Константин Мережковский - Рай земной или Сон в зимнюю ночь
Но и тут люди были точно ослеплены: они и не подумали применить это замечательное изобретете к самим себе! Они считали это чем-то постыдным, недостойным человека; достойнее казалось им плодиться без контроля разума, передавая в наследство все свои порочные качества, все болезненные черты организации. А подумайте только, какие удивительные результаты могли бы получиться, если бы люди решились влить в испорченное, развращенное человечество струю благородной крови таких великих современников ваших, как, например, Дарвин, Ренан, Гладстон, Л.Толстой! Да и мало ли можно было найти людей, хотя и без громкого имени, но вполне достойных стать отцами человечества.
Вот этим-то изобретением мы и воспользовались, и оно значительно ускорило и упростило наше дело обновления человечества. Я говорю упростило, потому что благодаря ему мы имели возможность начать всего с нескольких десятков мужчин, которых, следовательно, могли выбрать из всех тогда бывших с особою тщательностью. Ведь мы начали с очень небольшого числа людей, было время, когда все человечество состояло всего из 600 с небольшим женщин и только 25 мужчин, ибо себя мы не считаем, так как мы с ними не смешивались. Но и нас было не особенно много.
Я не знал верить ли мне своим ушам или нет.
- Как! - воскликнул я, - человечество состояло одно время всего из 625 душ? Не может быть! Куда же девались миллиарды людей?
- О, эти миллиарды нам никуда не годились, - ответил Эзрар. - Новое человечество пришлось создавать совершенно сызнова, старое же мы истребили.
- Что вы говорите, вы истребили миллиарды людей?!
- Не ужасайтесь, мой друг, ни одно человеческое существо не было нами уничтожено, мы только дали всем им вымереть без потомства, воспользовавшись тем средством, о котором я вам сегодня утром уже говорил, и оставили жить только тех немногих, которых считали пригодными для получения новой породы людей. Но и теперь людей еще немного, всего только около двух миллионов.
- Только два миллиона на весь земной шар!
- Нет, не на весь земной шар, ведь большая часть земли теперь необитаема.
- Не может быть, воскликнул я!
- Да, люди живут теперь только под тропиками, вся Европа, почти вся Азия, вся Северная Америки, большая часть Африки совершенно пусты и необитаемы.
- Это почему же?
- Мы решили, - ответил Эзрар, -что вне тропиков люди не могут жить счастливо, ибо жизнь там неизбежно должна быть или слишком сложной, или полной лишений. Посмотрите, как здесь мы живем просто, нам не надо ни домов - ибо мы живем в палатках, нам не надо ни многочисленной и разнообразной одежды, ни белья - ибо здесь всегда тепло, и наши друзья бегают голыми, мы обходимся без освещения - ибо ложимся и встаем вместе с солнцем. И в тоже время мы пользуемся такими удобствами и комфортом, какие у вас доступны были только самым богатым людям. Такие сады, такие красивые благоухающие цветы, среди которых мы живем, вы могли иметь, правда, и на севере, в ваших оранжереях и зимних садах, но что это вам стоило, какими архимиллионерами нужно было быть, чтобы где-нибудь в Париже или в Лондоне иметь хоть слабое подобие того, что здесь нам дается даром. Мы никогда не дрожим от холода, как это было с большинством ваших людей в Европе, и это опять нам ничего не стоит, точно так же, как и постоянно чистый и свежий воздух, которым мы дышим; а что стоило вашему меньшинству греться зимой у огня и не дышать затхлой атмосферой и всякими миазмами. А возьмите, например, чистоплотность, эту изысканнейшую из роскошей, что стоила она тем немногим из вас, которым она была доступна. Для этого вы должны были строить себе большие, хорошо устроенные помещения, ибо теснота и чистоплотность несовместимы, вам нужно было иметь много прислуги, бесчисленное количество белья, а следовательно, массу фабрик и заводов, его изготовлявших, нужна была целая армия прачек, которых надо же было и кормить, и одевать, далее нужно было мыло и, следовательно, салотопенные и мыловаренные заводы, нужны были ванны, водопроводы, трубы, краны и, следовательно, целый ряд заводов, все это изготовлявших, нужно было иметь и мастеров, и техников для всех этих фабрик и заводов, кормить, одевать и обучать их всех, нужны были рудники для добывания железа, меди и свинца, каменноугольные копи. Посмотрите, какие ужасные усложнения вызываются одной этой потребностью к чистоте, и как все это сразу упрощается под тропиками. Наши люди так чистоплотны, как ваши редко могли быть: каждое утро и каждый вечер они тщательно обмываются в этом ручейке, каждый день проводят они по несколько часов в море, и все это обходится нам совершенно даром. А живи мы вне тропиков, в Европе например, и нам пришлось бы или заводить все бесконечные усложнения, которые я вам только что перечислил, или - отказаться от нашей чистоплотности. И так во всем. Посмотрите вокруг себя: разве такая обстановка, как эта, может сравниться хотя бы с самыми роскошными из ваших будуаров и гостиных, разве вы могли иметь в них столько света, разве вы могли устроить у себя такие высокие потолки: посмотрите на эти гирлянды орхидей, разве их можно сравнить по роскоши и изяществу с вашими гирляндами из бахромы, с вашими портьерами и драпировками; а взгляните на это море, на этот живописный мыс, вдающийся в него, на эта грациозные пальмы, вырезывающиеся на лазурном фоне неба, разве вы могли украшать свои жилища такими великолепными и грациозными картинами. А хотите полюбоваться статуями - позовите нескольких друзей и любуйтесь. И вся эта роскошь, все это изящество, все эти удобства нам ничего не стоят здесь и стоили вам на севере миллиарды денег и слез.
Вот почему мы решили сосредоточить человечество исключительно под тропиками, да и то только в самых лучших, благодатных их уголках. Мы убеждены, что человечество может быть счастливо только при крайнем упрощении жизни, а это упрощение без лишений и без страданий мыслимо только под тропиками - и это один из основных, священных принципов наших.
- Но, - спросил я, - когда человечество ваше сильно размножится, придется волей неволей постепенно подвигаться все более и более к северу и югу.
-А кто же заставляет нас волей или неволей так сильно размножаться, разве это такой закон природы, с которым человек не мог бы справиться ? Разве не святая обязанность наша следить за тем, чтобы этого не случилось? Ведь и в ваше время образованные классы начали сдерживаться в этом отношении, и нам ли, преодолевшим столько трудностей, видеть в этом затруднение! Нет, упаси Боже когда-нибудь дойти опять до такой чудовищной, безобразной густоты населения, до которой дошло прежнее человечество! Ведь все зло на земле и произошло тогда, главным образом, от этой причины.
