Максим Мелехов - Черная радуга
— Слушайте, братцы. — Как ни в чем не бывало, сказал Безымян. — Вы, случайно, Василька не знаете?
— Знаем. — В один голос откликнулись те. — Приблудился к нам в деревню мальчишкой. Староста разрешил остаться. Думали, что за ум возьмется, а тот лоботрясничает. Сидит, целыми днями на дудочке свистит. Бьем, гоняем, — все без толку.
— Что, плохо играет?
— Да нет, хорошо. — Пожав плечами, ответили мужики. Безымян без предупреждения ухватил ближних собеседников за грудки и грянул их лбами. Третий, что остался в стороне, бросились бежать. Полянин поймал его за тулуп и притянул к себе.
— Так ты понял? — Строго спросил он насмерть перепуганного мужика.
— Понял. — С готовностью кивнул тот, — а что?
— То, что руки почем зря распускать нехорошо.
— Ладно, кончай их жизни учить. — Вмешался Степан. — Все равно забудут, как проспятся. Горбатого могила исправит.
— Я не горбатый. Не надо меня в могилу. — Жалобно заскулил мужик, глядя на беспомощно катающихся по земле товарищей.
— Если еще раз певца тронешь, будешь горбатым. — Пообещал Безымян.
— И беззубым, — выступив вперед, прибавил Карп.
Безымян отпустил анинского и, посмотрев на небо, протянул:
— Небо чистое. Завтра солнышко будет.
* * *Безымян проснулся оттого, что лучик пробрался через щель в ставне и пристроился у него на лице. Полянин заслонился рукой и хотел досмотреть сон, но, вспомнив, что сегодня дела, подскочил. Безымян вышел во двор и столкнулся с хозяйкой.
— Степан попросил передать, что он на площади. — Сказала гусятница.
— Давно ушел?
— До рассвета еще.
Безымян кинулся в дом, за волчовкой.
— Может, позавтракаешь? — Крикнула вслед Марья.
— Спасибо, некогда. — Ответил полянин и побежал к площади.
День выдался ясным. Хорошая погода к праздничку. Площадь, выходящая узкой стороной к дому старосты была не заполнена. Какие-то люди мостили скамьи прямо под открытым небом.
— Тоже пришлый? — Окликнул Безымяна один из них.
— Как догадались?
— Кто ж в такую рань без дела шляться будет? Праздник — дело хорошее, но и за хозяйством следить нужно.
— А вы чего для людей стараетесь?
— Нанялись. Как видишь, сами не местные.
— Много платят? — Поинтересовался полянин.
— Пустяки. Работаем, чтоб без дела не мается. Здесь мы проходом. В Киев к масленице поспеть нужно, раньше работы не предвидится. Времени хоть отбавляй. То в одном месте поживем, то в другом.
— Уже познакомился? — Раздался из-за спины знакомый голос. Полянин натолкнулся на Степана.
— Не опоздал? — Спросил он. Охотник качнул головой.
— Иди, позавтракай. Все равно здесь стрелять не будут.
— Почему?
— Развернуться негде. — Показал рукой Степан. — Я, пожалуй, с тобой пойду. К началу праздника подходить необязательно. Как обычно, молодых по парам разведут. Самое интересное к обеду начнется.
— Почем знаешь?
— У людей спросил. — Кивнул на строителей стрелок. — Смотри, молодцы какие. Бесплатно за работу взялись. Всего пятнадцать человек. Мастера на все руки. Хочешь, дом построят. Хочешь — капище.
— Не хвали! — Крикнул Степану мужик с молотком. — А то в краску вгонишь.
— Это я могу, — подтвердил Степан и махнул работающим рукой.
К празднику начали готовиться загодя, словно впрямь собрались жениться. Уложили волосы, почистили одежду. Марья предложила белье Мила, но Степан отказался, а Безымян попросту не влез. Стрелок нервничал. Поправлял складки на кожаных штанах, теребил куртку.
— Дознался, что за лучник тебе противостоять будет? — Спросил Безымян.
— Да. Как только его описали, сразу понял, с кем дело имеем.
— Не тяни.
— Зовут этого человека Волк. Услуги его стоят дорого. Как-то раз мы стреляли вместе, чтобы выяснить, кто лучше.
— Ты победил? — Спросил Арпашка.
— Нет. Лучше стрелял Волк.
— Как же ты с ним сегодня тягаться будешь? — С опаской спросил Безымян.
— В тот раз мы забавлялись, а сейчас серьезно соперничать придется.
Степан достал лук и положил его на стол, рядом со стрелами. Как к бою готовился. Проверил наконечники, оперение. Одну забраковал и спрятал отдельно. После этого он вытянул из кармана тетиву и, соорудив петельку, набросил ее на конец лука.
— Дядя Степан. — Спросил Арпашка. — Для чего ты каждое утро по новой лук натягиваешь?
— Чтобы не растянулся. — Бросил стрелок и, собрав вещи, скомандовал. — Пора.
В поле собралась вся деревня. К тому времени старейшины успели благословить пары, но расходиться никто не спешил. Всем было интересно посмотреть на состязание стрелков. Привели Людмилу. Вся в белом, девушка была бледнее смерти. Ее усадили по правую руку от отца и по левую от старосты. Дюжие молодцы отогнали зевак и призвали к тишине. Один из них отсчитал положенное расстояние и привязал к палке ивовый прут. Соискателей поставили около прочерченной на земле границы. Их оказалось трое. Двое парубков и Негод. Сын старосты щеголял в красных сапогах и сафьяновом кафтане. Он не скрывал победной улыбки, время от времени поглядывая на Людмилу. Девушка, потупив взор, покорно ждала своей участи. Не откладывая в долгий ящик, приступили. Двое соискателей отсеялись сразу, смазав по три выстрела. Дошла очередь Негода. Жених расправил плечи и объявил, что выставляет за себя друга. Он отступил в сторону и махнул рукой, приглашая человека из толпы. В опустившейся тишине, припадая на правую ногу, появился Волк. Лучник был одет в легкую, отороченную мехом черную куртку. Его русые волосы были заплетены в мелкие косы и разбросаны по плечам. Манерами и внешностью он сильно смахивал на степняка, но все же это был славянин. Он хищно покосился на Людмилу и подошел к черте.
— Последний претендент. — Перекрикивая гул, возвестил староста. — Может, еще кто хочет посостязаться?
Люди притихли.
— Я хочу! — Крикнул Степан, выбираясь из толпы. Селяне расступились, пропуская смельчака. Людмила взволновано подняла голову. Нет, это не Василек. Человек был одет во все черное, словно не на свадьбу пришел, а на похороны. Сразу ясно, — стрелок явился не для забавы, и будет сражаться. «Пусть лучше он, чем Негод. Все равно без любимого не жить». Невеста вздрогнула. Сердце подсказывало, что нужно болеть за чужака. Умом она не понимала, просто чувствовала, что так будет правильно. Тем временем, чужак медленно двинулся к черте.
Староста поднялся, чтобы возразить, но народ взревел, предвкушая интересную схватку. Тиун растеряно посмотрел на сына, но тот благодушно позволил. Волк опустил лук, ожидая смельчака.
