головой погружалась в учебу, истязала себя ежедневным изнуряющим трудом. Но приходила ночь, всевидящее око Келлион заливало голубым светом комнату, и я рыдала, зарывшись лицом в роскошную шерсть Висы. Ведь Рейдан тоже касался ее!
Мы забрали малышку из леса, после того, как едва не стали жертвами ее разъяренной матери. К счастью, арбалет Рейдана не подвел, и мне удалось убить опасную хищницу. Мы делились с керато едой и дали ей имя, на языке храма Келлион означавшее — «сестра»…
Виса выросла и стала нам смелой защитницей, она неоднократно спасала жизнь мне и моим спутникам. И теперь она — единственная свидетельница моих слез, моей безмолвной тоски.
Однако столь мучительная боль не может длиться долго, она должна была или убить меня, или утихнуть. Разум, в конце концов, научился с ней бороться, и спустя некоторое время я уже вспоминала тот год, как красивый сон, чувствовала себя очень взрослой и свысока рассуждала о своих поступках и мыслях пятилетней давности. Чувство к Рейдану я упорно называла «увлечением». Да, это было юношеское «увлечение» и моя первая потеря, но время излечило меня. Жизнь за пределами храма, любое мирское счастье не сравнятся с высоким служением сестры Келлион. Если какое-то воспоминание до сих пор тревожит меня, то это проявление слабости, с этим необходимо бороться… Нет! Сквозь оцепенение и однообразное течение дней снова пробивалась отчаянная тоска по тем дням, когда я жила настоящей жизнью, мечтала и любила. К ужасу своему я осознавала, что сейчас снова согласилась бы испытать горечь утраты, если бы перед этим мне подарили хоть несколько дней счастья.
Оказывается, достаточно было незначительного толчка, чтобы все эти воспоминания снова ожили.
Кто такой этот пленник, чье появление в храме так взволновало меня? Что рассчитывает узнать от него сестра-управительница — хотя об этом мне, искательнице, нетрудно было догадаться: с помощью его карты можно было сделать расчеты, которые позволят нам попадать в любую точку мира. Но когда управительница узнает все, что ей нужно, как поступят с пленником? Внезапно меня охватила тревога — неужели я чем-то обязана этому человеку? Как будто его участь могла изменить судьбу Рейдана…
