Глен Кук - Позолоченные латунные кости
— Ты получила обратно его вещи?
— Получила. Подумала, что, возможно, на него напали из-за чего-то, что он нес. Но у него ничего не было. Однако, возможно, его обчистили прямо там.
— А как насчет мертвых нападавших? Никто не мог сотворить с Морли такое, не получив что-нибудь в ответ.
— На месте, которое я собираюсь проверить, осталась кровь и другие признаки жестокого боя. Но никаких трупов. Мои люди нашли две деревянные пуговицы, обрывок серой шерстяной ткани и сломанную деревянную маску с литыми стеклянными щитками глазных щелей. Странно, а? Я надеялась, что Пулар Синдж сможет что-нибудь со всем этим сделать. Она сказала, что слишком поздно. Что след давно исчез.
— Морли отсутствует десять дней?
— Да. Снова.
— Он и вправду никогда ничего не рассказывал Саржу или Рохле или еще кому-нибудь из своих балбесов?
— Нет. Я отправилась туда даже раньше, чем выяснилось, что в нем проделали множество дырок. Мы уже об этом с тобой говорили.
— Мне приходится спрашивать снова и снова. У тебя был свидетель.
— Свидетель, которого больше никто не может найти.
— Упрятанный подальше для пущей сохранности.
В реке, с большими камнями в качестве башмаков.
— Я думаю так же. Не на основании неких улик, просто интуиция.
— У него, часом, не изумительная фигура в обтягивающей черной коже?
— У него — нет. Рано или поздно мы его найдем.
Конечно, непременно найдем.
— Не могу представить, чтобы Морли шлялся где-то так долго. Одну ночь еще куда ни шло. Но он — практичный парень с собственным бизнесом.
— Ты не выдаешь оригинальные мысли.
— Даже и не пытаюсь. Просто размышляю вслух. Но вот вопрос личной заинтересованности. Насколько тесно ты сотрудничаешь с директором?
— Мы притворяемся, что не замечаем, как другой разнюхивает здесь и там. На связи между нашими подчиненными будут смотреть сквозь пальцы.
— В последний раз, когда наши пути пересеклись, Релвей сколачивал команды специалистов. Одна такая команда должна была заниматься колдовской судебной экспертизой.
— Они называются Спецами. Теперь есть дюжина таких отрядов, и должно стать еще больше.
— Если группа колдовских судебных экспертов готова, может, ты сможешь убедить Релвея проверить то место, когда сама отправишься туда.
— Я ему это предложу. Но краснофуражечникам глубоко плевать на Морли.
Я посмотрел на Дотса. Какими секретами мы будем вознаграждены, как только он сможет сидеть и говорить? Он выглядел более расслабленным. Капли в воде, должно быть, действовали.
— Есть один очевидный ответ на то, почему Морли отсутствовал десять дней.
— Он был пленником.
— Это подходит к тому, что мы знаем. И может объяснить, почему кто-то пытался убить его: если предположить, что он сбежал.
— Нет никаких признаков того, что его держали связанным или скованным.
Я поднял руку Морли и посмотрел на его запястье. Конечно же, ничего.
— Что означает — его не держали в цепях.
Белинда встала у окна, наблюдая за улицей, но, скорее всего, ничего не замечая.
— Я подумываю, не изменить ли мне решение.
— Насчет чего?
— Насчет того, чтобы перевезти Морли ко мне.
— В самом деле? — осторожно спросил я.
— Думаю, за двумя зайцами погонишься… В другом месте ему не будет безопасней. И твой партнер мог бы выяснить то, что нам нужно знать.
Белинду никогда не покидает способность заставлять тебя вздрагивать.
— Есть одна проблема. Старые Кости в данный момент мертв для мира.
— Ты всегда так говоришь.
— На сей раз это правда. Вообще-то это почти всегда правда.
— А ты здесь. Тот человек, который способен вытряхнуть реликта из его снов.
В самой малой степени и это было правдой.
Появились Краш и Ди-Ди.
23
У Белинды, как у госпожи империи, охватывающей все тайное брюхо Танфера, нанимательницы тысячи с лишним человек, имелись обязанности за пределами «Огня и льда». И ей следовало заняться расследованием. Однако она продолжала сидеть на твердом складном кресле — плоде гения Кипа Проуза и продукции смекалки Объединенной производственной компании, — пристально глядя на Морли и что-то бормоча.
Мисс Ти принесла четыре стула. В сложенном виде они почти не занимали места. Без сомнения, они стоили целое состояние. И в течение недели наверняка появятся дешевые подделки, если я останусь здесь, вместо того чтобы сражаться за права Объединенной на интеллектуальную собственность.
Существуют законы, но мы должны сами претворять их в жизнь.
— Белинда?
Она не ответила.
— Эй, девушка. Слушай внимательно. Здесь работает следователь. Давай возобновим игру в вопросы и ответы.
Она обратила на меня усталые глаза.
— Давным-давно, два дня и несколько часов назад, ты рассказала мне кое-что о ситуации Морли. С тех пор произошли некоторые изменения, и все они вели в сторону меньшей точности и большей неопределенности.
— Такое может случиться, когда говоришь со свидетелями.
— Верно. У тебя был свидетель. А теперь у тебя его нет?
— Как я уже сказала, он исчез. В любом случае его история не выдерживала критики.
— Звонарь.
— По здравом размышлении я полагаю, что он разнюхивал след Морли. Тогда я не мыслила ясно. И не скрывала того, что Морли жив.
— Мог ли этот «свидетель» быть самим преступником?
— Не знаю.
— Сержант Берри настаивает на том, что мы имеем дело с психом. Может быть, он — один из тех, кто кормится в гуще толпы вокруг места преступления? Некоторые даже пытаются втереться в круг жестяных свистулек, чтобы можно было ходить за ними по пятам во время расследования.
— Может быть. Бьюсь об заклад, что этот субъект болен более чем в одном отношении.
— Помнишь, каков он был с виду?
— Если бы я была художницей, я могла бы его нарисовать.
— У тебя не получается рисовать животных и людей.
— Не получается.
— Мы можем нанять художника.
— Сомневаюсь… Дьявол. Я знаю, что слабовата насчет описаний.
— Я подумал: мы могли бы попросить Покойника поймать мысленную картинку и передать ее умелому художнику. В Танфере есть хорошие портретисты.
Белинда кинула на меня такой свирепый взгляд, как будто собиралась испепелить меня одной только силой воли.
— Я так и думал, что ты слишком параноидальна, чтобы сделать это простым способом.
— Параноидальна? Я? Ах ты, деревенщина…
— Положим, он и вправду порылся бы у тебя в голове?
Она не ответила. Мысль об этом ужаснула ее.
