Светлана Жданова - Лисий хвост или По наглой рыжей моське
У-у! Сколько еще этот ушастый Вареник нервы мотать мне будет? Мало я его покусала, ох мало! Надо было ради справедливости спереди кусать.
Попрощавшись с женщинами храма, я перекинулась крылатой лисицей и, помахивая хвостом, ушла в рассвет. Правда, через несколько секунд Олта прочила маленькую нотацию, по поводу абсолютного топографического кретинизма глупых девиц хвисьей породы, и мне пришлось, стыдливо прижав ушки, разворачиваться на север. Такую картинку поломали. Зато время сэкономили.
*Зажатый в кулаке большой палец символизирует ребенка во чреве. При молитве всебогине, женщины прикладывают его к животу, а мужчины собственно к паху… хорошо хоть последние не так часто молятся ей.
Глава 3 Всё выше и выше…
Искала маленький и аленький – нашла большого и волосатого. Из дневника Настеньки
Если поначалу настроение было бодрое, и я бы даже сказала боевое, то к вечеру я загрустила. Топаешь тут бесы знают куда, по заданию (не могу себе этого простить) блондинки. То есть блондина. Кошмар! И если мои забеги по замку можно списать на временное помутнение рассудка в связи с ожившей сказкой, то нынешнее поведение объясняется только одним – глупостью.
Источник нашей мудрости – наш опыт. Источник нашего опыта – наша глупость. Исходя из этого – я гений!
Долго ли, коротко… В общем, всю дорогу рассказывать едва ли не скучнее, чем проходить. Каждое утро я просыпалась, как на «любимую» работу – с мыслью «а не пошло ли оно всё». Но потом мне вспоминался Кай, и приходилось вставать. С драконами лучше не спорить. Он вон какой, а я маленькая, хрупкая… ага, нежная и безобидная.
Горы как-то навеяли мысли о Высоцкий, и я горланила его знаменитую песню, убеждая себя, что это в последний раз. И даже если друг неожиданно предложит, пошлю его в степь, зайцев ловить. Потому как это не друг, а садюга!
Так что я едва не заорала от радости, когда откуда-то понесло запахом дома и пищи. Кажется, жарили мясо… а мне давно и безнадежно хотелось есть. Да только все более или менее съедобное уже давно слопала, не на мышек же охотиться.
Небольшой домик приткнулся на каменном уступе, словно опенок на стволе. Только мне туда никак не добраться. Да и обрадуются ли хозяева гостям? И не в гастрономическом смысле, случаем? Но ароматный дымок сделал свое дело.
– Кто в теремочке живет? Кто в… мгм, высоком живет? Опять меня на сказки потянуло.
На пороге показался невысокий, щуплый… ангел? Похож, только крылья розовые почему-то. Гламурненько!
– А кто тут шатается?
– Лиска! – скромненько помахала я хвостом. Крылатый заметил меня и нахмурился.
– Ну и что тебе надо?
– Э-нет, дяденька! Вы сначала меня накормите, напоите, бань… ну ладно, можно без баньки – и так вся шея в мыле. Спать уложить не забудьте! А уж потом допытывайтесь! Никакой культуры, – фыркнула я. Вот только как бы меня этот крылатый «дед-яг» в печку не запихал за подобные слова. Как-то даже страшно.
Бедный ангел. У него глаза на лоб полезли. Но ничего – мужчинка хоть с виду и хлипкий, зато морально устойчивый. Бровью повел так деловито и сказал:
– Милости прошу, госпожа хвиса.
– А у вас тут никакого моста не предусмотрено? Ангел, собравшийся было вернуться в дом, остановился.
– Крылья тебе зачем?
– Как зачем? Для красоты! – развела я свое богатство в стороны. А размах то у меня ого-го! Чисто орел – жаль, что не летаю. Можно было бы провести бомбардировку сверху на одну наглую ушастую личность.
– Так и быть, лисица, заходи. Вот тебе и «повернись к лесу задом, ко мне передом»!
Вся проблема-то была в страхе. Раньше я и на большее расстояние прыгала и планировала на своих куцых крыльях, но сейчас цель казалась слишком мала, на уступе едва ли развернуться можно. За ним сразу приткнулось это гнездо розового ангела. И куда тут прыгать? Если я на него не попаду, то путь мне один – вниз, туда где едва виднелись каменные пики.
Помахав крыльями, я разогнала пыль и смешно чихнула. Ну, не могу я на них летать. Не мо-гу!
Но делать было нечего. Взяв для разбега с десяток метров, я все же прыгнула. Правда, крылья раскрылись на полную только в воздухе, иначе боялась скорость не набрать и попросту не допрыгнуть.
В первую секунду по нервам ударил страх, и я неловко забила крыльями, как в другом случае замахала бы руками. Но этим сделала только хуже – меня повело в сторону. Тут уж стало не до паники, пришлось как-то выравниваться. К моей гордости даже чуть приподняться получилось, как раз чтобы выровняться до нужной высоты.
Правда, задние лапы вместе с обожаемым задом и тяжелым хвостом все же немного не дотянули. Заверещав, словно побитая собака, я попыталась удержаться на уступе, впившись когтями в твердый камень и бестолково намахивая крыльями. Хорошо хоть у деда-яга совесть проснулась – он меня за шкирку вволок целиком.
– Да, действительно для красоты!
Скромная невинная лисья улыбка из положения «здравствуй, земля-матушка» должно быть сработала. Крылатый вздохнул и кивнул в сторону домишка.
Оказалось, что хрупкое строение – это всего лишь ширма для отвода глаз. Через небольшой туннель мы вышли в просто фантастические хоромы. Как я поняла, странная конструкция нависла над пропастью с той стороны скалы. Надо как минимум обойти эти непролазные пики, чтобы увидеть хрупкое и легкое строение, словно парящее в открытом небе. Здесь даже окон как таковых не было. Как и стен. Только пол и крыша, соединенные столбами-подпорками. Просто одна большая комната!
Подходить к краю я опасалась. Даже после сытного ужина, которым угостил меня теншуа, смелости так и не нашлось.
Кстати, теншуа – это раса. Звали крылатого – Оюррином. Мне, конечно, сразу захотелось переименовать его в Юрку, но ангелок оказался резко против, вплоть до угроз выкинуть из дома прямо в пропасть. Я скептически посмотрела на него. Теншуа выглядел как подросток лет четырнадцати, притом очень тощий. Этакий цыпленочек с тонкими костями, розовыми крыльями и волосами. Что только подчеркивалось невысоким ростом и какой-то птичьей грацией, резковатой и удивительно законченной. Правда, характер у него неангельский. По вредности этот тип легко мог меня переплюнуть. Уважаю!
Мне же на время ужина пришлось возвращать себе вид близкий к человеческому. Видите ли, Юрка не потерпел бы за столом животное. После ужина организм потянуло в сон. Я хотела было перекинуться в крылатую лисицу, все же более подходящий образ для этого гнезда, но Оюррин насмешливо склонил голову на бок:
– Да не бойся – никто тебя тут не съест. Обещаю – пока ты в моем доме, ты в безопасности.
